Откровенные признания

— И тебя скоро отпустили на свободу, — тихо закончила Лотти, — вместо Джентри.

— Его похоронили в братской могиле у причала, а я вышел на свободу. И теперь его имя мне роднее собственного.

Лотти была потрясена. Неудивительно, что ее муж так стремится сохранить чужое имя — ведь благодаря ему он остался в живых. Это имя стало для него талисманом, символом новой жизни. Только теперь Лотти начинала понимать, почему Ник так стыдится своего настоящего имени, уверенный, что он виноват в смерти друга. Конечно, в этом нет его вины. Но Лотти пока не знала, как объяснить это мужу, как помочь ему избавиться от угрызений совести.

Она встала с кровати, ступив босыми ногами на пушистый мягкий ковер, но, уже двинувшись к Нику, вдруг замерла в нерешительности. Любую попытку утешить его он воспримет как жалость. А молчание расценит как презрение или насмешку.

— Ник… — тихо позвала Лотти, но он не поднял головы. Она остановилась перед ним, вслушиваясь в его сбивчивое дыхание. — Ты правильно поступил, позвав Джентри на помощь. И он помог тебе, как подобало настоящему другу. Никто из вас ни в чем не виноват.

Ник прикрыл ладонью глаза и содрогнулся.

— Я убил его.

— Нет, — настойчиво повторила Лотти. — Незачем винить себя — это никому не поможет. — По ее щеке скатилась горячая струйка, задела уголок губ, распространила во рту солоноватый привкус. Как она понимала его угрызения совести и ненависть к себе, горечь от того, что ему не у кого просить прощения! Человек, перед которым провинился Ник, давно мертв. — Он не в силах воскреснуть, чтобы простить тебя, — продолжала она. — Вместо него с тобой говорю я. Если бы он мог, он сказал бы тебе: «Ты прощен. Все уже в прошлом. Я упокоился с миром, и ты можешь быть спокоен. Тебе давно пора перестать винить себя».

— Откуда ты знаешь, что он простил бы меня?

— Так поступил бы каждый, кому ты дорог. А он дорожил тобой, иначе не стал бы рисковать жизнью ради тебя. — Лотти обвила обеими руками шею Ника. — И мне ты тоже дорог. — Она изо всех сил потянула его к себе. — Я люблю тебя, — шептала она. — Не отталкивай меня. — И она потянулась к его губам.

Он не сразу ответил на нежное прикосновение ее губ. Из его горла вырвался слабый хрип, он потянулся дрожащими руками к ее лицу, приложил ладони к щекам и прильнул к ее губам. На его щеках слезы смешались с испариной, поцелуй обжигал страстью.

— Мне удалось хоть чем-нибудь помочь тебе? — прошептала Лотти, когда поцелуй прервался.

— Да, — твердо ответил он.

— Тогда я буду повторять те же слова всякий раз, когда ты вновь начнешь себя винить, — до тех пор, пока ты мне не поверишь. — Она притянула его к себе и наградила еще одним поцелуем.

Ник вдруг словно очнулся. С пугающей легкостью подхватив Лотти, он отнес ее в постель и бережно уложил на свежие простыни. Одежду с себя он сорвал, рассыпая по полу пуговицы, чтобы не тратить времени. Бросившись в постель, он приподнялся над Лотти и разорвал ее рубашку. Интуиция подсказала Лотти: Ник так стремится войти в нее, что теряет власть над собой. Разведя в стороны ее колени, он начал настойчиво протискиваться в нее. Несмотря на всю готовность Лотти впустить его, ее тело не ждало вторжения, складки оставались сухими.

Ник понял это, переместился ниже и впился ртом в ее цветок, придерживая ладонями ее бедра и крепко прижимая их к постели. Лотти выгнула спину, едва он проник в нее языком, увлажняя и смягчая нежную плоть. Разыскав чувствительный бугорок чуть выше заманчивого отверстия, он прижал язык к нему всей поверхностью и повторял то же движение, пока не ощутил волнующий аромат ее желания. Приподнявшись, он снова устроился между ее ног и наконец погрузился в нее.

Как только Ник очутился внутри ее теплого тела, его слепая ярость начала иссякать. Он нависал над Лотти, поставив мускулистые руки по обе стороны от ее головы, и его грудь ходила от глубоких прерывистых вздохов. Плоть Лотти, пригвожденной его телом к матрасу, пульсировала, охватив толстое копье.

