Алая графиня

Я старательно зашифровала письмо, а потом сожгла оригинал на лампе. Оно сразу же занялось, почернело и съежилось. Я бросила его в камин догорать, сложила ключ и зашифрованное письмо, запечатала их и сунула в маленький потайной карман в складках юбки.

Я вернулась в покои графини, чтобы взять еще одну серебряную монету для моего маленького гонца. К несчастью, Катерина уже проснулась и с недовольством выслушала новость о том, что ее предполагаемый любовник не ответит ей сегодня, поскольку получит зашифрованное письмо только после полудня.

Мне отчаянно хотелось вручить юному конюху письма для Лоренцо, чтобы они уже сегодня оказались у флорентийского посла, а вместо того я потратила утро, выслушивая нытье Катерины.

Два письма, спрятанные в кармане юбки, давили на меня тяжким грузом, а графиня, как ни печально, не желала меня отпускать, придумывая все новые поручения.

Несколько раз она принималась сетовать:

— Да что с тобой, Дея? Ты сегодня витаешь в облаках!

Ради ее безопасности я не стала ни о чем ей рассказывать, лишь бормотала сбивчивые объяснения и извинения. Время неслось быстро, я вздрогнула, услышав полуденный звон, донесшийся с ближайших колоколен. Я наскоро придумала, что забыла заплатить гонцу, а сделать это надо немедленно. Подхватив юбки, я со всех ног помчалась к конюшням, но не успела. Мой маленький конюх уже отправился выполнять поручение.

Подавленная, я вернулась в покои графини.

Во второй половине дня мне наконец-то удалось улизнуть от Катерины и спуститься в большой огород, куда выходили двери обеденного зала для прислуги, расположенного в конце западного крыла. Кухарка зазвонила в колокол, созывая всех на ужин, и усталые работники — садовники, каменщики, строители и конюхи — потянулись к столовой через посыпанный гравием двор, отделявший конюшни от дворца.

Я заметила своего гонца и негромко окликнула его, когда он подошел ближе. Очевидно, миссия увенчалась успехом, потому что мальчик широко улыбнулся, демонстрируя дырку на месте зуба, выпавшего совсем недавно.

— Мадонна! — воскликнул он жизнерадостно.

Я зашикала на него и увела подальше от остальных работников, в сад, находящийся за главным крылом палаццо. Мы остановились в нише, перед негромко журчавшим фонтаном, который скрывал от взглядов старый куст вьющейся розы, усыпанный ароматными цветками.

— Ваши письма доставлены, мадонна, — прошептал мальчишка, сияя. — Помощник посла, тот, у которого смешная фамилия, сам пришел за вторым письмом и дал мне монетку!

— Ты отлично справился, — ответила я негромко. — Но теперь у меня есть для тебя еще более важное и тайное задание.

Он гордо расправил плечи и заявил:

— Я все сделаю!

— Ты сможешь выйти в город сегодня вечером?

— Вечером? — Он сморщился, и мне стало ужасно совестно.

— Нет, не стоит, — тут же сказала я, решив, что как-нибудь справлюсь сама. — Я не должна подвергать тебя такой опасности.

— Но мальчишке выйти вечером не так опасно, как женщине, — мудро рассудил он. — К тому же, мадонна, я сейчас понял, как это можно сделать. Куда мне нужно сходить?

— В дом флорентийского посла, — сказала я.

Когда Катерина только приехала в Рим, ее постоянный секретарь оказался завален работой. Он отправлял благодарственные письма сотням людей, которые прислали свадебные подарки. Я помогала ему, а потому знала, где живут почти все послы, и теперь дала мальчику адрес.

Тот кивнул и на миг задумался. Пока он размышлял, я вынула из кармана два запечатанных документа и показала ему. Мне очень не хотелось посылать и то и другое вместе. Если бумаги вдруг окажутся у Джироламо, он поймет, что я шпионю в его доме в пользу Медичи. Но я так боялась за судьбу Лоренцо и Джулиано, что не могла ждать еще день.

— Не отдавай письма никому, кроме самого посла, — произнесла я серьезно. — Кстати, как тебя зовут, дитя?

— Анджело, мадонна.

Я едва не улыбнулась и сказала:

— Анджело, мы с тобой рискуем жизнью, если письма попадут в чужие руки. Если кто-нибудь здесь, в доме, узнает о них, то тебя как минимум строго накажут, а меня ждет смерть.

