Женщины Флетчера

Чтобы отвлечь внимание от жгучей боли, Гриффин сосредоточился на стуке каблуков своих сапог, на шуме разбивающегося о сваи прибоя, на знакомых запахах смолы, опилок и керосина.

Достигнув идущего вдоль причала деревянного тротуара, Гриффин повернул в сторону огней и разнузданного веселья Скид-роуд. Визгливый смех какой-то проститутки эхом отражался от поверхности темной воды, кое-где забрызганной лужицами жиденького света.

Он вспомнил нежный теплый смех Рэйчел и ускорил шаг.

Китаянка опять пыталась накормить ее: Рэйчел чувствовала настойчивые прикосновения деревянной ложки к своим губам. Ей так хотелось спать!

Рядом раздался голос мужчины, резко и быстро заговорившего на непонятном языке; он приподнял ее голову с подушки, и в этот момент Рэйчел открыла глаза. При виде его лица она от удивления разинула рот, и женщина, воспользовавшись этим, немедленно сунула туда ложку.

Рэйчел чуть не поперхнулась напитком и пробормотала:

– Чанг?

Повар из палаточного городка и не посмотрел на нее; вместо этого он стал ругать женщину, сидевшую по другую сторону лежанки Рэйчел. Бедняжка задрожала, опустила глаза и засеменила прочь, исчезнув за занавеской из позвякивающих бусин.

Чанг вздохнул, и его взгляд застыл, остановившись на чем-то над самой головой Рэйчел.

– Мисси в большой беде,– сказал он.

Хотя силы Рэйчел восстанавливались с каждой минутой, она все еще была очень слаба.

– Чанг, ты должен помочь мне. Если бы ты нашел мистера Уилкса...

Худое лицо Чанга окаменело.

– Не найти Уилкса! – отрезал он. – Он сказать Чанг уходи, не приходи назад!

От отчаяния глаза Рэйчел наполнились слезами.

– Это ведь по моей вине ты потерял работу? Это из-за того, что мы тогда поспорили в столовой.

Казалось, китайца удивили ее слова, но он ничего не ответил.

Рэйчел ощупью нашла его руку и вцепилась в нее.

– Чанг, умоляю, – не дай капитану Фразьеру продать меня, пожалуйста. Меня сделают рабыней в чужой стране.

Чанг равнодушно пожал плечами, но в его глазах мелькнула тень печали, говорящей о том, что он слишком хорошо знает, что значит быть чужестранцем и рабом.

– Если Чанг говорит, капитан бить – может убить.

– Нет! Мистер Уилкс защитит тебя – и твою жену! Я знаю, я уверена.

Китаец заколебался. После мучительно долгого молчания он спросил:

– Мисси женщина Уилкса?

Рэйчел почувствовала ком в горле, но это не помешало ей произнести спасительную ложь:

– Да!

Чанг опять задумался. Он все еще думал, когда Рэйчел снова соскользнула под бархатное покрывало сна.

В начале Скид Роуд Гриффин остановился. Он был уверен, что Джонас находится где-то поблизости. Но где? Чтобы обыскать каждый салун, потребуется целая ночь, а Гриффин не обладал таким запасом времени.

Он достал из внутреннего кармана пиджака сигару и спичку, чиркнул спичкой по подошве правого сапога и глубоко втянул в себя дым. Мимо прошмыгнула проститутка, оглянулась на Гриффина и остановилась.

– Привет, красавчик,– протянула она; лицо ее оставалось в тени.– Ты выглядишь одиноким.

Гриффин старался, чтобы свет фонаря не упал на его разбитое лицо: это отпугнет бедную девушку, и он не успеет узнать от нее то, что ему нужно.

– Я здесь по делу,– отозвался он лишенным всяких эмоций голосом.

– Я тоже! – хихикнула девушка. – Чем Хлоя может помочь тебе, милый?

Гриффин извлек из брючного кармана купюру и, даже не посмотрев на нее, протянул проститутке:

– У меня к тебе несколько вопросов, Хлоя. На сегодня это все.

Хлоя, лица которой по-прежнему не было видно, выхватила бумажку у него из рук:

– Хлоя любит легкие деньги, красавчик. Спрашивай.

– Ты не знаешь, «Чайна Дрифтер» все еще в порту? Хлоя снова захихикала. Ее смех звучал скрипуче и неестественно, в нем слышалось скрытое отчаяние.

– В порту, в порту, милый. Мне тоже будет жаль, когда он отплывет: в команде полно любителей поразвлечься.

