Роковые тайны

– Он еще жив!

– С ним надо кончать! – Кровь Пистолета все еще кипела.

Джон холодно посмотрел на Симмонса и сказал:

– Нет, так не пойдет! Это было бы убийством.

– Черт побери, Джон! Сукин сын намеревался стрелять. Ему все равно, в кого попадет, лишь бы добраться до Триш. Он пытался убить ее… дважды! Ему не жить!

Джон пропустил мимо ушей этот взрыв ярости, не подав вида, как он потрясен, что тот собирался стрелять по фургону, где находились дети.

– Сбрось подстилку, Эдди. Мы затащим его под фургон, чтобы не мок под дождем. – Джон отвязал и распахнул задний полог.

– Полезай в фургон, моя храбрая милашка, – прошептал Пистолет Триш на ухо, поднял ее и отнес на место. – Переоденься в сухое. А мы с Джоном позаботимся об этой куче конского дерьма.

Хантли, Пако, Колин и Клив появились как раз вовремя, чтобы помочь перенести раненого. Его поместили под фургоном. Клив осмотрел его и покачал головой:

– Протянет час, от силы два. Нож попал в легкое. Мне предупредить тех, в другом лагере?

– Пусть сначала умрет, – ответил Джон без всяких эмоций. – Потом они смогут забрать его и похоронить. Как лошади?

– Немного встревожены, но держатся вместе. Что ж, это какой-то дерьмовый бродяга. Да, река впереди вышла из берегов, и так будет до утра.

– Постараемся пройти как можно больше. Какие-нибудь грузы намокли?

– Роли сейчас проверяет.

Умирающий лежал в одиночестве под фургоном, ловя ртом воздух. Джон залез туда поговорить с ним, но не из сострадания.

– Как ты ее нашел?

– Было нетрудно. Потерял ее во Фрипоинте. Парни… сказали мне, что одна девка застрелила человека… и уехала с караваном. Знал, что это… она. Почти достал ее… однажды.

– Реншоу?

– Не спрашивал их… имен. Ха-ха-ха! Обещали мне… лошадь, если… принесу им ухо.

– Кого-нибудь хочешь известить?

– Никогда… не думал, что меня убьет чертова негритянская ведьма!

Кровь тоненькой струйкой вытекла из уголка рта и исчезла в густой черной бороде.

– Если бы ты попал в кого-нибудь из моей семьи, я б не стал ждать, пока ты умрешь. Я бы прикончил тебя на месте.

– Хорошо говоришь. У тебя… духу бы не хватило. – Умирающий улыбнулся.

– Ты пытался ее убить в Ван-Берене. Что она тебе сделала, ведь ты преследовал ее всю дорогу?

– Она черная! И беглая! – Он нахмурился. – Никогда… никого не терял. Всегда ловил. Миссис Амелия была вынуждена… вернуть покупателю деньги, потому что сучка сбежала.

– Война окончена. Рабы теперь свободны. На пепельно-бледном лице человека выделялись его глаза – в них был заметен нездоровый блеск. Губы скривились в усмешке.

– У них не хватит ума… быть свободными! Тупые животные. Годны только… работать. Некоторые себя и не прокормят.

– Слушай, ты, я давно не встречал такого жалкого дерьма, как ты. Если б ты не умирал, я тебя прибил бы прямо здесь.

Умирающий насмешливо фыркнул, и изо рта потекла кровь.

– Миссис Амелия пошлет кого-нибудь еще поймать эту… сучку.

– Пусть попробует. Получат то, что и ты.

– Я их ловил… ублюдков… метисов. Они это знали… Если бы я поймал ее, миссис Амелия Гектор получила бы все поместье, лучшие хлопковые делянки… на реке.

– Триш ты не поймал. Это она поймала тебя. – В голосе Джона слышались презрительные нотки.

– Я… никогда не подводил миссис Амелию. – Голос умирающего слабел.

– На этот раз подвел.

– Боже! Ненавижу этих белых негров. Они… такие… наглые… Мистер Дю Бойс потакал им. Он звал эту ведьму… Ля Триш… как будто она была благородной. – Он поднял костлявую руку и уронил на грудь.

– Дю Бойс мертв?

– Погиб на войне. Оставил поместье Гектору и этим… трем ублюдкам – белым неграм. Это было совсем неправильно… Бедная миссис Амелия. Я их поймал…

Кровь хлынула у него изо рта. Глаза остались открыты.

Джон подождал.

