Что надеть для обольщения
Что надеть для обольщения читать книгу онлайн
Зачем скромной, добродетельной леди Эдвине Росс соблазнять знаменитого лондонского повесу Прескотта Дивейна?
Он – единственный, кому под силу не просто выдать себя за жениха леди Росс, но и помочь ей вывести на чистую воду таинственного и жестокого шантажиста, угрожающего жизни девушки.
Однако очень скоро игра в соблазн становится реальностью, – и Эдвина понимает, что в сетях обольщения запутался не только Прескотт…
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Сколько же сейчас может быть времени? О Господи! Вода в ванне, наверное, уже остыла.
Эдвина бросилась в ванную комнату, разделась и погрузилась в воду с ароматом ландыша.
Из приоткрытого окна дуло, и Эдвина вскоре покрылась гусиной кожей. После нескольких минут купания в прохладной воде она насухо вытерлась полотенцем и надела на себя шелковую рубашку. Она снова прошла в спальню и принялась внимательно изучать свое отражение в большом зеркале.
Рубашка цвета слоновой кости была ей до колена.
Эдвина кусала губы, проводя пальчиком по единственному украшению своей рубашки – кисейной оборке у выреза, завязывающегося на шелковые тесемки.
– О Господи! – с ужасом воскликнула Эдвина, с обреченным видом глядя на рубашку. – Какое убожество! Разве может быть на свете что-то менее соблазнительное, чем это? – Эдвина была так расстроена, что готова была отказаться от задуманного.
Но она не привыкла так быстро сдаваться. Кроме того, Прескотту она кажется привлекательной. Он сам ей это сказал.
Эдвина вздохнула и еще раз внимательно всмотрелась в свое отражение.
– Ну и дела! Я надеваю на себя одежду только для того, чтобы ее с меня сняли! – «По крайней мере, я надеюсь, что ее с меня снимут», – мысленно поправила она себя. – Так что же следует надевать женщине, если она задумала соблазнить мужчину?
Ее сердце радостно забилось, когда она вспомнила о розовых панталончиках.
Она достала из комода эти панталончики, которые чуть ниже колена заканчивались ленточками и были отделаны по краям премиленькими брюссельскими кружевами цвета слоновой кости. Эдвина пыталась самостоятельно справиться с расположенной сзади застежкой.
Перед свиданием с Прескоттом она отослала свою горничную Пенни ночевать к сестре, а остальным слугам строго-настрого приказала покинуть второй этаж. Эдвина не хотела, чтобы кто-то из слуг узнал о ее сумасбродном увлечении. Не то чтобы она стеснялась – хотя в определенной степени так оно и было, – но ее больше страшило то, что кто-нибудь или что-нибудь остановит ее или заставит почувствовать неловкость из-за того, что она решила сделать.
Эдвина с ужасом уставилась на лежащий на кровати ворох нижних юбок и корсетов. Ее охватила растерянность. В искусстве обольщения она чувствовала себя дилетантом. Необходимо было составить логически выстроенный стратегический план соблазнения, однако она ощущала острую нехватку знаний и опыта.
Да еще вдобавок ко всему надо было что-то делать с прической.
Постепенно волнение Эдвины улеглось и сменилось тревогой, от которой у нее тоскливо заныло под ложечкой.
Боже! Во что она ввязалась! Зачем она вручила Прескотту этот злополучный ключ?
– О Господи, что же я наделала?! – Эдвина беспомощно опустилась на постель, вне себя от отчаяния.
Она пригласила в свой дом неотразимого мужчину, чтобы предаться с ним страсти, а сама понятия не имеет, как ей все это обставить, что ей нужно делать, как себя вести и все такое прочее! В то время как ее блистательный избранник знавал немало искушенных женщин, которые точно знают, что делать, как себя вести и уж тем более – что надеть для обольщения!
Где-то в глубине души Эдвина, конечно, понимала, что одежда в этот момент не настолько важна, но сейчас она находилась на грани нервного срыва. Охваченная паникой, она сидела на кровати, и слезы медленно струились по ее щекам. Закрыв лицо руками, она горько зарыдала.
– А, вот вы где! – услышала она знакомый низкий бархатный голос.
Придя в ужас от того, что Прескотт увидит ее в таком состоянии, да еще в комнате, в которой все перевернуто вверх дном, Эдвина еще больше запаниковала. Она резко вскочила с кровати, схватила первое подвернувшееся ей под руку покрывало, закрылась им и уткнулась лицом в мягкую ткань.
– Что случилось, Эдвина? – с тревогой в голосе спросил Прескотт и остановился в нескольких шагах от нее. – Скажите мне, что вас беспокоит!
