Свет во тьме

И уже через несколько мгновений он галопом мчался на своем скакуне. Он на время забыл о том, что собирался ехать в Уильямсбург, ему просто хотелось побыть одному. Он не смог бы смотреть ей в лицо за завтраком, ибо при одном воспоминании о ее красоте у него щемило сердце.

Многие мечты проходят без следа, но воспоминание о прошедшей ночи нельзя стереть из памяти.

— Где, черт побери, моя жена?

Кэтрин с трудом поборола испуг и желание спрятаться куда-нибудь подальше. На лице Грея читалось что-то другое, не то обычное недовольство, к которому она уже привыкла, а что-то мстительное, жестокое и дикое. Только с большим трудом ей удалось сохранить спокойствие.

— Мне кажется, утром она вышла к реке. По-моему, она была чем-то расстроена. — Грей так зло осклабился, услышав это, что она поспешила добавить: — Вы хотите ее видеть? Я пошлю за ней кого-нибудь из рабов.

Грей и на самом деле хотел ее видеть, спросить, почему ей не хватает одного его, почему она отдается ему так, будто жалеет его… и вообще, потребовать от нее объяснений. Как она собирается жить после всего того, что произошло между ними прошлой ночью?

— Нет. — Он отрицательно покачал головой. — Нет, мне надо заняться делами.

И, повернувшись, взбежал вверх по лестнице. Войдя в комнату жены, Грей с треском захлопнул за собой дверь и подошел к письменному столу.

Безумство прошлой ночи лишило его всякой логики, но утром, после верховой прогулки, он остыл. И кое-чем заинтересовался. Он знал, что Дженнифер вышла за него замуж девственницей. Кэри проговорился, что в лесу они целовались, но, может быть, у них и не было настоящих интимных отношений.

Насколько он знал, Кэри иногда наезжал в Уильямсбург и, вполне возможно, встречался с ней в каких-нибудь укромных местах на плантации. В этих случаях он должен был посылать ей записки, назначая встречи. Если Дженнифер достаточно глупа и сентиментальна, она обязательно сохранила их. Откинув крышку бюро, Грей начал доставать из ячеек бумаги.

Большинство писем было написано его собственным твердым почерком. Любовные письма его юности к Диане — он отложил их в сторону. О, его умершая жена никогда не разочаровывала его, как Дженнифер. Он нашел несколько неоконченных писем к нему Дианы.

Наконец после непродолжительных поисков он нашел письмо, написанное неумелой рукой Дженнифер. Кляксы и корявые буквы свидетельствовали о том, что оно писалось очень давно. Дата наверху подтверждала это. Грей схватил его, словно ключ к разгадке.

Удивительно, но письмо было адресовано ему самому!

Оно было написано с ошибками и начиналось словами:

«Мой дорогой Эдвард.

Я хотела бы уметь (последнее слово перечеркнуто и исправлено тоже на неправильно написанное) рассказать вам про свою любовь. Вы даже не догадываетесь, что значите для меня. А если узнаете, то боюсь, вообще забудете думать про меня».

Грей с трудом расшифровывал эти коряво написанные слова. Черт возьми, почему она обращается к Эдварду? Ведь прошло много месяцев, прежде чем она набралась смелости называть его Греем. И только вчера напомнила ему его настоящее имя.

Неужели она и в самом деле любила его уже тогда, так давно? Он вспомнил, что она вчера шепнула ему на ухо: «Я люблю вас дольше, чем вы думаете». Он тогда не поверил в ее искренность. Любить такого эгоистичного и мрачного выродка, каким он был тогда?! Не верится что-то.

Его сердце стало потихоньку оттаивать.

После нескольких подобных признаний письмо обрывалось. Видимо, она посчитала не в силах передать всю глубину чувств таким бедным языком. Впрочем, в другой ячейке он обнаружил еще одно письмо, написанное вполне приличным почерком, хотя и не каллиграфическим:

«Мой любимый Эдвард.

У меня сердце разрывается на части, когда вы смотрите на меня так сердито, как сегодня. Когда ваше лицо холодно и хмуро, я с трудом выношу ваше общество. Временами мне хочется убежать из Грейхевена и больше сюда не возвращаться. Но, Эдвард, тогда я лишусь вас! Странно, почему меня так страшит моя любовь к вам?»

