Мадам Флёр

Следующие дни прошли как во сне. Виконт, по всей видимости, ничего не заподозрил, тем более что и сам велел ей оставаться дома и не выходить на улицу и посчитал выдуманную болезнь госпожи де Виньоль отличным для этого предлогом. Эсташ не отходил от Флер практически ни на минуту, что создавало некоторые неудобства. Слугам ей пришлось сказать, что он – человек виконта де Моро, который помогает ей; а так как никто из них раньше не видел Эсташа, ложь, увы, сработала. Помощи ждать было неоткуда, и с ужасом, охватывающим душу цепкими щупальцами, Флер понимала, что ужасной участи не избежать. Она могла бы убить себя – тоже грех, но меньший – однако Эсташ следил за нею так пристально, что не оставалось никакой возможности наложить на себя руки.

Сезар присылал записки, в которых справлялся о здоровье, и были они столь нежны, что Флер уже с трудом удавалось не расплакаться. Она сочиняла ответы, под неусыпным надзором соглядатая, который несколько раз тщательно перечитывал написанное, чтобы, не дай Бог, не проскользнуло чего подозрительного. Но нет, всего лишь вежливые слова, и никаких намеков себе Флер позволить не могла. Сезар ничего не писал ей о расследовании, по всей видимости, не доверяя бумаге, так что госпожа де Виньоль понятия не имела, что происходит и как.

И вот настал день, тот самый день, которого она так страшилась. Он был таким длинным, неповоротливым, что Флер не знала, как дожить до его конца. И стоит ли доживать. Она все искала взглядом вещь, которая помогла бы ей не делать того, что предназначалось, и Эсташ следил за пленницей жестким, немигающим взглядом.

Жоффруа приехал в сумерках. Он появился в дверях гостиной и с удовольствием окинул взглядом открывшуюся ему картину – Флер недвижно сидит в кресле у камина, уставившись в огонь, а Эсташ не отрываясь на нее смотрит. Хмыкнув, Жоффруа громко сказал:

– Что ж, вот и ваше освобождение, моя дорогая! Собирайтесь, мы отправляемся.

Флер ощутила, как кровь отхлынула от лица, и вцепилась в ручки кресла.

– О, пожалуйста! – только и выговорила она. – Пожалуйста!..

Но Жоффруа не внял этой мольбе.

– Нет-нет, никаких сцен теперь! Где ваш плащ, сударыня, и шляпка? Велите их принести. И ни слова больше, – он сказал это так обыденно и страшно, что Флер поняла: спорить бесполезно, и ей придется сделать то, что от нее хотят.

Чтобы не покидать дом через парадную дверь, Флер, Жоффруа и Эсташ сели в карету прямо на заднем дворе; ворота распахнулись, и экипаж выехал в переулок. Он сразу же повернул на улицу Вожирар, где встроился в ряд других экипажей. Жоффруа выглянул в окно.

– Если за вами и следят, то они были весьма удивлены. Что же, моя дорогая, вот и приближается финальный акт драмы! В кулисах уже не прячутся загадки, и Джульетта заносит руку с клинком. Кинжал, вот твои ножны! Как уместна иногда бывает классика, не находите?

Только разговоров о литературе ей сейчас и не хватало. Флер сидела молча, выпрямившись, глядя на свои руки в черных перчатках, сложенные на коленях. Эти руки снова станут руками убийцы. Боже, Боже.

Она только избавилась от одной вины и вот покорно берет на себя новую…

Что, если выскочить из кареты? Закричать? Но это не спасет никого, и ее тоже не спасет. Она уже все передумала, все возможные решения перебрала и все их отбросила. Ах, ну почему же Сезар оказался столь недогадлив, не явился ни разу – она бы дала ему понять, что с нею случилось. И он оказался бы первой жертвой. Нет, нет; так хорошо, что он не пришел.

Они быстро добрались до ипподрома, объехали его, и карета остановилась на улице, довольно далеко от ангара.

– Что ж, теперь слушайте меня, – вполголоса заговорил Жоффруа. – Сейчас вы пойдете туда, вас знают, вас пропустят. Вы будете говорить с этим Анри так, чтоб он ничего не заподозрил, и заставите его выпить чай или вино – что угодно, но только с этим. – Он сунул в руку Флер пузырек, и пальцы ее непроизвольно сжались. – После, когда дело будет кончено, вы выйдете и вернетесь сюда, и мы уедем. Если вы попробуете сбежать, если вы будете отсутствовать слишком долго, мы придем за вами. Времени вам на все четверть часа.

