Орел и полумесяц (СИ)

— Мой отец был преданным союзником Рима, и перед тем как умереть, он короновал меня. Я — истинная правительница Египта, — гордо ответила молодая наследница Птолемеев.

Наджара закусила губу, а Цезарь промолвил, любуясь явившейся к нему очаровательной просительницей:

— Твоя сестра думает иначе.

— Арсиноя лжет, — мрачно бросила Клеопатра.

— А молодой Птолемей? — настойчиво расспрашивал ее Цезарь.

Клеопатра пожала плечами и с презрением проговорила:

— Безмозглый мальчишка, которым манипулирует лживый регент. Я — наследница моего отца. Народ знает это. Люди поддержат меня. Но мне нужна и поддержка великого Рима, великого Цезаря…

Произнося эти слова, она призывно смотрела на него. Наджара испытывала муки ревности и страх, что у нее украдут Гая Юлия точно также, как украли Габриэль.

— Допустим… — промолвил Цезарь. — Но что же такого можешь дать Риму ты, чего не могут дать твои брат и сестра?

Клеопатру, самую уверенную в себя женщину в Египте, не могли заставить растеряться слова Цезаря.

— Я объединю эту землю и верну процветание моей стране. Египетский долг Цезарю будет выплачен. С лихвой. Также Египет будет верным союзником Рима и предоставит тебе плацдарм в случае войны с другой державой, — обещала она.

«Хочешь процветания своей стране, а тем временем, разоряешь ее гражданской войной…» — подумала беспощадная к сопернице Наджара.

— Что ж, я подумаю над твоим предложением, царица. А сейчас я устал, и, уверен, ты тоже. Тебе пора ложиться спать, царица, — усмехнулся Цезарь.

Красота Наджары приобрела зловещий вид…

— Где? — задала недвусмысленный вопрос молодая царица.

«Бесстыдница! — сказала себе с гневом Наджара. — Она буквально просит его впустить ее в свою постель! Должно быть, ее отец сейчас в своей гробнице переворачивается.»

— Мои воины проводят тебя. Ты будешь под их надежной защитой, — последовал успокоивший ревнивицу ответ.

«Как я могла в тебе усомниться, любимый!»

— Но как только станет известно, что я во дворце, моя семья убьет меня, — возразила Клеопатра.

— Ничего не бойся, царица, — отвечал Юлий. Он тут же кликнул своих воинов: — Проводите ее величество!

Римские орлы тут же выполнили приказ своего императора, и Клеопатра с досадой последовала за ними.

Наджара, однако же, все еще негодовала. Заметив это, Цезарь хотел обнять ее, но она уклонилась от его объятий, сейчас не столько из-за своей целомудренности, сколько из-за ревности к другой женщине.

«Да она меня ревнует! — мысленно обрадовался Юлий. — За это стоит вознаградить ее поцелуем.»

Он тут же поспешил осуществить это свое желание, но строгая девушка просто подставила ему лоб. Римский волокита издал не то вздох, не то стон досады.

«Я так долго не выдержу…»

— Ты собираешься согласиться на союз с ней? — задала ему волновавший ее сейчас вопрос советница.

— А почему бы и нет? — начал Гай Юлий, меряя шагами покои. Его высокая стройная фигура отражалась в многочисленных зеркалах, отчего казалось, что он повсюду.

— Зачем это тебе, если можно обратить Египет в римскую провинцию, которой он и должен стать?

За прошедшее время, проведенное ею с Цезарем, Наджара начала смотреть на многое его глазами, почти что превратившись в истинную римлянку. Рим и олицетворявший его Цезарь несли с собой свет народам, а она ведь была воином Света. Значит, ее долгом было действовать в их интересах.

— Иными словами, ты хочешь, чтобы я сделал то, к чему в свое время призывали мои покойные товарищи по триумвирату Помпей и Красс, то есть аннексировал Египет? — медленно проговорил Цезарь, остановившись напротив нее и глядя в ее глаза. — Но такой ход невыгоден для меня, поскольку он поставит Египет в зависимость от сената, тогда как он должен зависеть лишь от меня, а не от стариков в белых тогах. Я же намерен в ближайшем будущем сделать то, что не удалось сделать бедняге Крассу, а именно, завоевать Парфию, чье растущее могущество грозит Риму, а Рим — это я. К тому же… — его полные губы сложились в печально-ироничную улыбку. — Надо же отомстить парфянам за Красса, ведь для всех он был убит именно ими, и истину знаем только мы да Зена… Кстати, что-то она давно не давала о себе знать, а это на нее непохоже… Может, это просто затишье перед бурей?

