Пока ты со мной

На его лице было написано ожидание. Но что она могла сказать о домишке из трех комнат, всего лишь способном защитить ее от стихий? Где здесь можно было мыться? Где сидеть по вечерам? Как его обитатели могли избавиться от общества друг друга, чтобы побыть немного в одиночестве? Она рехнется, если ей придется прожить в этом доме долго.

Хлопнула, открываясь, задняя дверь, и две маленькие девочки вихрем ворвались в комнату. Их грязные бесформенные платьица развевались вокруг ног в запачканных чулочках, спускающихся гармошкой. Они бросились к Сэму.

– Ты сегодня рано!

– Какой-то человек оставил возле дома груду вещей, но миссис Молли сказала, чтобы мы ничего не трогали.

– Девочки!

Сэм улыбнулся им и неуклюже попытался пригладить их спутанные и растрепанные волосы.

Теперь они заметили Энджи и тотчас же примолкли и стояли по обе стороны Сэма, прижавшись к его ногам и застенчиво глядя на нее. На Энджи были устремлены две пары любопытных и настороженных серых глаз.

– Это Энджи. Она некоторое время поживет с нами. – Он поднял голову и встретил ее взгляд.

– Это мои дочери.

Глава 2

– Люси. Ей семь лет. – Сэм положил руку на золотистую головку и прикрыл ее. – А это Дейзи. Ей пять.

Энджи застыла с раскрытым ртом, прижав руку к груди, будто ей стало трудно дышать. Сэм подумал, что через минуту этот приступ удушья у нее пройдет и она начнет шипеть и пениться, как гейзер. Опустившись на колени, он смотрел на своих девочек, сожалея, что сегодня они выглядят оборванными и растрепанными.

– Что вы делали после школы?

Скользнув взглядом по Энджи, Люси провела рукой по пятну на платье, потом ответила шепотом:

– У нас было состязание по скатыванию вниз с Голден-авеню.

– Люси выиграла, – торжественно сообщила Дейзи.

– Я скатилась быстрее всех.

Он испытывал смущение мужчины, сознающего, как трудно вырастить дочерей, и пытающегося это сделать. Должен ли он похвалить Люси за то, что она скатилась быстрее всех? Или выбранить, потому что она ведет себя как сорванец и запачкала платье?

– Я рад, что ты выиграла, – сказал он наконец. – Мне надо поговорить с Энджи, а вы бегите к миссис Молли и спросите, может ли она накормить вас ужином у себя дома? Я приду за вами, когда вы поедите, и мы поговорим.

Люси прикрыла рот сложенными чашечкой ладонями и приблизила губы к его уху:

– А сколько времени леди останется у нас?

– Поговорим об этом позже. Ступайте!

Прежде чем задевочками захлопнулась дверь, они оглянулись на Энджи, не зная, как отнестись к ее появлению. Сэм подождал с минуту, потом выглянул и увидел их стоящими на ступеньке крыльца.

– Идите! – приказал он сурово. – И не подслушивать! – С хихиканьем они побежали в соседний дом, но Сэм не вернулся, пока не увидел, что они разговаривают с Молли Джонсон.

Молли крикнула ему со своего двора:

– Ужин отличный. Придешь за ними, когда будешь готов. – Ее темные глаза горели любопытством.

– Спасибо.

Присутствие Энджи уже вызвало проблемы, и они множились, как разбегаются круги от камня, брошенного в пруд.

Теперь ему придется рассказать о ней девочкам и кое-что объяснить Молли. Как пить дать кто-нибудь видел, как Энджи ударила его на платформе, и миссис Финн, несомненно, уже всем растрезвонила, что у Сэма Холланда уже десять лет была жена.

Когда он вернулся в дом, Энджи сидела за кухонным столом и смотрела на него огромными испуганными глазами, занимавшими половину бледного лица.

– Просто не могу этому поверить! Где мать твоих дочерей? – Ее холодный взгляд скользнул по занавескам и другим приметам женского присутствия. – Мне предстоит еще одно потрясение? Сюда войдет женщина и объявит, что она живет с моим мужем?

– Лора умерла от пневмонии год назад.

Подойдя к плите, Сэм помешал угли и поставил на огонь кофейник.

Она подняла руки, потом снова уронила их на колени.

– Как ты мог это сделать?

