Когда он вернется

Но на ее пути неожиданно встал какой-то мужчина, по всей видимости, намеревавшийся остановить ее. Он схватился за дубинку и вырвал ее из рук Изабел, но через секунду сам упал. Изабел обернулась и увидела Брайана. Это он только что ударил этого человека по голове рукояткой пистолета и теперь смотрел на Изабел так, будто она была призраком.

Изабел отняла у поверженного свою дубинку и посмотрела на человека, еще недавно бывшего ее другом.

Она, может быть, и сказала бы ему сейчас что-то, если бы не адский шум вокруг. Изабел решительно сжата дубинку. Каким бы ни было препятствие – Брайан это или враг, – не имело значения. Она во что бы то ни стаю пробьется к Аласдеру.

На мгновение ей показалось, что Брайан преградит ей путь, но он отошел в сторону и тут же был поглощен толпой. Путь был свободен.

Она не может снова потерять Аласдера.

Аласдеру следовало бы знать, что она не останется в безопасном месте. Изабел вообще была непредсказуема, и никогда нельзя было предугадать, что она сделает. Его снова ударили, но он тут же пустил в ход свой кинжал и кулаки.

Этот бой напомнил Аласдеру другое сражение, о котором ему рассказывал отец, когда его не могла слышать мать. При Куллодене шотландцы были вооружены тем же самым – дубинками и камнями, а также пиками, сделанными из ветвей деревьев.

Они так же воинственно и яростно кричали, только на этот раз их врагом была не Англия, а алчный человек, которому важны были его овцы, а жизнь невинных людей была безразлична.

Люди Драммонда, казалось, были в меньшей ярости, чем те, с кем они сражались. Они больше защищались, чем нападали.

В какой-то момент Аласдер быстро обернулся, чтобы отразить еще один удар, и краем глаза увидел Изабел, вооруженную дубинкой. Но прежде чем он успел оценить этот, совершенно несвоевременный, приступ отваги, он услышал ее крик, предупреждающий об опасности, и увидел одного из всадников Драммонда, нависшего над ним. Он узнал этого человека по его ухмылке, обнажившей звериный оскал острых зубов. Тогда тоже был солнечный день и дул такой же теплый ветерок.

Однако сейчас выстрела не последовало.

Но пистолет все же, как и тогда, был нацелен на Аласдера, а взгляд был таким, словно убивать для него было удовольствием.

Аласдер не раздумывая бросился на его лошадь, чем застал всадника врасплох. И хотя тот все еще крепко держал пистолет, Аласдеру удаюсь рывком стащить его с седла и нанести удар кулаком в лицо.

– Это тебе за деревню, – процедил Аласдер. – А это за меня, – добавил он и ударил так, что было слышно, как треснула сломанная челюсть.

– Дай и нам шанс, – услышал Аласдер чей-то голос и увидел одного из деревенских жителей, в руках которого была дубина величиной с небольшое дерево.

Аласдер отшвырнул в сторону обмякшее тело приспешника Драммонда. А этого великана с дубинкой он, пожалуй, отошлет отсюда на «Молли Браун» в Новую Шотландию, где флот наверняка найдет применение человеку такой силы.

– Фергус!..

Он сразу обернулся, словно мог расслышать ее голос в страшном шуме боя. Они смотрели друг на друга, и секунды превращались в вечность.

Ее мать так и осталась бы стоять посреди поля битвы, подумала Изабел, если бы Фергус не очнулся первым и не пошел, прихрамывая, ей навстречу, раздвигая тех, кто мешал ему приблизиться к Ли.

Став свидетельницей этой немой сцены, Изабел сначала почувствовала себя неловко, но тут вдруг заметила, что не только она все это видит. Ее отец сидел в седле так неподвижно, будто был высечен из камня. Его глаза превратились в щелочки, лицо было искажено яростью. Затем он с диким криком вдруг вздыбил своего коня и нацелил пистолет, как с ужасом поняла Изабел, на ее мать.

Все произошло так быстро, что позже, пересказывая то, что произошло, она не могла вспомнить детали.

Фергус быстро толкнул Ли себе за спину и расправил плечи. Прежде чем Магнус успел выстрелить, Фергус, орудуя костылем как оружием, выбил из его рук пистолет, и Драммонд вылетел из седла.

– Что это за мерзавец, который целится в женщину? – крикнул Фергус, стоя над Драммондом. – Неужели ты такой трус?

