Наши ножи (СИ)

— И тем не менее… — процедила она сквозь зубы, — «отравлен врагами» он не был.

Слова жены цели достигли, хотя мужчина не подал виду. Единственный человек, которого боялся Рамси Болтон, пал от его же руки. А ведь бастард вряд ли бы убил Русе, если бы не почуял опасности после рождения законного наследника. То, как с ним поведут себя его щенята, зависело от него. К тому же… из детишек может выйти толк. Пока все, что он видел, ему даже нравилось.

— Бальтазар целое утро смотрел, как меня бреют, — сменил он тему. — Странный мальчишка, но мне это даже нравится. Кудрявенький крепыш не такой бойкий.

— Он тебя пока не знает. Рогар всегда ведет так себя с незнакомцами. С опаской…

— С чего вдруг? Или ты что-то…

— Нет, — перебила мужа леди Болтон. — Я… я им ничего не сказала, — опустила глаза Санса.

Если мать и рассказывала своим детям об их отце, то только всегда хорошее, умело превращая черное в белое. Причины такого ее поступка были — девушка хотела воссоздать хорошую и счастливую семью, которая некогда у нее была, а для этого нужно было просто забыть о том, что было в прошлом. По крайней мере, детям об этом знать было не обязательно.

— Ты мог не вернуться, — попыталась скрыть она свои истинные мотивы. — Нет смысла чернить память мертвых.

— Но… я вернулся! Хорошие дети. Главное, что мои… Хм-хм, — внимательно посмотрел на жену Рамси. — Хорошо, что и ты не расползлась. После Бальтазара я тебя видел, но после Рогара, признаться, думал найти рыжую бочку в Дредфорте. А у тебя даже живот не выпер.

— Вы сама любезность, милорд, — поджала губы Санса.

В отличие от бастарда, девушка смотрела на мужа украдкой и пыталась убедить себя в том, что он все-таки изменился. Вчера ночью Рамси шипел во сне, сильно стискивая зубы. Санса попыталась его успокоить, но когда мужчина проснулся, требовал беспрестанно топить камин. Он словно сходил с ума от холода, и девушка, видевшая мужа таким впервые, кинула в огонь все дрова, что заготовили слуги. Когда в спальне стало теплее, он уснул и на утро ничего не помнил. Видимо, сражение измотало его, может даже притупило на время врожденную жестокость, однако быть абсолютно спокойной на этот счет леди Болтон не могла. Внешне это был все тот же Рамси. С алыми полосами на щеке, беззаботный, желавший и бравший, вечно дурачившийся, внушавший собеседникам ужас и готовый в любой момент прибегнуть к своим особенным талантам.

Она его больше не боялась, сохраняя все же должную осторожность в общении с мужем. Может у нее и болело сейчас все между ног, но… Девушка рискнула вернуться к этому монстру, рискнула родить от него детей, и за этот выбор цена ею была уже уплачена сполна. Отступать было некуда.

— Как жаль, что вы вернулись домой подобно нищему оборванцу, лорд Болтон, — отплачивала она язвой за язву, и бастард, отложив еду, положил руки рядом с тарелкой, стряхивая крошки с пальцев.

— Ты все также языката, погляжу. Завидное постоянство.

— Рамси… Я хотела…

— Звучит уже многообещающе.

— Я хотела кое-что переделать в замке. — Миледи стала кругами водить пальцем по темной столешнице. — Людей прибавилось. Было бы неплохо…

— Я всегда за разнообразие, милая, но есть одна проблема, — откинулся мужчина на спинку кресла. — Северные лорды нынче на мели.

— Ты сам говорил про богатых наследников Мизинца… — не спеша, подняла она глаза. Может, против белых ходоков она не воевала, но без дела тоже не сидела, раздумывая о дальнейшей судьбе ее семьи. — Даже с учетом того, что Арья и Брандон живы… И Робин… Моя доля достаточно велика.

— Да ты — золотая женщина! — хмыкнул бастард. — Валяй. Надеюсь, ты не вздумаешь трогать пыточную.

— Нет.

— Мудрое решение.

— Это еще не все, — не успокаивалась девушка. Они долго не виделись, а после возвращения ей никак не удавалось поговорить с ним на темы важные и насущные.

Существовала определенная проблема, связанная с семейством Старков. Невольно она вспомнила тот злосчастный день, в который воссоединились оставшиеся в живых дети Недда и Кейтлин Старк, и воспоминания эти были очень болезненными.

