Соблазненная грехом

Ройс покусывал ее соски до тех пор, пока Эйми не начала извиваться, гонимая силой желания. Но как только он, приподняв ладонями ее ягодицы, приготовился всецело отдаться наслаждению самого сокровенного момента, Эйми охватила волна неуверенности.

Уперев руки в грудь Ройса, она удержала его от сближения и смущенно произнесла:

– Ройс, подожди.

Осознав, что Эйми обращается к нему, он тут же остановился и, оторвавшись от созерцания ее божественных форм, поднял к ней обеспокоенные глаза.

– Что случилось? – спросил он.

– Не знаю. Просто… – Эйми закусила губу. Она сомневалась, стоит ли признаваться. Ройс так много видел в жизни, намного больше, чем она. И то, что он собрался разделить с ней сейчас, он, вне сомнений, разделял с огромным количеством других женщин. Эти размышления не замедлили вновь возродить в ней внутренние страхи и неуверенность. – Я боюсь разочаровать тебя.

Напряжение, сковавшее его тело, рассеялось в одно мгновение. С нежностью глядя Эйми в глаза, он успокоил:

– Этого не произойдет, будь уверена.

– Я ведь совершенно неопытна, Ройс. Знаю, что в прошлом у тебя были женщины. Они наверняка знали, как доставить тебе удовольствие, а я…

Ройс заставил ее замолчать, нежно закрыв ее рот поцелуем.

– Да, у меня были женщины, но не так много, как ты, наверное, себе вообразила. – Подняв руку, он рассеянно провел пальцем по шраму. – Многих из них пугало мое уродство. И клянусь тебе, что действие их чар было ничтожно мало по сравнению с твоими.

Вопрос сорвался с уст Эйми, прежде чем она смогла удержать его.

– И даже Корделии?

Воцарилась мертвая тишина. Не отрывая взгляда от ее глаз, Ройс обхватил ладонями лицо Эйми и ответил:

– Даже Корделии.

Прямолинейная уверенность в голосе Ройса заставила Эйми унять собственные страхи, и, притянув его к себе, без лишних слов, только движениями собственного тела она попросила его продолжить.

Ройс так и сделал. Ни на секунду не прекращая поцелуи и ласки, он развел ее бедра и осторожно нащупал пальцами вход в сокровенные глубины ее женской тайны. Эйми с трудом ловила воздух, чувствуя скользящий прилив тепла его пальцев, а потом и налившегося желанием жезла. Мягкая влажность ее набухших ожиданием губ помогла Ройсу с легкостью проникнуть в бархатистую глубину ее лона и преодолеть барьер девственности.

В первые секунды Эйми не ощущала ничего, кроме наполнившего ее жара, вызывающего нестерпимое желание впиться в поджарые бока Ройса. Но когда она почувствовала нежные, скользящие движения налитого желанием фаллоса, ее стеснение начало ослабевать с каждым ударом чудодейственного органа Ройса. Дыхание Эйми учащалось в ритме дарящих нарастающее удовольствие движений бедрами. Всецело отдавшись плотскому сладострастию, Эйми касалась пальцами жезла, желая лишний раз доставить Ройсу наслаждение от возбуждающих ритмичных ласк. В ответ на это Ройс, чуть приподняв ладони, обхватил ягодицы Эйми и еще глубже погрузился в теплую влажность ее лона, усиливая темп движений.

Внезапно резкий стон разрезал тишину ночи. Ройс замер, возвышаясь над Эйми, и тут же поддался волне накатившей дрожи и задрожал от вспышки ярчайшего наслаждения…

Наполненные негой, расслабленные, они лежали, прижавшись друг к другу. Чувствуя неведомое ранее блаженство, Эйми рисовала себе картину желанного будущего. Она представляла себя паряшей на облаке, сотканном из счастья, которое способен подарить ей только этот мужчина.

– Я люблю тебя, Ройс.

У Эйми не было в мыслях произносить эти сокровенные слова, но признание вырвалось само собой. И подобно тому, как это случилось в прошлый раз, услышав эти слова, Ройс внезапно напрягся и отстранился.

Обеспокоенным взглядом Эйми следила за тем, как Ройс встал и начал одеваться. Она испугалась, что своим поспешным признанием разрушила таинство их единения.

– Что случилось, Ройс? – шепотом спросила она, несмотря на то что знала ответ заранее. – Что не так?