У него была дюжина ответов на этот вопрос. Но все они не были прямыми и могли привести к ее новым обвинениям. И снова ему пришлось бы оправдываться.

– Если хочешь о чем-нибудь спросить, – сказал он сквозь зубы, – спрашивай сейчас. Я не хочу обсуждать Лору в присутствии дочерей, а обычно они там же, где и я. Поэтому давай покончим с вопросами, пока девочки у соседки.

– Ты любил ее?

– Да.

– Ах ты, сукин сын! – Говорила она тихо, и голос ее дрожал. – Пока я тратила в Чикаго свою жизнь ни на что, и старела, и становилась все более одинокой, ты жил полноценной жизнью.

Быстрым движением она потянулась к вазе с одуванчиками, будто собиралась бросить ее в него, но преодолела это желание, крепко зажмурила глаза, потом ее сжатый кулак опустился на колени, и она глубоко вдохнула, чтобы успокоиться.

– Она знала обо мне?

– Да, – ответил Сэм, глядя ей прямо в глаза.

Всю жизнь он будет горько жалеть, что не смог предложить Лоре брак.

Из-за того, что миссис Бертоли опасалась скандала и Энджи не смогла противостоять своим родителям, она даром потратила десять лет. А он несправедливо поступил с Лорой, которая заслуживала лучшего.

– Лора ничего не имела против жизни с женатым мужчиной? Она отмахнулась от того факта, что у тебя есть жена? – Энджи выплевывала свои вопросы, полная обжигающего гнева и презрения.

Заведя руку за спину, Сэм вцепился в края раковины с такой силой, что костяшки пальцев побелели.

– Лора Гаунер была достойной и порядочной женщиной. Не осуждай ее, потому что ты ее не знала. Конечно, ей было неприятно, что я женат. Ей не было безразлично, что я не мог на ней жениться. Но у нее хватило мужества следовать зову сердца, – ответил Сэм, прожигая взглядом женщину, у которой такого мужества не оказалось. – Она сказала, что если не может быть счастливой с кольцом на пальце, то будет счастлива без него, что ей все равно.

Но ему все это не было безразлично.

– А ты хоть раз подумал, что мне не все равно? – Глаза ее гневно сверкали, речь была отрывистой. – Ты хоть раз подумал обо мне?

– Целую неделю после того, как твой отец выкинул меня из своего дома, я писал тебе письма. Я написал шесть писем и просил тебя уехать со мной на Запад. И я знаю, что ты их получила. Я передавал свои письма миссис Дом, приходящей служанке твоей матери. Она обещала мне передать их тебе. Ты ответила мне всего один раз. И сообщила, что отец не разрешает тебе покинуть Чикаго. Ты сделала выбор, Энджи. Поэтому я не думаю, что тебе небезразлично, что делаю я. Что тебе было до меня? Ты яснее ясного дала мне понять, что тебе нет дела до меня или до нас.

Его гнев удивил его самого. Это нельзя было объяснить его несправедливостью по отношению к Лоре, горечью разочарования в первой любви, потрясением от первого предательства и сердечной боли. Стиснув зубы, он повернулся к Энджи спиной и взял две кофейные чашки с полки над плитой. Наполнив их и поставив на стол, Сэм сел напротив нее.

Она была совсем не похожа на Лору. Лора была бледной и мягкой. Энджи отличалась живостью и определенностью черт. Лору можно было сравнить с нежным и хрупким цветком. Энджи была высокой и могла ударить не слабее, чем мужчина.

– Никогда не думала, что смогу кого-нибудь возненавидеть, – сказала Энджи свистящим шепотом. – Но думаю, тебя я ненавижу.

Она покачала головой и уставилась в пространство.

– Все эти годы я жила непорочной жизнью, как никому не нужная старая дева, в то время как ты…

– Что ты хочешь от меня услышать? Все верно, я кругом виноват. Мне следовало уйти и не показываться тебе на глаза, после того как твой отец запретил мне ухаживать за тобой. Мне нужно было уговорить тебя не видеться со мной тайком. Я не должен был просить тебя выйти за меня. Мне не стоило уговаривать тебя выйти за меня замуж тайно и без благословения родителей в то воскресенье. Я должен был силой уволочь тебя из родительского дома. Что еще ты хочешь услышать?