Орхидеи в лунном свете

– Не знаю, – вздрогнула Джейми, – мне что-то страшновато.

– Уж поверь мне, если ты как следует приоденешься, он вцепится в тебя обеими руками. Я уже говорила, тебе бы платьице поприглядней.

Джейми в волнении стиснула руки.

– Боюсь, что не выдержу прикосновения мужчины, которого не знаю и не люблю. Я закричу или сделаю еще что-нибудь глупое.

Элла от души рассмеялась.

– Да ты вообще бы не представляла себе, как ведет себя мужчина с женщиной, если бы Ханна не рассказывала тебе о себе и Лоланде. Это же совершенно не страшно, во всяком случае для меня.

– Ты – другое дело. Ты была влюблена в Билла и не боялась того, что он делал. Тебе, наверное, даже нравилось. До это и понятно. А я…

Покровительственно положив руки на плечи Джейми, Элла сказала:

– Послушай меня. Если ты этого боишься, то, когда окажешься с ним в постели, просто закрой глаза и вообрази, что с тобой ничего не происходит. Ну, думай о чем-нибудь другом, что ли. А через шесть месяцев ты уже будешь в Калифорнии со своим отцом и даже не оглянешься назад. Ты уж мне поверь. Я тебе только добра желаю. Ей-богу, тебе нужно пойти к Остину, и сегодня же.

За короткое время на Джейми обрушилось столько всего, что требовало немедленного решения. От этого зависела вся ее будущая жизнь. Голова у нее шла кругом. Джейми ни на что не могла решиться.

– Подумай, – сказала Элла, хорошо понимая состояние подруги. – Но помни, что у тебя мало времени. Решать надо быстро. Этой весной из Канзас-Сити уходит только один, последний, обоз.

Джейми молчала, погруженная в раздумье.

– Мы с Ханной уедем, если только нас возьмут. Но уже завтра мы это узнаем.

Сердце Джейми сжалось от тоски: после их отъезда ей уже не от кого будет услышать доброе слово.

2

Корд Остин допил виски, откинулся на стуле и, подняв вверх мускулистые руки, устало потянулся. Плотно облегавшая его мощный торс кожаная рубаха с бахромой едва не треснула по швам.

Напротив сидел его партнер Пит Роуланд, окутанный сизым сигарным дымом. Дым висел столь плотно, что от него перехватывало дыхание. На морщинистом лбу Роуланда выступил пот. Он крупно проигрывал. Отодвинув свой стакан и нетерпеливо взмахнув рукой, Пит рявкнул:

– Ну, валяй дальше, Остин.

Корд взглянул на свою кучку фишек, неуклонно растущую весь вечер. Пит Роуланд проиграл очередную ставку, еще больше увеличив свой долг. Корд знал, что никому не нравится при проигрыше прекращать игру, но что-то было непохоже, что Питу сегодня вдруг улыбнется удача, а между тем было уже около двух часов ночи.

Корд держал флешь со старшим тузом и прикидывал, что Пит поставил на тройку. Он решил уступить ему, чтобы снизить напряжение. Корд был незлой человек и хотел дать Питу шанс переломить судьбу.

Пит торжествующе ухмыльнулся. Он был уверен, что наконец-то у него оказалась выигрышная сдача. До этого все лучшие карты шли к Корду, и он постоянно выигрывал. От неудержимого желания выиграть Пит потерял остатки здравого смысла.

– Ну а я хочу поднять до пятидесяти.

Корд подавил вздох. Он не собирался обирать беднягу до последней копейки, но Пит был слишком упрям, да и ощущение, что вот-вот все переменится, затмило разум. Он ничего не понял.

– Послушайте, Роуланд, вы и так уже должны мне почти тысячу. Называйте вашу руку, и кончим на этом.

Усмешка Пита сменилась злобной гримасой. Он решил, что его хотят надуть.

– Нет уж, черт возьми, я не согласен. Когда подходит моя очередь, я называю, если захочу. Мы прекратим игру, когда я скажу.

Пит перевел дыхание и добавил:

– Это уж так принято, когда человек проигрывает, если вы не знаете. Вы должны дать ему шанс отыграться.