Он снова завладел ее губами — на этот раз кружа ей голову продолжительными, дразнящими поцелуями, при которых кончик языка проскальзывал в рот. Лотти втайне лелеяла воспоминания о его других поцелуях — порывистых, пылких, еще чужих, но эти были совсем другими, от них страсть ударяла в голову. Она изогнулась, задыхаясь от его коротких, но точных прикосновений к соскам. Он опять пустил в дело весь свой арсенал, чтобы распалить ее, дразнил, но не дарил удовлетворения. Желая большего, Лотти попыталась придвинуть его поближе. Он устоял, не сбился с томного ритма, заглушая ее протесты поцелуями. Внезапно он одним плавным движением погрузился в нее на всю длину. Ошеломленная, Лотти уставилась на него в упор.

— Что ты делаешь? — еле выговорила она.

Его губы обожгли ее рот шелковистым огнем. Постепенно она начала понимать, что он действует по строгой схеме: восемь коротких ударов, два длинных и глубоких, семь коротких — три длинных и так далее, вплоть до десяти резких, почти болезненных проникновений. Лотти закричала от мучительного наслаждения, приподнимая бедра навстречу ему и ловя ускользающие ощущения. Когда обжигающее удовольствие наконец померкло, Ник почти незаметно поменял позу, придвинувшись ближе, разведя колени Лотти шире, изменив угол погружения в нее. Он сразу нанес решительный удар, слился с ней и принялся вращать бедрами в неторопливом, настойчивом ритме.

— Я больше не могу… — задыхаясь, простонала Лотти, понимая, чего он жаждет, но зная, что это невозможно.

— Давай попробуем, — шепотом ответил ей неутомимый Ник, адепт таинственного искусства, продолжая совершать кругообразные движения.

К изумлению Лотти, ее почти мгновенно вновь охватила страсть, все чувства откликнулись на недвусмысленный призыв, лоно стало скользким, нижние губы набухли от легкого трения. Из горла Лотти рвались стоны, она уже приближалась к очередной вершине, подрагивая ногами и руками, прижимаясь щекой к его плечу.

А он вдруг начал все сначала: девять коротких ударов — один длинный…

Он доводил ее до экстаза столько раз, что Лотти сбилась со счета и перестала следить за временем. Он шептал ей на ушко ласковые слова и соблазнительные фразы, объяснял, как ему хорошо с ней, как крепко она обнимает его, как он жаждет подарить ей наслаждение. Удовольствие давно уже стало невыносимым, Лотти умоляла его остановиться, дрожа от усталости всем телом.

Ник нехотя подчинился: вонзился в нее одним резким движением и с протяжным стоном выплеснул накопившееся семя. Поцеловав ее еще раз, он удовлетворенно отстранился. Лотти так выбилась из сил, что не могла пошевелить даже пальцем, но сумела пробормотать:

— Ты останешься?..

— Да, — услышала она в ответ. — Да.

С облегчением она быстро провалилась в глубокий сон.

Глава 13

Солнечный свет вливался в окна, которые Лотти распахнула накануне вечером, чтобы проветрить спальню. Зевнув, она потянулась, поморщилась от боли в мышцах ног и интимном местечке между ними и…

Вдруг вспомнила, что случилось минувшей ночью. Приподняв голову, она в приливе радости обнаружила, что Ник спит на животе рядом с ней. Отблеск света играл на его длинной мускулистой спине. Он зарылся головой в подушку и слегка приоткрыл во сне губы. За ночь его подбородок оброс щетиной, подчеркивающей контуры привлекательного лица. Лотти еще никогда не испытывала такого острого интереса к другому человеку: ей хотелось знать каждую его мысль, каждую подробность тела, познать душу… и просто наслаждаться его близостью.

Приподнявшись на локте, Лотти задумалась и осознала, что ей еще ни разу не представлялось случая разглядеть Ника во сне. Его тело было сильным и гибким, широкая спина суживалась, переходя в тонкую талию и узкие бедра, мускулистые, но не чрезмерно. Простыня сбилась, приоткрывая изгиб упругих ягодиц.

Лотти поняла, что даже этого зрелища ей мало. Опасливо бросив взгляд на лицо Ника, она взялась за край простыни и потащила ее вниз, постепенно обнажая его тело.