Любовь Белого волка. Любовь Волков (СИ)

— Ваши слова слишком колоссальны для такого, как я, — опустил очи. — Я прошу прощения, но мое сердце сжалось, когда вы произнесли подобное. Я не могу принять это.

— Ты не веришь мне, Николас? Неужели в моем голосе нет и капли искренности? — не понимал брюнет.

— Вы очень благородный волк, Андреас, — признался омега. — Однако я не могу принять то, что вы хотите мне преподнести.

— Ты не хочешь принять любовь? О, Боги, неужели тебе нравится стирать и гладить одежду избалованного принца? — вспылил Лирый.

— Даже у стен есть уши, господин. Не называйте так младшего повелителя. Такова моя судьба. — Вздохнул омега.

Андреас вновь улегся на омегу, все сильнее прижимая того к своему разгоряченному телу, буквально вдавливая в кровать.

— Твоя судьба — это провести остаток жизни со мной, стать моим супругом, нарожать мне волчат, любить и почитать меня. Я покажу тебе любовь, Ник. Тебе понравится, — легкий поцелуй в губы.

Голубоглазый стал аккуратными движениями снимать одежду с паренька. Будто, переборов самого себя, Николас отстранился и под удивленный взгляд альфы, пояснил:

— Я сам. Можно? — шепнул одними губами.

— Тебе можно абсолютно все, дорогой. Обнажи свое прекрасное тело для будущего мужа своего.

Пропустив слова Андреаса, Ник легким движением приспустил тунику. Дернув за беспомощную ткань, омега вмиг сорвал ее со столь сладостного тельца. Возбужденный орган альфы тут же отозвался на столь восхитительную картину.

Осторожно сняв нижнее белье с блондина, Андреас принялся за свое. Выпрямившись и встав с омеги, Андреас продемонстрировал слуге свое изящно- мускулистое тело.

Мучительно-медленно обнажив самую интересную часть тела, черноволосый хитро ухмыльнулся. При виде шикарного тела альфы, а главное его достоинства, Ник стал заметно мокнуть.

Зрачки потемнели, голос стал сиплым. Кошачьей повадкой, волк прыгнул на омегу и вновь прижался к младшему.

— Ты прекрасен! Я раб твоего сердца, Ник. Запомни это, — поцелуй в алые уста.

— Я… — прервал покрасневший юноша. — Не говорите таких вещей, молю вас. Я не создан для того, чтобы разбивать сердца и делать альф своими рабами, — шепнул блондин.

— Твоя красота слишком притягивает. Альфы машинально становятся рабами. — Поцелуй в щеку. — Я никогда не позволю им прикоснуться к тебе. Ты мой, малыш. Откройся своему альфе и позволь мне почувствовать тебя.

— Пожалуйста, не причините мне боли, — всхлипнул омега.

— Отдам голову на рассечение, нежели причиню тебе боль. Прости меня за все приставания, коими повелевало мое желание тебя. — шептал альфа. — Малыш мой, сейчас, подожди.

— Не стоит. Я не девственник, выдержу, — покраснел слуга.

— Тебе будет больно, — настаивал альфа.

— Давайте тогда…ну…сначала…а уже потом… потом… — Николас заикался, не имея смелость сказать подобное вслух.

— Я понял, — сообразительный Андреас легко чмокнул юношу в лоб, продолжая.

Выделившаяся смазка стала спасением для юного омеги. Если при проникновении двух пальцев он не особо чувствовал боль и дискомфорт, то когда эти самые пальцы были заменены кое-чем другим, Николас взвизгнул.

— Тише, Никки. Я же только начал, ах… проникать.

Орган проник сначала на четверть, затем наполовину. Омега выгнулся, но вовсе не от удовольствия. Было как-то грубо и больно. Как не старался черноволосый быть аккуратным и не спешить, ничего не получалось.

«Почему же так больно? С Гастоном ведь так не было. Было приятно. Наверно это потому что Гастон — любимый человек», — считал Ник.

Тем временем Андреас стал проникать глубже. Поняв, что осторожностью не облегчить боль, альфа резко толкнулся на всю длину.

— Ай, больно, — закричал блондин, — Почему так больно? — жалостливо заплакал.

— Прости, малыш. Прости меня. Сейчас станет легче. Надо привыкнуть, — успокаивал альфа, целуя покусанные губы.

Спустя несколько минут, Ник собрался с мыслями и произнес:

— Двигайтесь.

