Ветер разлуки

Александер, правда тайком, тоже раздобыл кое-что полезное. Пока остальные перетряхивали содержимое кладовых и кухни, сержант послал его проверить комнаты. В единственной жилой комнатушке, под самой крышей, Александер нашел сундук кедрового дерева с женской одеждой. Пользы от нее не было никакой, поэтому он повернулся уходить, когда перед глазами встала картина: Летиция в платье. К сундуку он вернулся с новым энтузиазмом. Эта одежда может пригодиться Летиции! Ей будет гораздо легче выбраться из зоны военного противостояния, если она переоденется в женское платье! Не станут же канадцы стрелять в женщину… Он торопливо затолкал сорочку, корсаж и пару юбок в свой ранец. Ему не терпелось показать Летиции свою находку.

Отряд неспешным маршем возвращался в лагерь. Мунро своим зычным голосом распевал баллады собственного сочинения, и многие с удовольствием ему подпевали. Летиция легкой походкой шла впереди Александера, и ее аккуратный задок под килтом соблазнительно покачивался в ритме шагов. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не смотреть на нее. А Мунро между тем напевал:

– Cailin mo rùin – sa is leannan mo ghràidh… ainnir mi chridhh – sa’s i cuspair mo dhàin. Tha m’inntinn làn sòlais bhi tilleadh gun dàil, gu cailin mo rùin – sa is leannan mo ghràidh… [78]

Ах, с каким удовольствием он прошептал бы эти слова ей на ушко! Думая о Летиции, Александер испытывал и желание, и угрызения совести. От раздумий его отвлекли передвижения Джона Маклеода. Тот покинул строй и, придерживая рукой свои мужские «сокровища», побежал к краю леса. Сержант Кэмпбелл тут же наставил на него ружье и приказал вернуться: на днях дезертировало еще двое, и офицерам был дан приказ не спускать глаз со своих людей.

– Я к кустику, сержант! Я быстро!

Эта реплика была встречена дружным хохотом. Отряд замедлил движение, а потом и вовсе остановился. Кэмпбелл наблюдал за своим солдатом, который, насвистывая, орошал ближние кусты. И вдруг его свист оборвался.

– Сержант, тут… Боже милосердный!

Александер схватил свое ружье и взвел курок. Повинуясь приказу сержанта, солдаты сомкнули ряды. Ожидая, что в любую секунду из зарослей выскочит отряд индейцев, они подняли оружие. Маклеод сделал пару шагов вправо и замер. В повозке квохтали куры, а одна из коров замычала.

Объятые страхом, солдаты затаили дыхание. Маклеод нагнулся.

– Что там, Маклеод?

– Боже милосердный… Сержант, это один из наших! Точно!

Маклеод выбрался из кустов и побежал к ожидавшим его товарищам. Летиция с тревогой посмотрела на Александера. Взяв ружья наизготовку, Кэмпбелл с двумя солдатами направился к тому месту, где пару секунд назад находился Маклеод. Последовал крик ужаса, за ним – поток ругательств. У Александера похолодело в груди. Неужели Джон?

– Алекс, не надо, не ходи туда!

Летиция вцепилась ему в руку, но он вырвался.

– Я должен знать, что случилось с братом.

Мертвец лежал, обратив лицо, а вернее, то, что от него осталось, к небу. Скальп был снят, и по обнажившемуся черепу ползали насекомые. Вороны выклевали глаза и нос, во рту, открытом в последнем крике, сновали черви и мухи. Трупный запах был таким сильным, что Александер невольно отшатнулся. И все же, сколь страшным бы ни было зрелище, он испытал чувство облегчения. Узнать покойного по лицу не представлялось возможным, но он был в форме полка Амхерста, значит, это не мог быть Джон. Александер подумал, что, пожалуй, смерти брата он предпочел бы уверенность, что тот и вправду дезертировал и спасся.

Шевеление в зарослях привлекло его внимание. Затаив дыхание, он повернул голову. Ветки кизилового куста едва заметно дрогнули. Стиснув в руке ружье, он тихонько подобрался к кусту. Сомнений не оставалось – там кто-то прятался. Внезапно ветки дернулись и из-за куста выскочил человек. На ходу вынув из ножен кинжал, Александер пустился вдогонку.