— Я не боюсь ее, — гордо бросила Наджара. — В нашу последнюю с ней встречу я могла легко победить ее в честном бою, если бы не их с Габриэль хитрость…

— Вот-вот, — сказал ей Цезарь. — Сильна, а помимо этого, хитра и коварна. Но у нас с тобой все эти качества имеются с лихвой, а еще за нами римская армия — самая лучшая армия в мире — и сокровища Египта, который станет марионеточным царством с покорной нам Клеопатрой на троне.

Последнее обстоятельство отнюдь не радовало ревнивую восточную деву.

— Я могу предложить тебе кое-что получше сокровищ Египта, — промолвила она, подойдя к столу с ножками в форме звериных лап и развернув на нем карту.

— Что же это? — поинтересовался император, склонившись над картой вместе со своей подругой.

— Это сокровища и ресурсы Индии, — звучным голосом отвечала ему воин Света, показав на тогдашней карте мира упомянутую ею страну. — Это сокровищница Востока. Там столько золота, что его на сотни лет хватит всем легионам Цезаря! А путь в Индию лежит через Египет… Египет, обращенный в провинцию великого Рима, но подконтрольный лишь Цезарю, а не старикам в тогах, ибо Цезарь по праву станет царем!

Юлий приложил палец к губам:

— Тсс… тише. Об этом еще рано говорить, тем более, что римляне республиканцы и не терпят над собой царей.

— Но об этом можно будет говорить, после того, как не станет возможных предателей, мой император, мой… царь! — пылко проговорила Наджара.

— Моя императрица, моя… царица! — откликнулся на этот ее призыв Гай Юлий. — Скоро я назову тебя так перед сенатом и народом Рима. А твои планы дерзки и смелы, под стать планам великого Александра. Но добьемся ли мы большего, чем он? Вспомни, какой ценой доставались ему победы, а его продвижение вглубь Индии было остановлено из-за ропота солдат. Не ожидает ли меня… нас то же? Да и поход этот, пожалуй, потребует еще больших затрат, чем поход на Парфию.

— Не потребует, мой Цезарь, — лукаво улыбнулась Наджара.

— То есть? — поднял брови Юлий. — Ты что-то знаешь, чего не знаю я?

— Можно сказать и так, — все также улыбаясь, ответила она. — На днях мне повстречался один забавный, но хитрый и ловкий человек. Зовут его Автолик, и он называет себя принцем воров.

— Слышал о таком, — вставил Юлий. — И?

— И то, что наш воришка хочет совершить кражу века… для нас, поскольку сочувствует нашей стороне. Он прознал о том, что в гробнице фараона Сети I помимо драгоценных сокровищ хранятся чертежи, добыв которые можно узнать один секрет этого правителя. Если верить Автолику, секрет этот состоит в том, что свои победы над врагами фараон одержал не из-за того, что был великим военачальником, а из-за того, что на его стороне сражались не только пехота и конница, но и железные птицы!

— Что еще за «железные птицы»? — изумился римлянин.

— Махины, с помощью которых можно летать в небе и наносить по врагам удары с воздуха, — постаралась объяснить ему советница. — Их еще называли как-то диковинно… А, вспомнила — самолеты и вертолеты, иначе говоря, авиация.

Черные глаза Цезаря стали большими и от удивления, и от восторга от перспектив такого открытия.

— Если это так… — начал он. — Рим действительно будет непобедимым! Мы построим еще более великую империю, нежели кумир моего детства — Александр! И, в отличии от империи македонца, она не рухнет никогда!

— Победа Рима — победа Света! — воскликнула Наджара, в чьих глазах загорелся огонь фанатической веры.

— Это истинно так, любовь моя! — отвечал Юлий, порывисто целуя ее в губы, чему она на сей раз не воспротивилась.

Какое-то время Наджара наслаждалась поцелуем любимого, но потом опомнилась и бабочкой выпорхнула из его сильных и вместе с тем нежных рук.