Знатные распутницы

Сент-Бартолеми был по сравнению с Тобаго совсем крохотным островом, однако Густав III, который в принципе вообще ни на что не надеялся, принял это предложение. Итак, Эрик-Магнус в 1784 году стал послом.

– Вы будете одним из самых богатых людей нашей страны! – не без зависти писал ему король и добавил, что на пути в Италию остановится в Париже и лично поставит подпись под брачным договором.

Но к приезду Густава еще ничего не произошло. Семейство Неккер все еще не приняло брачный контракт… а приезд короля поглотил последние денежные резервы молодого посла.

Испытывая нужду, он послал мадам де Буффлер к родителям своей будущей жены, чтобы узнать, готовы они сдержать свое обещание или нет. После того как последним, скрепя сердце, пришлось отказаться от Ферзена, они не спешили с решением. Они выдвигали новые требования и действовали так же бесстыдно, как торговцы коврами. Ими были выдвинуты шесть условия. Первое – пост посла должен быть предоставлен Эрику Сталю пожизненно. Второе – в случае преждевременного ухода с поста, ему будет назначена ежегодная рента в сумме 20 000 фунтов. Третье – ему присваивается титул графа. Четвертое – он торжественно обещает, что никогда не будет принуждать свою жену жить в Швеции. Пятое – король награждает его орденом «Полярной звезды». Шестое – брачный договор будет одобрен самой королевой!

Переговоры затянулись еще на год. Разумеется, Густав тоже не спешил. Он согласился на все условия, кроме предоставления графского титула.

Сталь, сделавший сам себя бароном, удовлетворился тем, что этот титул был подтвержден геральдической коллегией Швеции.

Родители Неккер, наконец, дали согласие, и в июле 1785 года Эрик-Магнус был представлен Жермене.

Встреча была довольно прохладной: он женился на мешке золота, а она считала его привлекательным, однако абсолютно не интересным. В будущем она с удовольствием напомнит ему об этом. В этом браке был единственный ребенок.

Свадьба состоялась 14 января 1786 года в лютеранской капелле шведского посольства. Аксель фон Ферзен был одним из свидетелей, и брачный договор накануне подписали король, королева и большинство лиц дворянского происхождения.

Первые брачные дни супруги провели в доме Неккеров. Затем Жермена в форме прекрасных и трагических писем попрощалась с родителями («В этот момент, как в момент смерти…») и перебралась на улицу дю Бак.

Странным было то, что Эрик-Магнус, едва насытив свою страсть к деньгам, действительно влюбился. Однако, к несчастью, та, которая стала носить имя «мадам де Сталь», занялась совсем другими делами, чем забота о муже. Вскоре после этого супруги расстались навсегда… Жермена, которая теперь освободилась от отцовской опеки, предалась своему любимому виду спорта: окоте за мужчинами!

Эта история началась в особенно мягкий и солнечный сентябрьский день, которые нередко выпадают на благословенных берегах Женевского озера.

Молодой Бенжамен де Констан де Ребек, французский дворянин, прошлым вечером прибыл в свой родной город Лозанну. До этого он исполнял обязанности камердинера при небольшом дворе в Брауншвейге. В этот день он узнал сенсационную новость: сказочная и знаменитая Жермена де Сталь, наконец, возвратилась из поездки в Англию и с недавнего времени вновь обреталась на берегах Женевского озера. Она опять поселилась в замке отца Коппет, находившемся в нескольких милях от Лозанны, и можно было с уверенностью сказать, что все ближайшие почитатели искусства бросятся в эту Мекку литературы и остроумия.

Молодой Констан поклялся себе, что будет там одним из первых. Он непременно хотел завоевать дружбу этой блестящей женщины, – для человека, приверженного к искусству, это было подтверждением собственного авторитета.

На рассвете Бенжамен взлетел на коня и помчался как дьявол, не глядя по сторонам, пока не увидел высокие башни замка Коппет.

Однако, поднявшись по ступеням к замку, он пережил разочарование: госпожи баронессы не было дома.

