Забытая история любви

Она провела по платью свободной рукой, понимая, что оно, должно быть, все в пыли после скачки, но, когда ее пальцы достигли талии, ей вспомнилось тепло ладоней Мори, и Софии вдруг захотелось подольше не снимать это платье, как будто оно и только оно хранило память о его прикосновении.

— Благодарю вас. Нет, — промолвила она и сильнее сжала пальцы на кожаных перчатках.

— Тогда идемте. — Граф протянул руку. — Подождем вашего капитана Гордона в гостиной.

Графиня присоединилась к ним несколькими минутами позже.

— Мистер Мори, — сообщила она, — согласился не выходить из своей комнаты, пока мы не убедимся, что капитан Гордон прибыл один.

— Мудрое решение, — одобрительно кивнул ее сын. — Впрочем, я не уверен, что ему стоит встречаться и с капитаном Гордоном. Как вы думаете?

— Он друг.

— Но пятьсот фунтов — это пятьсот фунтов, — напомнил ей граф. — Людей выдавали и за меньшее вознаграждение.

— Томас Гордон не предатель.

— Что ж, я, как всегда, прислушаюсь к вашему мудрому суждению. — Он завел руки за спину, подошел к окну и принялся смотреть на корабль, который уже встал на якорь недалеко от берега. — Вижу, «Король Вильгельм» уже ходит не под белым крестом святого Андрея.

Его мать тоже подошла к окну и выглянула.

— Что это за флаг?

— Это флаг новой унии — соединенные андреевский и георгиевский кресты, — ответил сын глухим, полным горечи голосом. — Это означает, что шотландского флота больше не существует.

— Что ж, — вздохнула мать. — У нас было всего три корабля.

— Но эти три корабля были наши, — возразил он. — А теперь мы даже их потеряли. Интересно, понимает ли наш друг герцог Гамильтон, какая цена была заплачена за то, чтобы он сохранил свои земли в Ланкашире?

София, пока они разговаривали, решала, как поступить с перчатками Мори, которые все еще держала в руках. Она не думала, что графиня или граф не одобрят ее верховую прогулку с мистером Мори, но они могут удивиться тому, что к ней попала его личная вещь. Не найдя места, где можно было бы спрятать перчатки, она положила их на кресло и села сверху.

Она все еще сидела так, когда доложили о прибытии капитана Гордона.

Он вошел в комнату с запомнившимся ей чванливым видом, красивый, в длинном синем камзоле с золотыми позументами и начищенными до блеска пуговицами. Поздоровавшись сначала с графиней, потом с графом, он подошел к Софии, взял ее руку и поднес к губам, низко наклонившись и очаровательно улыбаясь.

— Госпожа Патерсон, я надеюсь, вы уже отдохнули после недавней гонки верхом?

— Да, сэр, спасибо.

— Рад это слышать.

Когда он распрямился и отпустил ее руку, граф сухо спросил:

— Вы прибыли один?

— Да. Капитан Гамильтон отстал на несколько часов.

— В таком случае, — сказала графиня, — я надеюсь, у вас есть время отобедать с нами.

— Почту за честь. — Направив на нее ничего не выражающий взгляд, он произнес: — Мне сообщили, у вас остановился еще один гость.

— Да.

— Я приехал, как только смог. — Прежде чем продолжить, он посмотрел на Софию, и граф, увидев это, заметил:

— Вы можете говорить при госпоже Патерсон так же свободно, как если бы мы были наедине. Мы ей полностью доверяем. — С этими словами он подошел к Софии, встал за ее креслом и положил руку на спинку, как бы подтверждая свои слова. — Полковник Хук прибыл несколько дней назад, но уже снова покинул нас, отправился через всю страну договариваться с верными нам дворянами. Но он оставил с нами человека, который, если на то будет ваше желание, может ознакомить вас с намерениями нашего юного короля.

Капитан Гордон нахмурился.

— Кто этот человек?

Со стороны двери раздался голос Мори:

— Я думаю, он говорит обо мне. — И затем обратился к графине: — Прошу меня простить, но из окна своей комнаты мне было хорошо видно, что капитан сошел на берег один.

Капитан чуть прищурил глаза, точно силился вспомнить, где мог видеть этого человека, и произнес:

— К вашим услугам, мистер…

— Мори.