Драммонд ударил Фергуса по здоровой ноге, и тот упал как подкошенный. Встав на четвереньки, Магнус дополз до своего пистолета и опять нацелил его на Ли.

Но тут раздался выстрел, прогремевший словно удар грома. Отец Изабел упал на спину, и на его груди расплылось кровавое пятно. Через секунду он затих, но перед последним вздохом его лицо исказилось яростью и злобой.

Ли опустилась на колени рядом с Фергусом.

Изабел оглянулась. Пистолет Аласдера был все еще направлен на ее отца. Взгляд был решительным и холодным. Рядом с ним стоял Джеймс с таким же оружием, но над дулом его пистолета клубился дымок от выстрела.

– Он заплатил мне слишком мало, чтобы я сдох рядом с ним, – сказал один из наемников, бросая на землю дубинку.

– Мы никогда не увидим тех денег, что нам обещали, – заявил другой и сделал то же самое. И оба направились к перешейку, а за ними потянулись и другие, побросав свое оружие. Войско Драммонда покидало Гилмур.

Джеймс подошел к лежавшему на земле Драммонду и, нагнувшись, приложил к его горлу руку, словно не веря, что он мертв.

– Боже милостивый, – пробормотал Джеймс, – я не собирался его убивать. Я просто хотел прострелить ему плечо. – Потрясенный, он закрыл глаза.

– Насчет Бога мы еще подумаем, что же касается меня, то я тебе благодарен, – сказал Фергус, с помощью Ли поднявшись на ноги и опираясь на костыль. – Если бы не ты, он убил бы Ли.

Аласдер подошел к Изабел. Она не отрывала взгляда от тела отца. На какую-то секунду ее охватила ярость – такая же, какую она увидела на лице отца в его последнюю минуту.

– Боже, прости меня, – прошептала Изабел.

Аласдер обнял ее, но она не могла расслабиться. Тогда он поднял ее на руки и отошел в сторону, подальше от остальных.

– Какой грех ты совершила, Изабел? – мягко спросил он.

– У меня слишком много грехов, – призналась она. – Я хотела ненавидеть его, но теперь я чувствую, что слишком на него похожа.

– В каком смысле?

Она прислонилась к груди Аласдера, чтобы ощутить его тепло.

– Я бы убила его, чтобы защитить тебя.

– А я – чтобы защитить тебя. Значит, мы оба должны быть прокляты, так, что ли?

Изабел не нашлась что на это ответить.

– Прости меня, – тихо сказал Аласдер. – За его смерть.

Изабел кивнула.

Драммонд был ее отцом, и уже поэтому ей следовало по нему скорбеть. Возможно, не по тому человеку, каким он был, а каким мог бы быть. Когда его похоронят, подумала Изабел, она перестанет на это надеяться. Измениться могут только живые.

Они стояли, обнявшись. Муж и жена. Не просто любовники или друзья. Может быть, спутники, но это слово тоже не очень подходило. Они были товарищами. Изабел улыбнулась и закрыла глаза, почувствовав, как Аласдер поцеловал ее в макушку.

– Так ты из-за этого не возвращаяся ко мне, глупый человек? – кричала Ли, указывая на костыль.

– Я не возвращался к тебе, Ли, – нахмурился Фергус, – чтобы у тебя была нормальная жизнь со здоровым человеком, а не с инвалидом.

– С ним? – Ли с отвращением посмотрела на тело своего мужа. – Он бил меня, Фергус.

– Я не мог этого знать, Ли, и теперь очень жалею. К тому времени как я понял, каким был дураком, было поздно. Ты уже вышла замуж. Было бы еще хуже, если бы я увидел тебя и узнал, что ты любишь другого.

– Да, – согласилась она, – я была бы несчастна, если бы любила одного, а вышла замуж за другого. Но что ты собираешься делать сейчас, Фергус?

– Мне нечего тебе предложить, Ли. Если только... – Он оглянулся на Гилмур. – Если только не считать эту старую крепость и такого же старого человека.

– Оставь Гилмур Аласдеру, – решительно заявила Ли. – У меня теперь есть Ферили и богатое приданое. А ты будешь там законным хозяином.

Она протянула ему руку и улыбнулась. Поскольку у Фергуса не было желания снова упасть, он вцепился одной рукой в костыль, а другой схватил руку Ли.