Искренняя забота, которая прозвучала в его голосе, задела самые потаенные струнки ее души, и от этого она почувствовала себя еще более жалкой. Она только качала головой, не в силах говорить из-за душивших ее рыданий.
Он подошел, обнял ее вздрагивающие от рыданий плечи и молча прижал Эдвину к себе. Она снова ощутила его запах мускуса – такой манящий и родной.
Ей сразу же стало спокойно и хорошо в его объятиях. Эдвина почувствовала, что ее нежно любят, что ею дорожат.
– Я все понимаю, Эдвина. Не волнуйтесь. Нам вовсе не обязательно с вами чем-то заниматься. Я буду последним негодяем, если попытаюсь что-нибудь с вами сделать.
Чуть-чуть оторвав покрывало от лица, она судорожно вздохнула.
– Не… Не говорите так.
– Это правда. Я вел себя как бесчувственный негодяй, не подумав о том, как вам тяжело на это решиться.
Что? Он не только ослепительно красивый, но еще и чуткий и понимающий? А она думала, что так не бывает! Видимо, Прескотт Дивейн какое-то исключение из всех существующих правил!
Еще немного убрав от лица покрывало, Эдвина всхлипнула.
– Ну, в общем, я просто… – Она засопела носом. – Просто я не знаю, как это делается.
– Что делается?
Господи, да как же ему объяснишь, что она не только не подготовилась как следует к свиданию, что она убого одета и выглядит не привлекательнее фонарного столба, но еще вдобавок ко всему от того, что она плачет, нос у нее сейчас наверняка распух и красный, как у пьяницы? Она вновь почувствовала себя жалкой и никчемной, закрыла лицо руками и уткнулась в покрывало.
– Ну-ну, будет, – успокаивал Эдвину Прескотт, пытаясь ее обнять, но ему мешало покрывало, которым она отгораживалась от него.
Он осторожно убрал покрывало и привлек Эдвину к себе. Она уткнулась лицом в его широкое плечо, упираясь носом в шерстяную ткань его пиджака. Вздрогнув, она вздохнула, словно бы купаясь в его тепле и в его восхитительном мускусном запахе.
– Я все понимаю, Эдвина, – приговаривал Прескотт, гладя ее по голове. – Не беспокойтесь. Мы ничего не будем делать.
Разочарование, которое она испытала после этих его слов, оказалось гораздо сильнее чувства никчемности. Значит, он ее больше не хочет! Да и можно ли его за это упрекнуть? Ведь она сплошное недоразумение, а не женщина! Она – глупая ревущая корова! Она на его месте тоже не захотела бы такую женщину.
Эдвина сама себе удивлялась, как у нее хватило наглости пригласить Прескотта к себе и вручить ему ключи. И вот теперь все ее планы пошли прахом. У нее вырвалось еще одно рыдание.
– Давайте сейчас немного посидим здесь вместе, пока вы не успокоитесь. А после этого я пойду домой.
Пойдет домой? Оставит Эдвину наедине с ее страданием и с чувством собственной никчемности и жалости к самой себе? Сердце у нее готово было разорваться от горя.
Однако слезы почему-то перестали литься. Видимо, настала пора вести себя как разумная женщина, какой она была обычно.
Судорожно вздохнув, Эдвина проглотила комок в горле и взяла себя в руки. К ней постепенно возвращалась природная сила духа и способность мыслить логически. Она осознала, что в сложившейся ситуации у нее есть два выхода: либо броситься на Прескотта в попытке заново разжечь в нем страсть, либо постараться собрать жалкие остатки своего достоинства. Так как, по ее мнению, ни один нормальный мужчина не способен воспылать страстью к зареванной дурехе с красным распухшим носом и с всклокоченными волосами, Эдвина предпочла достоинство.
Она медленно высвободилась из объятий Прескотта, отвернулась от него, чтобы он не видел ее распухшее, в красных пятнах, лицо, и подошла к открытому окну. Глядя в окно невидящим взглядом, Эдвина лихорадочно просчитывала шансы сохранить достоинство после такой жалостливой, душераздирающей сцены.
И вдруг в окне она увидела свое отражение: на ней ничего нет, кроме рубашки и панталон! А ворот рубашки распахнут, как у шлюхи!
Господи, час от часу не легче!
Она закрыла лицо руками и с трудом сдержала стон. С этим уже ничего нельзя поделать. Она предстала перед ним во всей красе. Более того, после этого зрелища маловероятно, что он бросится на нее, обуреваемый безудержной страстью.