— Мой брат… Не принял нашей с тобой ситуации.

— Порой я с тоской вспоминаю о тех днях, когда знать не знал старковского… Ах да, Таргариеновского ублюдка.

— Нет. Речь не о Джоне. — Джон был Джоном, и остался им, искренне поздравив ее с рождением детей, сказав, что она всегда может на него рассчитывать. — Он не простил тебе смерти Рикона, но отца моих детей он не тронет.

— Надеюсь, он не ждет от меня благодарностей? Хотя… Я бы с радостью ему написал! — в отличие от жены воспоминания лорда Болтона были куда более забавными. — Теперь Хранителем Севера считается твой братец-калека, не так ли, дорогая женушка? Ну и семейка. Один родственничек краше другого. Брат-ублюдок, брат-калека, брат-девчонка…

— Ты не знал Робба! — вырвалось у леди Болтон, и она тут же потупила взгляд. — Он… Брандон может что-то предпринять против нас… против тебя.

— Приятно слышать о твоих опасениях обо мне, милая, но после белых ходоков с калекой справиться не так уж и сложно, поверь мне.

— А если он объявит тебя убийцей? Ты об этом не подумал? Мой отец приговорил Джораха Мормонта к казни из-за торговли рабами. Если Брандон захочет, то, поверь мне, — повысила она голос, — убийцу Рикона Старка законы Севера не пощадят. Джон мог бы поговорить с ним, и…

— Нет, — чуть ли не прорычал Рамси. — И если ты попробуешь сделать что-то за моей спиной вместе с ним, я тебе живо напомню, из-за чего ты сбежала из Винтерфелла. — Санса зло раздула ноздри, но сдержалась. Порой ее муж становился невероятно нетерпим ко всему, что было связано с Джоном, особенно если речь шла о ней.

— Тогда… Остается уповать, что его не поддержат другие лорды.

— С какой стати им поддерживать его? Он никому не нужен, — развел руками бастард, не видя смысла опасаться какого-то калеки. Тем более сейчас, когда всем наконец-то было дело только до себя и до своих брошенных из-за войны замков. — Он — никто и ничто. Мальчик-калека, сидевший всю битву в замке и сдохнувший там же, если бы мы проиграли. Кроме имени у него ничего нет. Гловеры на нашей стороне. Карстарки тоже, да и, пожалуй, мой ненаглядный шурин Джон вступится и без твоих просьб. Из большой любви, конечно. Остальные дома нам не помеха. На месте твоего братика, я бы очень подумал, прежде чем справлять нужду против ветра.

— А Мандерли? — Их поддержки могло хватить, чтобы сокрушить лордов Дредфорта. — Он писал мне, что ты спас его сына.

— Небольшое недоразумение. Я перепутал его со своей лошадью. — Стал бы он спасать какого-то там высокородного выскочку, едва умевшего держать меч в руках. — Видела бы ты, как этот индюк грозно краснеет, а потом выдавливает из себя «благодарю», словно три дня сидел на горшке и наконец разродился. Я даже пожал ему руку. Ты была бы довольна. Я был напыщен, как и все стоявшие рядом лорды, говоря про оказанную честь, а толстяк даже не понял моей издевки.

— Амберов больше нет, — сказала Санса, зная, что и здесь Рамси тоже постарался, направив их на поле боя в заведомую ловушку. — Хорнвудов тоже.

— Я просто чувствую, что ты задумала что-то очень интересное, — скрепил он руки перед собой. — Сделай милость… Не томи, — внимательно смотрел на нее бастард, и Санса глубоко вздохнула.

— Джон теперь наследный принц Вестероса.

— Ох уж этот вездесущий Джон. Копни глубже, окажется, что он бастард самих богов.

— Я отправила к нему Бриенну просить пожаловать нам земли Амберов и, возможно, Хорнвудов. Отказывать мне он не будет. Я пообещала принять всех одичалых, которые решатся остаться на Севере. Предлог весомый, а Брандон… Бран против его воли не пойдет.

— На большей части амберовских просторов пепелище.

— Весна не за горами. Рано или поздно там что-нибудь вырастет, а к тому моменту это будут земли Болтонов. — Не жадная доселе Санса пыталась ухватить кусок покрупнее. — Когда придет грамота о том, что земли Хорнвудов так же отходят нам, ты предложишь часть дому Мандерли… и может быть Сервинам. В качестве извинений за принесенные неудобства.