— За что, мадонна? — Его голубые глаза широко распахнулись. — Эти письма могут кому-то повредить?

— Нет, — покачала я головой. — Они должны спасти кое-кому жизнь. Вот почему их требуется доставить как можно быстрее. Я сделала бы все сама, но госпожа не отпускает меня надолго.

Мальчик расправил плечи, храбро кивнул и заявил:

— Значит, это на благо. Я все сделаю. Вы хорошая, и я не хочу, чтобы с вами что-то случилось.

— Спасибо, Анджело. Ты славный, смелый мальчик. Когда письма будут доставлены, я дам тебе золотой экю. А пока что… — Я вынула из кармана серебряную монету и протянула ему вместе с письмами. — Это тебе за труды.

Он охотно взял и монету, и письма и спрятал все под грязной туникой. Я заставила его несколько раз повторить фразу: «Отправить Лоренцо де Медичи, каждое с отдельным курьером. Вопрос жизни и смерти».

Когда Анджело запомнил все до последнего слова, я отпустила его. Он побежал обратно к конюшне, а не к столовой, я же помолилась за него ангелу.

Когда я шла обратно через сад и двор к покоям Катерины, на улице начало быстро смеркаться. Я была погружена в свои мысли, где страх спорил с радостью, возникшей от осознания того, что я делаю все возможное для спасения Лоренцо. Но как мне быть, если мальчик не сумеет выполнить задание? Тревожные мысли настолько поглотили меня, что я не смотрела куда иду. Было темно, потому что факелы еще не горели. Поднимаясь по лестнице на этаж Катерины, я натолкнулась на кого-то.

— Сер, прошу прощения, — произнесла я, отступила, подняла голову, увидела писца и отшатнулась так резко, словно наступила на змею.

Он не двигался с места, а ждал, замерев в полумраке.

Одет писец был великолепно: в тунику из темной парчи с серебром с рукавами из сиреневого шелка, отделанными блестящей тесьмой. Черные волосы и борода только что подстрижены, из-за правого уха торчит конец пера. Белки его темно-серых глаз покраснели, он едва не падал от усталости, но, как и я, был чем-то сильно взбудоражен.

— Мадонна Дея, — произнес писец тихо и крайне серьезно.

— Я не знаю вашего имени, сударь, — ответила я.

— Лука, — ответил он, учтиво кланяясь. — Лука да Сиена. — Слова его были вежливы, но вот тон суров и недружелюбен. — Прошу прощения, что не вспомнил вас сразу, мадонна. Ваше лицо показалось мне очень знакомым, а потом я сообразил, что видел вас в доме ее светлости. Не знаю, помните ли вы меня.

— Да, — ответила я, чувствуя, как бешено колотится сердце.

Мой тон был не более дружелюбен, чем его, однако я понимала, что не должна вызвать никаких подозрений.

Я была так озабочена судьбой братьев Медичи, что из головы совершенно вылетела тайная переписка Джироламо. Вплоть до этого момента я лишь подозревала писца, но сейчас вспомнила свою молитву.

«Приди, — умоляла я тогда ангела. — Если это он убил Маттео, дай мне доказательства».

Именно после молитвы я нашла секретное письмо Джироламо, где он высказывал намерение убить Лоренцо.

Я вспомнила последнее Рождество и тайный приезд Медичи в Милан. Если верить Катерине, он прибыл, чтобы поговорить с герцогом Галеаццо Сфорца об Имоле, городе, который теперь принадлежал Джироламо Риарио, капитану папской армии.

Лоренцо сильно противился тому, чтобы Папе Сиксту досталась власть над этим местом. Город находился слишком близко к Тоскане. Став владельцем Имолы, Джироламо создавал опасный прецедент. Сикст уже и без того держал под контролем Папскую область, если же в его руках сосредоточится еще больше власти, это нарушит равновесие внутри Италии и приведет к новым войнам.

До недавнего времени Имола находилась под властью Милана, однако Сикст настаивал, чтобы его будущий родственник Галеаццо отдал город Катерине — значит, Джироламо и самому Папе — в качестве свадебного подарка. Однако Лоренцо сумел склонить герцога на свою сторону, и тот собирался отказать понтифику.