Очаровательная плутовка

И с бриллиантами на шее.

Руки сами собой потянулись к ожерелью. Это целое состояние! Но страшно даже подумать об этом, о драгоценностях, которые хранились в семье Райли не одно поколение. Райли убьет ее, если она их продаст. И как она объяснит то, что появилась на бракосочетании без них? Черт бы всех побрал! Если она их не продаст, она обще не сможет появиться на свадьбе! Она примет на себя гнев Райли потом, а сейчас у нее другая проблема, требующая решения.

Спустя несколько минут Эйприл, переодевшись, ехала в карете, направляясь в деревню. В руке она сжимала ридикюль с бриллиантами.

Карета Райли остановилась перед особняком Блэкхитов. Слава Богу, что он, наконец, доехал! Это путешествие показалось ему бесконечно долгим.

Ну и сладострастная девица эта Эйприл! Ее шутки всегда разжигают в нем огонь желания. Господи, он покажет ей свою искусность, и для этого ему не нужно ждать первой брачной ночи.

Нечестивые мысли лезли в голову, и он старался обуздать охватившее его возбуждение. Перепрыгивая через три ступеньки, он взбежал по лестнице. Форрестер распахнул дверь.

– Милорд, я полагал, что вы в Лондоне.

– Был. – Райли пронесся через холл мимо дворецкого к парадной лестнице. – Моя невеста в своей комнате?

– Мисс Эйприл здесь нет, сэр.

Райли остановился и, нахмурившись, посмотрел на дворецкого.

– Где же она?

– Мисс Эйприл уехала в деревню. Она забыла кое-что купить.

– Почему она не послала кого-нибудь из слуг?

– Она настояла на том, что поедет сама, сэр.

– С кем она поехала?

– Одна.

– Она поехала одна?

– Она очень на этом настаивала, сэр.

– Любопытно. Что ж, я подожду ее у себя в кабинете. Тотчас сообщите мне, как она вернется.

Райли весь вечер мерил шагами комнату. Гнев сменялся унынием.

Все началось с удивившего его визита ювелиров из фирмы «Петтигру и сыновья», которые были весьма встревожены, потому что подумали, что Хоторнов больше не удовлетворяет их обслуживание. «Петтигру и сыновья» всегда с гордостью показывали всем герцогский герб с тех самых пор, когда дед Райли сделал заказ на свадебный гарнитур, а теперь они были вне себя от расстройства, что гарнитур возвратила будущая леди Хоторн.

Выходит, что ювелиры оказались более преданными семье, чем Эйприл, с горечью подумал Райли.

Он терялся в догадках, не мог понять причин, по которым Эйприл решила продать украшения, которые он ей подарил. Неужели она все-таки охотилась за его деньгами? Не может этого быть, он не хотел этому верить. Но, тем не менее, все указывало на это. А поскольку Эйприл исчезла вместе с драгоценностями, то как ему оправдать ее?

В растерянности он запустил пятерню в волосы и посмотрел на часы. Был двенадцатый час. Где она? Он боялся, что она навлечет на себя какую-нибудь неприятность, а также боялся и за себя и за то, что не состоится свадьба – основа его будущего благополучия и счастья.

Эйприл совсем не ожидала, что ювелир больше заинтересуется, почему она продает украшения, чем той суммой, которую она хотела за них получить. В конце концов, он выписал ей банковский чек на двадцать пять тысяч фунтов – больше, чем ей было нужно. У нее оставалось время, чтобы обменять чек на деньги в королевском банке графства. Она засунула банкноты в большую сумку, прилаженную к поясу, который она пристегнула на талии под корсетом. Сумка висела у нее сзади и была видна, особенно когда Эйприл надела плащ.

Когда она подошла к дому, сил у нее не осталось – физических, ни моральных, – но ей еще предстояла очная встреча с шантажистом. Ее проняла дрожь – ночь была холодная, а карету она оставила на подъезде Блэкхиту. Взять карету Райли она не могла, так как на всех его каретах был герцогский герб. Ради осторожности придется ехать верхом. Эйприл пошла будить конюха.

В помещении для слуг было темно и холодно, но в углу в камине теплился огонь. Ближе к двери спал парнишка лет пятнадцати по имени Йен. Когда Эйприл отворила входную дверь, то от сквозняка он пошевелился.

