Запретное пламя

Кэтлин была удивлена, когда через несколь­ко минут встал Рэйф. Он не сказал ни слова, но ей не составило труда понять его действия. Понятными движениями и жестами он расска­зал об охоте лакота на бизона, как его лошадь провалилась в нору степного койота, и как она умерла под копытами стада. Он едва уцелел, а потом на себе нес большую бизониху, убитую единственной, но меткой стрелой.

Смотреть на него было одно удовольствие. Оде­тый только в брюки и мокасины, он заставлял ее затаить дыхание. Оранжевое пламя отбрасывало тени на смуглую кожу и иссиня-черные волосы, и от этого казалось, что все происходит во сне. Или в ночном кошмаре. В его волосах торчало орлиное перо, лицо раскрашено, на правом пред­плечье поблескивает медный браслет. Рэйф ничем не отличался от индейцев. Он был среди сво­их. Она смотрела, как танцуют другие мужчи­ны, все по-разному, поднимая пыль, а барабаны бьют все быстрее и быстрее.

Танцоры испускали возгласы и воинствен­ные крики, и зрители отвечали им тем же.

Женщины танцевали более мягко. Среди них Кэтлин увидела Летний Ветер, и ее сердце наполнилось отчаянием. Девушка взяла у кого-то платье из оленьей кожи и красивую накид­ку, очень идущую ей. Она распустила длинные черные волосы и разделила их на прямой про­бор. В ушах покачивались огромные сережки, а шею украшало ожерелье из ракушек. Часть ее волос была выкрашена в ярко-красный цвет. Выглядела она как дикарка, но при этом каза­лась страстной и очень, очень красивой.

Барабан перестал бить, а когда начал снова, женщины выстроились в большой круг. Они медленно раскачивались из стороны в сторо­ну, а когда барабан утих, каждая из женщин подошла к мужчине, которого выбрала, и хлоп­нула его по руке.

Летний Ветер пошла прямо к Рэйфу, и ког­да хлопнула его по руке, он встал на ноги и вышел за ней в круг. Теперь мужчины и жен­щины стояли лицом друг к другу. Стук бара­бана возобновился, и начались танцы. Люди в парах не дотрагивались друг до друга, двига­ясь вправо, влево, вперед и назад, но в их дви­жениях чувствовался любовный призыв и ожи­дание встречи.

Кэтлин встала, чтобы лучше видеть, и в этот момент Летний Ветер улыбнулась Рэйфу. Ее глаза горели от возбуждения, и вся она лучи­лась от счастья.

Кэтлин больше не могла смотреть на это. Задернув полог, она откинулась на шкуру би­зона, чувствуя боль в сердце.

Она еще не спала, когда Рэйф и Летний Ветер часом позже вошли в вигвам вместе с Шинте Галеска и его женой.

Летний Ветер и Радуга обменялись несколь­кими словами, а потом Летний Ветер залезла под кучу шкур с левой стороны жилья. Кэт­лин чуть не задохнулась от гнева, когда Рэйф полез туда за ней.

Не в силах вынести мысль, что ее муж спит с другой женщиной, Кэтлин подумала, что этот маскарад зашел слишком далеко.

Она посмотрела на Рэйфа и увидела, как он покачал головой, предупреждая, чтобы она не устраивала сцену. Чувствуя себя несчастной, Кэтлин спрятала лицо, стараясь не слышать шепота Шинте Галеска и его жены, устраива­ющихся на ночь.

Она слышала, как Летний Ветер что-то про­шептала Рэйфу на языке лакота, и как он, по-ви­димому, велел ей замолчать. Наступила тишина. Но Кэтлин еще долго не могла заснуть.

Кто-то тряс ее за плечо, и она тихо застона­ла, когда открыла глаза. Все тело казалось де­ревянным и болело после почти бессонной ночи.

– Просыпайся, – сказал Рэйф.

– Что такое? – с тревогой спросила Кэтлин.

– Ничего. Шинте Галеска просит меня по­ехать вместе с ним на охоту.

– Ты не поедешь! – крикнула Кэтлин, испу­гавшись, что останется одна с индейцами.

– Надо ехать, Кэти. Это большая честь, что меня пригласили, и нет причин отказывать.

– А я не причина?

– Помни, что здесь ты рабыня. Не волнуй­ся, Летний Ветер присмотрит за тобой.

– Да, конечно, присмотрит, – саркастиче­ски пробормотала Кэтлин.

– Кэти… – он приложил палец к ее губам, когда увидел, что она собирается спорить с ним.