Погоня продолжалась несколько мгновений. Поравнявшись с противником, он схватил его за волосы и дернул к себе. Крик вырвался из горла пленника и тут же перешел в отвратительное бульканье. Задыхающийся, все еще пребывающий под воздействием страха, Александер уронил обмякшее тело к своим ногам. Но когда он окончательно пришел в себя, его ожидало ужасное открытие. Стон сорвался с его губ.

– Нет! О нет!

Убитый смотрел на него широко открытыми карими глазами, обрамленными длинными черными ресницами. Кожа у него была белая и гладкая, без намека на щетину. По телу Александера прошла дрожь, и он испытал глубочайшее отвращение к самому себе. Подумать только, убил мальчишку лет двенадцати!

– Там еще кто-то есть! – крикнул другой солдат. – Ловите!

Над поляной пронесся крик. Александер поднял голову и увидел перепуганную девушку. Она подхватила юбку и пустилась наутек.

– Эй, Макдональд! – крикнул ему сержант откуда-то сзади. – Поймай-ка мне эту потаскушку!

Однако Александер остался стоять на месте, словно и не слышал приказа. От запаха крови убитого мальчика его затошнило. Выругавшись, Кэмпбелл сам побежал за девушкой и очень скоро настиг ее. Несчастная закричала от страха и стала вырываться, чем только разозлила сержанта еще сильнее.

– Заткнись, а то прирежу!

Под его угрожающим взглядом девушка умолкла. Кэмпбелл ткнул ее прикладом, и она упала на землю. Когда он стал задирать на ней юбки, девушка снова закричала. Тогда сержант одной рукой зажал ей рот, а другой стал шарить у нее под одеждой.

Неподвижный, словно каменное изваяние, Александер наблюдал за происходящим. Внезапно он вздрогнул – это Летиция схватила его за руку и стала ее трясти.

– Не позволяй ему, Алекс! Сделай что-нибудь!

Бледная как полотно, с расширенными от ужаса глазами, она умоляла его вмешаться. Он колебался. Ну что он может сделать? Кэмпбелл – командир отряда, ему нельзя приказать оставить девчонку в покое, а тем более поднять на него руку. Между тем на лицах многих товарищей, которые наблюдали, как сержант насилует женщину, читалось замешательство.

– Алекс! – взмолилась Летиция.

– Ну что ты хочешь, чтобы я сделал? – резко воскликнул он.

Собственная нерешительность была ему противна. Чтобы обмануть чувство вины, он повторял про себя, что ничем не может помочь бедняжке. Еще через мгновение Летиция отпустила его руку и твердой походкой направилась к тому месту, где происходила сцена насилия. Несчастная девушка по-прежнему кричала и отчаянно пыталась сбросить навалившегося на нее сержанта.

Летиция вскинула ружье и прицелилась сержанту в спину. Это заставило Александера очнуться, и он бросился к ней. Удар – и ружье взлетело в воздух, а потом скрылось в кустах. В ту же секунду Кэмпбелл зарычал от удовольствия.

– Грязный подонок! Мерзавец! – бросила ему в лицо Летиция. – Нам был дан приказ не трогать женщин и детей!

Родерик Кэмпбелл захохотал, медленно слез со своей жертвы, встал и одернул килт. Взгляд его остановился на Летиции, и смех оборвался.

– Теперь ваша очередь, солдат Маккалум. Хотя вас женщины не интересуют, верно?

Летиция словно бы окаменела. Кэмпбелл долго смотрел ей в лицо, ища изъян в маске праведного возмущения, которую она поспешила надеть. Часто дыша от волнения, она посмотрела на несчастную девушку, которая лежала, скорчившись, на земле и плакала. Сержант проследил за ее взглядом и мерзко усмехнулся.

– Что, не нравится?

Летиция смерила его уничижительным взглядом. Александер оказался прав – они ничем не могут помочь этим горемыкам! Она резко повернулась, и полы килта взлетели. Глаза Кэмпбелла скользнули по ее ногам, потом он повернулся к Александеру и сказал:

– А вы, Макдональд, не хотите развлечься?

Александер вздернул подбородок, с трудом сдерживая желчную реплику, обжигавшую ему губы.

– Странно, в прежние времена вы не были таким щепетильным! А может, она недостаточно хороша для вас? Пожалуй, что так. Куда ей до Кирсти… Кирсти была красавица! Помните ее, а, Макдональд?