– Этого мало… – слабо возразила она.

– Вам должно хватить. Ну же?

Флер почти силой вытолкнули из кареты; госпожа де Виньоль еле устояла, а затем на подгибающихся ногах двинулась к ангару.

Глава 21

Несколько капель смерти

Если кто-то и караулил здесь, Флер не заметила охрану и спокойно прошла к дверям, около которых возился знакомый ей механик Ион.

– Здравствуйте, Габриэль! – произнесла Флер, тот дернулся и выпрямился, весьма удивленно на нее глядя. – Я была неподалеку отсюда и решила заглянуть к вам. А здесь ли мсье Жиффар?

– Да, он там, в ангаре. Проверяет двигатель. Проходите, мадам! – Габриэль распахнул перед нею дверь, сам же остался снаружи.

Ангар, как и в прошлый раз, когда Флер здесь побывала, освещался достаточно ярко; оболочка дирижабля была разложена на полу, но газ в нее не поступал; всюду тянулись какие-то веревки, сети, а посреди этого хаоса и клубов пара, возился у своего любимого двигателя Анри, как всегда, ничего кругом не замечавший.

– Мсье Жиффар! – окликнула его Флер.

Он взглянул на нее и, казалось, изумился чему-то, но быстро с собою стравился и пошел ей навстречу. Руки у него были грязные, и он держал их на весу, чтобы не испачкать и без того весьма измазанный комбинезон.

– Госпожа де Виньоль! Какая честь для меня! Что вы здесь делаете?

– Я была неподалеку, – принялась лгать Флер, чувствуя предательскую дрожь в голосе и надеясь не выдать себя. – Вспомнила, что вы скоро запускаете дирижабль, и захотела пойти и справиться, как дела.

– О! Все превосходно! Вы будете присутствовать при запуске?

– Конечно, – выдавила она, – вы ведь меня приглашали.

– Да! Да! Это будет чудесно! У меня все готово. Я перепроверял уже несколько раз, но все работает, и теперь нужно испытать его. И это будет скоро, совсем скоро!

– Мсье Жиффар, – проговорила Флер, чувствуя, как утекает время, и понимая, что должна действовать, – мы с вами сейчас об этом всем поговорим, но я хотела бы чего-нибудь выпить. У вас есть вино?

– Да, конечно. Прошу к столу, если вас не смущает, что у меня не прибрано…

– Я ведь уже за ним сидела. В тот раз, когда мы с виконтом приходили. А вы выпьете со мною, мсье Жиффар?

– Конечно, – улыбка Анри была преисполнена доброты, – конечно же, выпью!

Флер глубоко вздохнула и пошла следом за ним к столу. Там обнаружилась и открытая бутылка, и две чистые кружки; Анри хотел было взять их, но тут бросил взгляд на свои руки и отступился.

– Подождите минутку, я только…

– Вы можете вымыть руки, – сказала Флер с интонациями доброй бабушки, – а я тем временем разолью вино.

– Вы не должны!..

– Ах, мсье Жиффар, ну какие условности. Я хочу выпить за вашу удачу. – Она сама плохо понимала, что говорит, слова срывались с языка, будто последние листья с дерева под декабрьским ветром. – Идите же, быстрее.

Он отошел куда-то в угол, за сваленные ящики, где, по-видимому, прятался рукомойник; Флер услышала его металлическое звяканье. Торопясь, она взяла бутылку и разлила по кружкам густое красное вино. От него пахло цветами и сенокосом.

Пузырек скользнул в ладонь, как кинжал. Флер выплеснула в кружку Анри всю прозрачную жидкость и поспешно села – как раз вовремя, Жиффар возвращался. Руки его были теперь чистыми, а лицо – донельзя добродушным.

– Как хорошо, что вы зашли, госпожа де Виньоль! По правде говоря, я никого не ждал. Сезар и тот ко мне носа не кажет, а Эжену наскучило мое общество. Я все говорил ему, что его воздушные шары скоро будут вчерашним днем, а он на меня злился. – Анри рассмеялся, и Флер постаралась улыбнуться в ответ. Он взял кружку. – Так что же, вы хотели выпить за мою удачу? Да, она мне понадобится!

И тут идея осенила Флер – такая яркая, что она пожалела, что та не пришла раньше.