Грей пришел в неописуемый восторг. Благодаря этим письмам он заглянул в ее сердце. Она писала о его душе, называла «верным Эдвардом», говорила о своей любви к нему и заканчивала грустными словами, что желала бы, чтобы он чувствовал к ней то же самое, что высказывал в письмах к Диане.

Дважды прочитав эти слова, он откинулся на спинку кресла и устремил взор в пространство. По крайней мере теперь ясно, почему Дженнифер полюбила его, — она прочитала его письма к Диане, и они глубоко растрогали ее. Она полюбила его таким, каким он был восемь лет назад. Больше того, она убедила себя, что тот, прежний Эдвард все еще существует.

Странно, но он был скорее польщен, чем оскорблен тем, что она отважилась прочитать эти письма, чтобы лучше узнать его. Теперь, когда он все понял, трудно было заподозрить ее в любовной связи с кем-либо еще. К тому же лгать она не умела. Она призналась, что любит его, и призналась совершенно искренне. Ее письмо было лучшим тому доказательством.

Значит, он ошибался?

Грей с опозданием понял, что Кэри мог просто преследовать ее. А что, если он предлагал ей стать его любовницей и был отвергнут? Даже если бы Кэри спал с ней, как он заключил из того ночного разговора в ее комнате, то в этом, возможно, не ее вина. Такая одинокая, она хотела заполнить пустоту своей жизни… А может быть, боль от неразделенной любви вынудила ее искать счастья на стороне?

Постепенно он стал смотреть на ситуацию другими глазами и с сожалением признал, что вел себя неправильно.

В бюро он нашел и другие письма, разбросанные по разным ящичкам, безнадежные письма женщины, влюбленной в мужчину, который уже давно потерял способность любить. У Грея даже защемило в груди от сострадания к ее боли и горю.

А вот писем от Кэри он не обнаружил. Озадаченный и едва ли не готовый признать, что она не делила ложе ни с кем, кроме него самого, он задумался относительно тайника в бюро.

Его взгляд упал на дверцу орехового дерева посредине. Ну, конечно! Если она хотела скрыть какую-то записку, то она явно спрятана за ней. После непродолжительных поисков в полумраке он нашел ключ и открыл дверцу.

То, что он там обнаружил, ошеломило его.

Полчаса спустя Дженнифер, войдя в комнату, увидела его рыдающим.

— Эдвард, — прошептала она, испуганная его отчаянием. — Что случилось?

Ее муж поднял голову, и она в ужасе отшатнулась. Он вовсе не был пьян. Это были слезы трезвого мужчины, в душу которого безжалостно наплевали.

— Скажите мне, — произнес он, глядя на нее воспаленными глазами, — вы знали об этом?

— О чем? — спросила жена в явном смущении, а потом увидела открытую дверцу секретера, разбросанные повсюду письма и все поняла. Грей нашел послания любовника к Диане, откуда было совершенно ясно, что она изменяла мужу.

— О Боже, — прошептала она. — Мне давно надо было сжечь эти письма. Эдвард, мне так жаль!

— Вам… вам не о чем сожалеть, — с надрывом проговорил Грей. — Я думал, я верил, что она… — Он покачал головой, стараясь подавить рыдания. — Каким же я был дураком!

Дженнифер с готовностью сделала шаг вперед, дабы успокоить его, прекратить муки, которые слышались в его голосе, но он остановил ее красноречивым жестом.

— Нет. — Голос его немного окреп. — Не подходите ко мне. Я должен все обдумать.

Грей поднялся, проскользнул позади нее и двинулся по ступеням лестницы. Его плечи поникли, и весь его вид говорил о поражении. Глядя на него, Дженнифер ощутила невероятную жалость, но она тотчас овладела собой, как только он захлопнул за собой дверь кабинета.

Она со злостью подумала, что сейчас он напьется до бесчувствия.

Разве этот глупец не понимает, что пьянством ничего не поправить?

— Да будь ты проклят, Грей! — бросила она в пустоту. — Будь проклят!

— Мне нужно поговорить с вами.

Кэри сидел в гостиной, лениво попыхивая трубкой.

— Добрый день, Кэтрин, — удивился он. — Чем могу быть полезен?