– Ее нет дома? Она вернулась в Англию? – спросил он. Принявший его управляющий позволил себе улыбнуться.

– Госпожа баронесса не живет в Англии, монсеньор. Она только что отбыла в Нион, это в одной миле отсюда. Разве вы не встретили ее, когда ехали сюда из Лозанны? На этом участке дороги невозможно разминуться. Как могло случиться, что монсеньор не узнал госпожу баронессу?

– Я, к сожалению, никогда ее раньше не видел, мой друг. Но если вы будете так любезны описать мне ее карету…

Это было сделано тем более любезно, что знатный господин, задавая вопросы, вынул свой кошелек. Получив нужные сведения, он вновь вскочил на коня и умчался прочь.

В полумиле от Ниона он нагнал карету и бросился к ней, будто хотел взять ее штурмом.

– Мадам! – крикнул он, стоя в поднятой пыли, когда из окна высунулась украшенная страусиными перьями голова женщины. – Меня зовут Бенжамен де Констан де Ребек, и я горю желанием выразить вам почтение и предложить свои услуги.

Мадам де Сталь с интересом рассматривала этого красивого молодого блондина. Он выглядел несколько женственно, но был полон обаяния и элегантности и смотрел на нее влюбленным взглядом.

– Я знаю вас, – сказала она очаровательным голосом. – Это вы пишете большое произведение о политеизме? [5]

Бенжамен, красный от жары, от гордости еще больше покраснел. Он действительно уже несколько лет собирался написать достойную внимания книгу «История политеизма», у которой, правда, не было перспективы на внимание широкого круга читателей, но появление которой посвященные в эту проблему люди ожидали с большим нетерпением и вниманием. И теперь знаменитая Жермена с неподдельным интересом напомнила ему об этой работе.

– Садитесь же в мою карету, – сказала эта богиня. – Мои люди позаботятся о вашей лошади, а мы с вами перекусим!

Лед был сломан, если он вообще был. Молодой Бенжамен не только сел в карету, но и вернулся с ней вместе в Коппет… и с тех пор они стали неразлучны, поскольку спонтанная встреча на пыльной дороге вскоре вылилась в нечто гораздо большее.

На Бенжамена Констана, обладавшего сильным вулканическим характером, любовь свалилась внезапно, будто черепица с крыши. Несмотря на маленькую разницу в возрасте (ему было двадцать семь лет, ей двадцать восемь), Жермена воплощала для него идеал силы и материнства и могла удовлетворить его потребности в нежности (юноша лишился матери в раннем детстве). Жермена де Сталь не была привлекательна внешне, но обладала высокой культурой, интеллигентностью и талантом. И, наконец, Бенжамен постоянно восхищался философскими и либеральными взглядами дочери господина Неккера.

Когда же он увидел ее вблизи, то оказался полностью выбитым из равновесия и воспылал страстью. Жермена де Сталь спустя четыре месяца после их первой встречи еще не осознавала, насколько глубоко молодой гость проник в ее сердце. Он ей нравился, и она любила его слушать. К тому же ее забавляло, что он сразу же сделался безмерно ревнивым, хотя для этого не было ни малейшего повода.

Многочисленные любовники, которых, справедливо или нет, ей приписывало общественное мнение, приводили его в состояние постоянного беспокойства, и он все время жил с чувством «безымянной боли», которой он давал различные названия в неиссякаемой реке своего красноречия.

Конечно, баронесса ценила эту словоохотливость, так же как и стиль, которым Бенжамен ежедневно говорил ей о своей страсти. Но как добропорядочная швейцарка, она ценила свое драгоценное здоровье. Она считала, что прежде всего необходимо в достатке спать, и установила порядок, чтобы вечерние беседы (которые, как правило, выливались в длинные монологи Бенжамена) в любом случае заканчивались в двенадцать часов, а именно с шестым ударом часов, стоящих в зале.

В один из январских вечеров 1795 года философские рассуждения Бенжамена были особенно блестящими. Круг слушателей был избранным. Поэтому он очень разозлился, когда его прервали фатальные часы.