– Послушай меня, – настойчиво сказал он, понизив голос. – Я не хочу вызывать подозре­ния у Шинте Галеска. Лакота изгнали меня. Это как смертный приговор, Кэти. Единствен­ная причина, почему я до сих пор жив, – это то, что я убил Горбатого Медведя в честном бою, но все равно я убил индейца, факт остает­ся фактом. Если Шинте Галеска узнает, что я сделал, последствия могут быть самыми ужас­ными. У него горячий нрав. Я знаю, что тебе тяжело, но меня не будет всего один день, в крайнем случае – два дня. Пожалуйста, поверь мне, Кэти.

– Я верю. Но если здесь мы в опасности, то не разумнее было бы ехать отсюда прямо сей­час?

Рэйф вздохнул:

– Я пообещал Летнему Ветру, что мы проведем несколько дней с чеинн, если она будет хорошо себя вести.

– Она что, угрожает тебе?

– В некотором роде. Ей было плохо с Би­чом, и она снова хочет побыть со своими. Кто знает, может, она решится остаться здесь.

– Как она может остаться? Ведь предпо­лагается, что вы с ней женаты.

– Мы разведемся.

– Я не знала, что у индейцев есть развод.

– Есть, и им развестись легче, чем белым.

– Правда?

– Да. Если женщина хочет развестись с му­жем, она просто возвращается к своим родите­лям. В нашем случае Летний Ветер могла бы остаться с Шинте Галеска и объявить, что наш брак распался.

– А ты можешь сделать то же самое?

– Для мужчин это немного по-другому. Если он устает от своей жены или решает, что она ему не подходит, он ждет до следующих тан­цев и объявляет, что бросает свою жену, и ее может взять любой, кто хочет.

– Как это по-дикарски, – заметила Кэтлин, думая, что никогда не слышала ничего более странного. Брак – это священный союз, и к нему нельзя относиться так легкомысленно.

– Возможно, но вспомни, что большинство индейских браков устраивается родителями. Они не всегда удачны, и лучше быть дикарем, чем жить с человеком, который не подходит тебе.

– Вообще-то да.

Рэйф взял руки Кэтлин в свои.

– С тобой все будет хорошо пока меня нет? Кэтлин пожала плечами.

– Думаю, что да, – она умоляла бы его не ехать, но мысль, что Летний Ветер, возможно, решит остаться с чеинн…

– Мне надо идти, – неохотно сказал Рэйф, – они ждут меня. – Я буду скучать по тебе, – прошептала он, погладил ее по спине, провел рукой по волосам, а потом нагнулся и горячо поцеловал.

– Возвращайся побыстрее, – сказала Кэт­лин, выдавливая улыбку.

Рэйф кивнул:

– Можешь рассчитывать на это.

Кэтлин пошла провожать его. Он снял ру­башку из оленьей кожи, и раннее утреннее солнце согревало его широкие плечи. Он был обут в мокасины, за поясом висел нож в чехле, а на голове – красная повязка. Кожа такая же темная, как у Шинте Галеска.

Летний Ветер вывела лошадь Рэйфа, и он вскочил в седло. Когда Шинте Галеска дал Рэйфу лук и колчан со стрелами, Кэтлин почув­ствовала приступ беспокойства. Теперь Рэйф выглядел совсем как индеец.

С полдюжины воинов в считанные секунды собрались у вигвама Шинте Галеска.

Рэйф послал Кэтлин длинный взгляд, мол­чаливо уверяя ее, что в его отсутствие все бу­дет нормально.

Летний Ветер дернула Рэйфа за руку, и он посмотрел на нее сверху.

– Доброй охоты, мой муж, – сказала она, улыбаясь ему.

– Заботься о Кэтлин, – сказал Рэйф.

Летний Ветер угрюмо кивнула. Если белая женщина исчезнет, тогда она и Крадущийся Волк смогут навсегда остаться с чеинн. Им бу­дет хорошо вместе, и она родит ему сыновей, много сыновей.

Если бы не эта белая женщина…

Рэйф легко потрепал Летний Ветер по пле­чу, но смотрел он в это время только на Кэт­лин. Он тепло улыбнулся ей на прощание и вместе с другими воинами поехал из деревни.

Радуга помахала рукой своему мужу и ста­ла рядом с Летним Ветром.

– Пошли, – сказала она, – надо найти дрова и принести воды.

– Пусть это сделает белая женщина, – ска­зала Летний Ветер.

Радуга улыбнулась в знак согласия. Она пошла в вигвам и вернулась с большой бутылью из тыквы, которую сунула в руки Кэтлин.