Оглянувшись, он бросил на Эйми взгляд и, не переставая застегивать пуговицы на рубашке, ответил:

– Не надо любить меня, Эйми. Закончится тем, что я разрушу твою жизнь. Я не хочу делать тебя несчастной. Со мной тебя не ждет безоблачная семейная жизнь. – С этими словами он поспешно вышел из комнаты, оставив Эйми лежать в одиночестве у камина.

Глава 18

Эйми казалось, что эта ночь не закончится никогда – так неспешно тянулись предрассветные часы, проведенные в тяжелых раздумьях. Не в силах забыться сном, она бесконечно долго ворочалась в кровати. Все, чем была занята ее голова, так это беспрестанным прокручиванием последних событий и попыткой отыскать те несказанные слова, которые помогли бы ей убедить Ройса, что его суждения ошибочны.

«Этот упрямец глух ко всему, – думала Эйми. – Он твердо убежден, что хуже его никого нет. Но с другой стороны, у него и правда не было повода думать иначе. Потеряв тех немногих дорогих его сердцу людей, он, должно быть, еще больше утвердился в силе проклятия, ниспосланного на его голову».

О’Кифи был абсолютно прав. Отошедший в мир иной виконт был дьяволом во плоти. Эйми искренне надеялась, что сейчас отец Ройса горит в огне ада. Ведь именно из-за его нелепой ненависти Ройс был твердо убежден, что опасен для каждого, с кем его связывают близкие отношения. Поэтому и от нее он решил отречься, чтобы уберечь от проклятия. Но никакого проклятия нет! Как же ему это объяснить?

Но Эйми была настроена бороться за свое счастье. В этот вечер, распрощавшись со всеми сомнениями и комплексами, она решила вверить Ройсу свое сердце, а вслед за ним и плоть. Она любила Ройса. Казалось, это так просто, но в то же время и тяжело. В любом случае Эйми решила, что не позволит Ройсу отвергнуть ее на этот раз. Ни в коем случае, особенно после того, как они разделили минуты счастья вдвоем.

Ее опять охватило возбуждение при воспоминании о том, как слились воедино их тела. В ласках Ройса было столько нежности и накала чувств. Страстное сплетение их тел было тем, о чем Эйми мечтала. Именно этот мужчина, о котором она мечтала всю жизнь, заставил ее забыть обо всем на свете. Ройс разглядел ее истинную сущность, спрятанную за фасадом скромности. И теперь уже не важно, что он сказал. Не имеет значения непреклонность, с которой он решил держаться от нее в стороне. Эйми предстояло во что бы то ни стало убедить Ройса, что его любовь к ней не является ошибкой.

Эйми так и не смогла уснуть этой ночью. Тяжело вздохнув, она выбралась из постели. Наспех накинула халат и вышла из спальни. В теле еще ощущалась легкая боль. И эти болезненные ощущения были еще одним напоминанием о любовных ласках Ройса.

В столь ранний час дом казался заброшенным, даже слуги не попадались на глаза. В коридорах царили покой и тишина. Решив, что небольшая прогулка на свежем воздухе как раз то, что ей нужно, чтобы отвлечься от будоражащих мыслей, Эйми отыскала плащ и шляпку. Спускаясь по задней лестнице, она расслышала доносившуюся со стороны кухни возню только начинавших трудовой день рабочих. Грохот кастрюль и сковород заглушал шорох ее шагов.

Эйми нисколько не удивилась, обнаружив Эдмундсона на посту. Независимо от времени суток, служащие Толливера всегда были начеку. Любезно поприветствовав его и известив о своих планах, Эйми сделала первые шаги навстречу новому дню. Словно тень, ее сопровождал рослый охранник. Проходя мимо конюшни, Эйми поприветствовала О’Кифи, который уже не спал, и направилась к выходу со двора. Она предпочла не подходить ближе к конюшням: переживания вчерашнего дня были слишком сильны, а видеть пустое стойло Балтазара ей не хотелось.

Следуя по извилистой тропе, Эйми вышла со двора. Огибая дом, тропа спускалась вниз и бежала до того места, где встречалась с дорогой, которую в день прибытия они пересекали на повозке. Эйми потеряла счет времени, предавшись бездумному созерцанию линии моря, бегущей вдоль дороги.