– Не сомневаюсь, – спокойно заметил Гриффин. – У меня к тебе еще один вопрос: ты знаешь человека по имени Джонас Уилкс?

– Конечно, милый: кто на Скид-роуд не знает Джонаса Уилкса?

– Ты видела его сегодня вечером?

– Он в «Шанхае», угощает выпивкой каждого, кто подсаживается к нему за столик.

– Спасибо,– сказал Гриффин, поворачиваясь и направляясь в сторону игорного дома и салуна «Шанхай».

Вслед ему в темноте раздался настойчивый голос Хлои:

– Эй, красавчик, не торопись...

– В другой раз,– бросил через плечо Гриффин. Через пять минут он обнаружил Джонаса именно там, где, по словам Хлои, тот обретался, – пытающегося напоить до чертиков целую ораву морячков.

При виде Гриффина он вскочил на ноги. Его лицо, осанка, нервные движения рук – все выдавало чудовищное напряжение.

– Наконец-то ты приехал! – закричал он. Гриффин вздохнул:

– Где мы сможем поговорить?

Джонас швырнул на стол внушительную купюру, оставляя своих новоиспеченных друзей пьянствовать на полную катушку.

– Снаружи. Черт, ты неважно выглядишь. Гриффин ядовито усмехнулся:

– Да. Меня переехал поезд.

Демонстрируя безупречные манеры, Джонас распахнул одну створку двери, пропуская Гриффина вперед.

– Просто ужасно, Грифф. Ты обычно так хорошо выглядишь – по крайней мере, прилично.

Гриффин толкнул вторую створку и, придерживая ее, упрямо не двигался с места.

– После тебя, Джонас. Я суеверен.

– Суеверен? – нахмурился Джонас. Гриффин кивнул:

– Когда я поворачиваюсь к тебе спиной, это, как правило, плохая примета.

Джонас грубо расхохотался.

– Это верно,– сказал он.– Верно.– И вышел из салуна в теплую звездную ночь спиной к своему кузену.

ГЛАВА 20

Они двинулись вдоль побережья, и ни один из них не заговорил, пока Скид-роуд не осталась далеко позади.

– Она у него, – наконец сказал Джонас боязливым, почти жалобным голосом. – Рэйчел у Фразьера.

Гриффин сам удивлялся своему спокойствию. Даже постоянная боль в паху и в ребрах начала стихать, как будто ему удалось вытеснить ее на другой уровень сознания, отложить на потом.

– Ты был в полиции?

Джонас стоял, облокотясь о деревянные перила и глядя на призрачные силуэты кораблей в гавани.

– Конечно,– резко бросил он.

– И что?

– Они обыскали «Дрифтер». Рэйчел там нет. Гриффин пробормотал проклятье.

– Джонас, ты уверен, что она у Фразьера? Откуда ты знаешь, что она не ушла сама?

После краткого молчания Джонас начал рассказывать. Пока он говорил, Гриффин с трудом удерживался от того, чтобы не схватить его за горло и не задушить.

– Я приехал в город, чтобы найти Рэйчел. Она остановилась в пансионе на Сидер-стрит, и кого, ты думаешь, она мне представила? Своего соседа по пансиону – капитана Фразьера. Я сразу понял, что у него на уме, и когда я предложил ему деньги, он их взял. Как идиот, я целую ночь продержал Рэйчел в моей комнате в отеле – я должен был догадаться, что произойдет.

У Гриффина пересохло во рту, он до боли сжал кулаки.

– И что произошло?

– Я не спал с ней, если ты об этом спрашиваешь. Но утром, пока я относил деньги Фразьеру, его люди ворвались в комнату и забрали ее. Боже мой, Гриффин, если бы я только отвез ее назад в Провиденс...

– Но ты этого не сделал.

В приступе бешеного отчаяния Джонас сжал кулаки и стукнул ими по деревянному ограждению, которое отделяло тротуар от залива.

– Гриффин – это еще не все. Гриффин вздохнул:

– О Боже!

– Она... она больна. Я думаю, это из-за дождя – или из-за всего того, что ей пришлось пережить, – я не знаю. Я нашел врача, и он сказал, что у нее плеврит. Как я уже сказал, когда я вернулся, она исчезла.

– Ты оставил ее одну? – Эти слова были произнесены шепотом.

Джонас покачал головой:

– Конечно нет. Я нашел женщину, которая оставалась возле нее, пока я отсутствовал. Но справиться с ней головорезам Фразьера, мягко говоря, не составило труда. Гриффин, что нам делать?