Чтобы убедиться в его смерти, Джон опустил кончиком пальца одно веко. Оно осталось закрытым. Тогда он закрыл второй глаз и прикрыл лицо покойника его шляпой.

Глава 28

Ветер разогнал облака, выглянуло солнце. Дождь смыл пыль с белых тентов над фургонами, и теперь они сияли.

Колин отвел ребятишек к Биллу, пока мертвеца убирали из-под фургона. Эдди напомнила детям, чтобы поблагодарили Джона за подарки. Они же горячо расцеловали его. Джон был на удивление терпелив с ними. Когда они обращались к нему «папа», он открыто радовался и улыбался Эдди.

Когда детей увели, Джон слово в слово повторил разговор с бородачом.

– Как его звали? – спросила Эдди.

– Я не догадался спросить его.

– Это… Дэвид Блессинг. – Глаза Триш блестели. – Но так его звала только миссис Амелия. Мы, рабы, говорили «да, сэр» или «нет, сэр». Но за глаза звали его дьяволом.

– Да, это имя такому мерзавцу подходит, – заметила Эдди и повернулась к Джону. – Значит ли это, что Триш принадлежит половина плантации?

– Думаю, да.

– Я не собираюсь туда возвращаться! – Триш возвысила голос. – Мне ничего не нужно. – Она обратила умоляющий взгляд к Пистолету. – Ты сказал, что у нас будет местечко…

– Если ты пожелаешь. Триш была готова заплакать:

– Я пойду за тобой, Пистолет. Пусть все достанется Гектору и старой Амелии. Работники их ненавидят и уйдут куда-нибудь. Пусть противный Гектор пособирает хлопок на солнцепеке до изнеможения, так что есть не сможет. – На ее губах появилась улыбка. – Надеюсь, он справится с сахарным тростником, свиньями и помоями.

– Мы купим себе небольшой участок, радость моя. – Пистолет охрип от волнения. На миг он испугался оттого, что Триш может стать плантаторшей. – И будем спокойно жить.

– Пистолет, я не вернусь ни в Орлеан, ни в Сэтинвуд. Я подумала, не отказываешься ли ты от… от…

Пистолет схватил ее за плечо:

– Я никогда не откажусь от своих слов. Только бы ты не пожалела потом о потере… всего этого.

– Всех тех несчастных? И всех, кто смотрел на меня сверху вниз? Этого мне не жалко. Кроме того, Пистолет, ты обещал показать мне, как метать нож… чтобы мне было легче разговаривать с некоторыми. – Ей не удалось заставить его улыбнуться.

– Я научу тебя. Господи, я так испугался за тебя, что чуть в штаны не наделал. – Когда до Пистолета дошло, что он сказал, лицо его покрылось яркой краской. Он почувствовал, как Триш, льнущую к нему, разбирает смех.

– Если хоть на минутку можешь отвести глаза от Триш, Пистолет, нам следует решить еще одну проблему. – Джон говорил серьезным тоном, и внимание всех обратилось к нему. – Не думаю, чтобы кто-то, кроме нас четверых и Клива, знал, почему Блессинг преследует Триш. Кливу я рассказал после нападения на нее. Ему можно верить, он не проговорится. – Триш кивнула. – Вряд ли Блессинг поделился с кем-нибудь из другого лагеря. Он хотел, сделав грязное дело, смыться. Кажется, Блессинг был очень привязан к своей хозяйке и мечтал к ней вернуться.

– Их было водой не разлить, – сухо заметила Триш.

В разговор вступила посерьезневшая Эдди:

– Все правильно. Как мы объявим судье, почему Блессинг преследовал Триш и дважды пытался убить? Ее прошлое – ее дело, а теперь, я думаю, еще и Пистолета.

Джон с любовью посмотрел на жену. Эдди очень спокойно ко всему отнеслась. Она и сама только что чудом избежала смерти от рук маньяка. Ни крика, ни плача. Спокойная… и прекрасная. Господи, как же быстро она стала так много значить для него!

Джон с трудом вернулся к теме разговора:

– Я согласен, дорогая. Почему бы не сказать, что Блессинг был одержим мыслью о ней. Это ведь своего рода правда. Они подумают, что он, покоренный красотой Триш, преследовал ее. А когда она не пожелала иметь с ним дело, это свело его с ума.

– Согласен. – Пистолет улыбнулся Триш. – Я-то знаю, как она может свести с ума.

– У некоторых его и не было, поэтому и беспокоиться нечего. – Триш эффектно вздернула подбородок и искоса взглянула на Пистолета.