Толпа наблюдающих беспокойно зашевелилась. Корд Остин был чужаком в этом городе. Он объявился здесь всего несколько дней назад. Никто не знал, чем он занимается, но каждый предполагал и охотно делился своими предположениями. Мужское население Канзас-Сити в основном разделилось на две группы. Одна авторитетно утверждала, что Корд – наемный убийца. Другая группа состояла из людей более молодого возраста. Их воображение еще не остыло после только что закончившейся войны. Они считали, что он может быть только разведчиком. Несколько человек возражали и тем и другим. Эти были убеждены, что Корд каким-то образом связан с обозом, который на днях отправлялся в Калифорнию. При всех разногласиях люди чувствовали в чужаке нечто опасное, заставлявшее их не навязываться с расспросами и вообще держаться от него подальше. Однако поглазеть на поединок между Остином и Питом никто не отказался. Все знали – Пит был мастер выигрывать в покер и обычно делал большие ставки. Развлечение обещало быть на славу.

Обдумывая ситуацию, Корд сощурил глаза. Он чуял, что необузданный нрав однажды доведет Пита до погибели, но не собирался стать виновником его смерти. Давным-давно Корд поклялся самому себе, что если когда-нибудь убьет человека, то по более веской причине, чем ссора из-за карточной игры. Значит, тем более были причины сдерживаться.

Уступая требованию Пита, Корд кивнул и бросил на середину стола несколько фишек.

– Называйте.

И развернул карты, демонстрируя свою руку.

Раздался дружный хохот. Все поняли не только то, что Пит снова проиграл, но и то, что на этот раз Остин готов был проявить снисхождение, да только у Пита не хватило мозгов, чтобы понять, что к чему. Да, это была сцена что надо!

Пит впился яростным взглядом в невозмутимо смотревшего на него Корда. Еще секунда, и Пит обвинил бы его в мошенничестве. Он знал, что этого не было, но ему хотелось думать – было. Пит все же не рискнул затеять перестрелку. Что-то подсказывало ему – этому молодцу везет не только в картах. И как бы самому не поплатиться. Наконец он сдался.

– Что ж, похоже, сегодня ваш вечер.

Пока он размышлял, накалившаяся атмосфера оборвала смех зевак, заставив их настороженно попятиться от стола. Все ждали – что будет. Теперь, после слов Пита, люди в салуне облегченно переглянулись. Пит Роуланд процедил сквозь зубы:

– Значит, я должен вам тысячу долларов?

Корд кивнул.

– Можете вернуть их в любой из ближайших дней, – сказал он и встал.

– Минутку. – Пит поднял руку, задерживая его. – Может, сумеем договориться?

– Кажется, мы только что договорились, – с кривой усмешкой напомнил Корд.

Пит снова подавил вспышку злобы.

– Я слышал, вы только что с Запада. Держу пари, вам осточертели тамошние скво. А скорее всего там, где вы живете, вообще нет женщин. Ведь я прав, приятель? Как насчет того, чтобы переспать с настоящей женщиной? Я предлагаю отменный товар, ручаюсь! Если вы скинете с моего долга пять сотен, я устрою вам самую разудалую ночку, которую вы когда-нибудь имели. Ну, соглашайтесь!

Он посмотрел на остальных, ожидая поддержки.

– Скажите-ка ему, ребята, что Фрэнси – самый лакомый кусочек в наших краях. Разве она не стоит пяти сотен?

Кто-то из мужчин от досады крякнул.

– Черт возьми, никто из нас не мог себе позволить провести с ней ночь, но, коль ты говоришь, что она стоит того, наверное, так и есть.

Пит подмигнул. Дело явно шло на лад.

– Точно, стоит.

Корд толкнул стул к столу и сухо отрезал:

– Не интересуюсь.

Он повернулся и вышел в вестибюль отеля, провожаемый всеобщим удивлением. Клерк где-то болтался. Он решил не ждать. Если для него есть какое-нибудь сообщение, то оно полежит и до завтра. Ничего срочного не предвиделось. Поднимаясь по лестнице, он чувствовал на себе злобный взгляд Пита Роуланда.

У себя в номере он, на ходу стягивая рубаху, прошел к окну и распахнул его. Потом зажег лампу и плеснул в стакан виски.

С тех пор, как он приехал сюда, ему некогда было предаваться плотским утехам, слишком много оказалось дел. Но он даже представить себе не мог, чтобы какая-нибудь девка стоила пятьсот долларов. Видно, тут все посходили с ума.

Рассеянно глядя на темную пустынную улицу, Корд размышлял о предстоящем путешествии. Оно не обещало быть приятным. Ему вовсе не улыбалось тащить через всю страну толпу женщин, но за это хорошо платили.