Наконец поняв, кто перед ним, Гордон сказал:

— Припоминаю, мы с вами встречались три года назад, когда еще был жив ваш отец.

— Я помню нашу встречу. — В голосе Мори, хотя он и был ровным, тепла не чувствовалось. К тому же, как показалось Софии, звучал он с вызовом.

Капитан Гордон, подумав секунду, сказал:

— Вы тогда состояли на службе у короля Франции.

— Да. Я до сих пор ему служу.

— И это он отправил вас в Шотландию, где за вашу голову назначена награда?

— Солдату незачем знать, кто отдает приказы, — ответил Мори. — Моя обязанность — выполнять указания. Я так же не мог отказаться ехать сюда, как вы не могли отказаться поднять на своей мачте флаг унии.

Графиня вмешалась:

— Томас, мистер Мори прекрасно понимает, какая опасность грозит ему здесь. Поэтому он и решил остаться с нами в Слэйнсе.

Ее голос, как всегда, погасил волны. Капитан Гордон сказал Мори:

— Я и не думал обвинять вас в беспечности.

— В самом деле?

— Да. — С очаровательной улыбкой капитан добавил: — И вы совершенно правы: будь у меня выбор, я бы не стал плавать под флагом унии. Скажу вам по секрету, возможно, я не так уж долго буду под ним плавать.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил граф.

— Быть может, я скоро оставлю службу. — Капитан слегка пожал плечами, выражая некоторую долю сожаления. — Из-за образования унии мне, как и всем остальным офицерам, в скором времени придется принести клятву отречения. Я должен буду отречься от короля Якова и сказать, что он не имеет права на трон.

— О, Томас! — воскликнула графиня.

— Много лет я с гордостью носил этот камзол, но теперь не собираюсь предавать свою совесть, — твердо произнес капитан Гордон. — Я не принесу клятву.

— Что же вы будете делать? — спросила графиня.

Капитан Гордон снова скользнул взглядом по лицу Мори, и на какой-то миг Софии показалось, что он, чего и боялся граф, подумал о пяти сотнях фунтов и о той спокойной и сытой жизни, которую за них можно купить. Но у капитана были несколько другие соображения. Он сказал:

— Будь я уверен, что французский король примет меня на службу, я бы с радостью направил свой фрегат к берегам Франции при первом же удобном случае.

Выйдя из-за кресла Софии, граф напомнил ему:

— Кто знает, если Бог не оставит нас, вы найдете место на службе короля Шотландии.

— Будем же надеяться на это. — Капитан обратил свои мысли на другое. — Что с тем французским кораблем, который привез сюда полковника Хука и вас, мистер Мори?

Граф ответил:

— Мы велели его капитану плыть в Норвегию и возвращаться за нами через три недели. Мы надеемся, что вы не встретитесь с ним.

По красивому лицу капитана скользнула тень.

— Я могу обещать, что не появлюсь у этих берегов в течение пятнадцати дней, и я прошу вас сделать так, чтобы ваш французский капитан не задерживался в этих водах надолго, ибо, если мы будем слишком часто встречаться, я не сомневаюсь, что молодой капитан Гамильтон, который следует за мной на «Королеве Марии» и на которого я не могу положиться, что-то заподозрит. Как, впрочем, — добавил он, — и моя команда. У меня на борту офицер, три сержанта и три капрала, да еще двое барабанщиков и сорок один стражник. И все они должны оставаться со мной все плавание. Держать столько людей в неведении будет непросто, — заметил он и, немного подумав, продолжил: — Когда в прошлый раз полковник Хук приплывал в Слэйнс, я дал капитану его корабля сигнальные флажки, чтобы я мог узнать его в море. Вы помните их?

Граф не был уверен, но графиня кивнула.

— Да, они все еще хранятся у нас.

— Тогда, если вы передадите их капитану вашего французского корабля, когда он вернется, я постараюсь обойти его стороной, случись нам встретиться. — Он повернулся к Софии и одарил ее теплой улыбкой. — Однако наша беседа, как всегда, слишком скучна для столь очаровательной собеседницы. Мне бы доставило куда большее удовольствие послушать рассказ госпожи Патерсон о ее приключениях в Слэйнсе.