Гордой улыбкой победителя, Андреас сделал свои первые толчки. Сын лекаря не мог понять, почему он не чувствует отвращения к «использованной» другим альфой, омеги. Не мог также понять, почему паренек оставался таким узким.

В омеге было горячо. Его стоны окончательно сорвали тормоза.

Больше не церемонясь, Андреас окончательно дал волю самцу, сидящего внутри него. Мужчина двигался резко и быстро.

Николас уткнулся лицом в подушку.Бедный омега не знал, что ему делать. Кричать, стонать, плакать, молить прекратить все это или наоборот просить еще. Блондин не понимал. Голубоглазый знал, что, не согласившись на этакий поступок, его бы точно изнасиловали воины или же задушили где-нибудь в бане.

Теперь, когда запах нависшего над ним альфы будет чувствоваться, ни воины, ни Гастон не посмеет прикоснуться к телу юнца.

«Гастон… любимый мой…» — неожиданно заплакал Ник.

Сделав еще пару толчков, брюнет излился глубоко в желанное тело, успев вовремя покинуть его. Обхватив член омеги, и начав двигать по нему, черноволосый почувствовал, как его спутник, через несколько секунд тоже «долетел» до состояния эйфории.

Перевернувшись на спину, обладатель глаз, цвета мороза стал восстанавливать дыхание. Ник дышал ртом, пытаясь осознать, что только что произошло.

Посмотрев влево, Андреас придвинулся и захватил ротик юноши в свой плен. Оторвавшись от алых лепестков, альфа бережно уложил омегу себе на грудь, прикрывая их простыней.

— Спи, любовь моя, — погладил по голове.

— Я не разочаровал вас, господин? — еле-еле смог произнести слуга.

— Не говори таких вещей, Ник, — строго попросил Лирый. — Ты самый лучший омега из всех. Мы скоро поженимся, — полусонным голосом проговорил альфа, после чего погрузился в долгожданное царство Морфея.

«Боги — свидетели ради кого я совершил эту непростительную ошибку. Иного выхода у меня не было», — оправдывался Николас перед самим собой.

Через две минуты Морфей принял в царство и бедного омегу.

========== Часть 47 ==========

Комментарий к

Вот прода, дорогие читатели!

Когда следующая глава, к сожалению, не знаю.

Хочу сказать спасибо читателям, проголосовавшим в опросе группы. Как и всегда, приятного чтения)

Наступило утро. Солнечное, но все же прохладное. Был канун осени, поэтому листья меняли окрас, превращаясь из иссиня-зеленых в желтые, рыжие и даже красные. На улице дул легкий ветерок.

Андреас лежал в постели, наблюдая за мирно-спящим омегой. Легким перышком он водил по щечкам и всему лицу юноши, не задевая, разве что, очи.

Коснувшись пером маленького носика, альфа улыбнулся, увидев смешное фырканье слуги. От щекотки Николас проснулся и тут же встретился взглядом с шальными морозными глазами.

— Доброе утро, малыш, — лорд примкнул к устам юноши.

Омега не отталкивал, но в то же время и не отвечал, будто задавался вопросом о том, что произошло вчерашней ночью.

Опомнившись, юноша спохватился и жутко покраснел.

«Я не хотел. Боги свидетели, я должен был пойти на это. Иначе поступить я не мог. Кайлин бы рассказал все вождю, а тот казнил бы нас обоих. Боги, как же стыдно», — назойливая мысль не давала спокойно дышать.

— Доброе, — шепнул парень.

— Как спалось, любовь моя? — поцеловал нежные ладони.

— Крепко, — слуга опустил голову, считая до десяти, пытаясь успокоиться.

— Ничего не болит? — ладонь прошлась между ягодиц, а затем устремилась поглубже.

— Ай, — простонал голубоглазый. — Немного жжет, — щеки тутже заалели.

— Гастон был нежнее? — усмехнулся черноволосый.

Этот вопрос остался без ответа. Николасу стало больно при упоминании возлюбленного. Парень не хотел продолжать разговор, отчего повернулся спиной к Лирому и стал вставать с кровати, предварительно укутавшись в простынь.

— Я должен идти, иначе повелитель и принц будут вновь рассержены, а я наказан, — объяснил свои действия.

— Я переговорил с ними, — спокойно сообщил Лирый.

— Что? С ними? — не понял омега.