Эйприл откинула капюшон, чтобы в полумраке он мог ее узнать. Она зажала ему рот рукой, а когда он, вздрогнув, проснулся, сделала ему знак проследовать за ней внутрь конюшни.

– Мне очень жаль будить тебя, Йен, но мне нужна твоя помощь.

– Что угодно, мисс?

– Я хочу, чтобы ты приготовил для меня лошадь.

Парень наморщил лоб:

– Вы желаете ехать верхом в такой поздний час, мисс?

– Да. Мне необходимо поехать в город. Это очень важно.

– Может, лучше я приготовлю карету?

– Нет, я поеду верхом и, пожалуйста, без дамского седла. Приготовь обычное.

Она последовала за ним в чулан, где хранилась упряжь. Йен снял с гвоздя седло и отнес к лошади.

– С вами кто-нибудь поедет, мисс? – спросил он.

– Нет. Я поеду одна. Это недалеко. Со мной ничего не случится.

– Мистер Уилкинз спустит с меня шкуру за это, мисс, – с опаской произнес мальчик.

– Не спустит. Я обещаю. Вот, возьми. – Эйприл сунула ему в ладонь крону. – Это тебе за хлопоты. И за то, что сохранишь все в тайне. Очень важно, чтобы об этом не узнала ни одна живая душа. Я рассчитываю на тебя.

– Да, мисс! – воскликнул потрясенный паренек, глядя на монету в руке.

Йен помог Эйприл сесть на лошадь и подержал поводья, пока она устраивалась в седле. Когда лошадь вышла во двор, стук копыт разнесся подобно ружейным выстрелам. Эйприл испугалась, что проснутся все в доме. Она направила лошадь в сторону поля, и вскоре ее уже было не видно в плотном покрове ночи.

Шум, доносившийся снизу со двора, заставил Райли подойти к окну. В свете луны он увидел, как некто в плаще выезжает со двора на лошади, а слуга закрывает за ним дверь конюшни.

Спустя несколько минут Райли постучал в помещение, где жили конюхи.

– Кто из вас выпустил лошадь?

Сонные конюхи поднялись, вид у всех был заспанный. За исключением одного. Юный помощник, открывший Райли дверь, не успел снять куртку.

Райли, подозрительно прищурившись, смотрел на паренька, который сжался под взглядом хозяина.

– Я… сэр.

– Кто взял лошадь?

– Мне не велено говорить.

Мистер Уилкинз, старший конюх, прошагал к двери и залепил мальчишке оплеуху.

– Ты что, чокнулся? Сейчас же скажи хозяину то, что он хочет узнать, а иначе я тебя отхлестаю подпругой!

Йен потер затылок.

– Леди взяла с меня слово не говорить.

– Леди? – Райли схватил парнишку за ворот куртки. – Это мисс Эйприл уехала верхом?

– Д-да, сэр, – ответил перепуганный мальчик. – Она дала мне крону за то, чтобы я ничего про это не говорил. Вот. Возьмите обратно, сэр. Я всего лишь сделал то, что на мне сказала. Я не знал, что это дурно, сэр.

Райли отпустил мальчишку.

– Нет, все в порядке. Деньги оставь себе. Просто скажи, куда она поехала.

– Она сказала, что должна поехать в город, сэр. Сказала, что это очень важно, и поехала через луг в сторону главной дороги. Вот и все, что я знаю, сэр.

У Райли кровь стучала в висках. Какие у нее важные дела, из-за которых она среди ночи отправилась одна на лошади? Она и ездить-то верхом как следует не умеет. Он не мог знать, что у нее на уме, но как работает ее ум, он точно знал. Если она сказала, что едет в город, то наверняка отправилась в противоположном направлении.

– Седлай мою лошадь, – приказал он.

Проскакав полчаса, Райли обнаружил Бервилию, привязанную к ограде трактира «Копыто и коготь».

В деревне царила сонная тишина, но из трактира неслись громкие крики, поскольку там отмечали конец рабочей недели. Внутри было тепло, пахло табачным дымом, вином и потом.

Райли надвинул шляпу на лоб и уселся за пустой стол в темном углу, откуда он мог наблюдать за тем, что происходит в помещении. У бара в дальнем конце толпились выпивохи, за столами – с десяток дородных работяг, винтовая лестница вела в комнаты наверху, а за столом у противоположной стены, подобно маргаритке в поле, сидела Эйприл Роуз Джардин.