Волшебная река

В мрачной камере воцарился вечерний холод. Оказавшись запертой в «одиночке», которую раньше занимал ее брат, Индия испугалась. Во всем этом было нечто странное. Лоренс повел себя слишком мягко, она ждала от него совсем другой реакции.

Зато Мэтт на свободе. Его ждала опасная дорога. Новая тревога охватила Индию. Где Коннор?

Конечно, он узнал о ее капитуляции. Как он отреагировал? Разумеется, не обрадовался.

Вдруг Лоренс солгал? Не намерен ли он обвинить Коннора в сговоре с ней? Не приказал ли арестовать его?

Не столкнулся ли Коннор с непредвиденными обстоятельствами, сопровождая Мэтта на «Дельту стар»? Прибыл ли пароход?

«Ты поторопилась, Индия Маршалл. Открыла рот, не удостоверившись в том, что брат находится в безопасном месте».

Прошло время ужина, а Индия все расхаживала по камере. «Господи, сбереги Коннора, – мысленно повторяла она, шагая по шершавому дощатому полу. – Господи, помоги Мэтту добраться до дома».

В замке повернулся ключ. Индия вздрогнула – вдруг это Коннор? Она хотела, чтобы он появился, и боялась этого. Оказалось – Зик Пейз.

Он поставил на пол фонарь и ведро.

– Тебе не помешает подкрепиться. Поезд уходит в полночь.

Внезапно она забыла о голоде.

– Зик, извини, что я обманула тебя. Ты всегда был таким внимательным, добрым.

Зик настороженно посмотрел на нее. Его глаза округлились. Он не смог скрыть усмешку; его длинная борода пришла в движение.

– Я буду тебя помнить. Ты девушка что надо. Индия шагнула к старому солдату.

– Зик, где майор?

– Ждет на вокзале, когда ты поешь и соберешься. – Он толкнул ведро. – Поторопись.

Она не хотела думать о путешествии, которое ее ждало, однако обрадовалась тому, что Коннор не отвечает за ее преступления.

– В этой камере сидел заключенный. Ты знаешь, что с ним случилось?

– Его помиловали.

Индия едва не подпрыгнула от радости. Она взяла за ручку ведро.

– Составишь мне компанию? Зик кивнул.

– С удовольствием. Поужинаю напоследок с моей хорошенькой крошкой. Нет, просто с хорошенькой крошкой.

В ведре были сосиски, сыр, несколько крекеров и кусок яблочного пирога.

– Необычная пища для заключенного, – заметила Индия. – Ты сам приготовил?

Она могла поклясться, что он покраснел.

– Моя соседка – отличная повариха. У нее кое-что осталось. Она решила поделиться с дамой из Санитарной службы.

– Люди знают о моем аресте?

– Я сказал ей. Старина Роско хочет, чтобы все было шито-крыто. – Зик бросил салфетку на нары. – Ему не нужно, чтобы тебя провожала на вокзале целая толпа.

Почему Лоренс старается скрыть ее арест и отправку в Вашингтон?

Зик развернул салфетку.

– Люди огорчатся из-за твоего отъезда, мисс Инди. А я – больше всех.

– Мне сказали, что у тебя со мной все кончено.

– Мне было больно, когда я узнал, что ты – вовсе не моя дама.

Он разрезал гирлянду из сосисок складным ножом с перламутровой ручкой. Они принялись молча есть. Когда разделались с яблочным пирогом, Зик заговорил:

– Буду молить Господа, чтобы тебя не засудили.

– Спасибо, Зик.

– Ты чертовски хорошенькая. – Он бросил на нее восхищенный взгляд. – Понимаю, почему майор втюрился в тебя.

– Насколько мне известно, ты едва не покалечил его.

Откинув назад свою белую голову, Зик расхохотался. Его плечи задрожали, в глубине глотки показались миндалины.

– Один – ноль в пользу ветеранов, – произнес он наконец.

– Кажется, его до сих пор мучает боль.

– Думаю, страдания майора этим не закончатся, – отозвался Зик, успокоившись. – Роско поставил О'Брайена в незавидное положение, приказав ему отвезти тебя на суд. Провожать свою зазнобу на эшафот – ну, все не так страшно, но на него взвалили тяжкое бремя.

Она может угодить на виселицу. Может. Однако она будет добиваться оправдания. Как? Индия задумалась.

Ее не могут повесить за то, что она уехала из Луизианы. Она руководствовалась скорее соображениями гуманности, нежели стремлением помочь южанам. Она не применяла оружия, не вступала в заговор, не пыталась уничтожить государство мистера Линкольна. Возможно, власти отнесутся к ней с тем же пониманием, которое проявил начальник лагеря в Огайо. Если она встретит в Вашингтоне добрых людей…

Ее взгляд упал на такого человека.

– Думаю, – обратилась она к Зику, – майор О'Брайен достойно переживет суд надо мной. Выпускники Уэст-Пойнта должны быть лишены сентиментальности.

Уроженец Айовы удивленно посмотрел на девушку.

– Знаешь ли ты мужчин? Майор – воин, но при этом он – человек. Мужчины нуждаются в женщинах – это ясно, как божий день. Майор – не исключение.

Она не хотела думать об этом. Господи, как ей нравится этот старик!

– Когда война закончится, я сочту за честь, если ты посетишь Плезант-Хилл. Это плантация Маршаллов в Луизиане. Я познакомлю тебя с моей бабушкой. – Возможно, Зик не мог похвастаться образованностью, но бабушка Мейбл оценит этого человека по достоинству. – Если доживу до этого дня. А если нет, она все равно будет рада принять тебя. Ты только скажи, что тебя прислала Инди.

– Ты на нее похожа?

– Отчасти.

– Она играет в домино?

– Нет, но быстро научится. Будет охотно сражаться с тобой.

– В какой части Луизианы находится Плезант-Хилл?

– Возле Франсисвилла.

– Я должен дождаться конца войны?

– Зик! Ты – солдат Союза. У тебя есть твои обязанности.

Он покачал головой.

– Днем я сказал Роско, что с меня довольно. Я откуплюсь от армии.

– Почему?

– Я навоевался в 1812 году. А на эту войну пошел лишь потому, что не нашел себе лучшего дела. Мои внучки отлично управляются с фермой, они разводят лошадей, а меня давным-давно отправили играть в домино. Но у меня есть много денег, и я не желаю слушать вздор, который несет Роско Лоренс. – Зик причмокнул языком. – Похоже, он задумал какую-то хитрость.

В последнее время в ее голове родилось много догадок, большинство которых не оправдалось. Если Лоренс действительно что-то замыслил… Если Мэтт не доберется до Натчеза, а потом до Франсисвилла… Если ее будут судить безжалостные люди…

– Зик, когда ты попадешь в Плезант-Хилл, передай моей бабушке – пусть она поищет турнепс, который Китай спрятала осенью.

– Китай? При чем тут эта страна?

– Пожалуйста, передай ей это. «Надеюсь, этого окажется достаточно», – подумала она.

– Буду рад оказать тебе услугу, мисс Инди. Девушка знала, что может положиться на Зика. Он поднялся с пола, отряхнул штаны.

– Пора отчаливать, мисс Инди. Должен огорчить тебя: трое айовских ребят ждут за дверью, они наденут на тебя кандалы.

Ей нечего было ответить на это.

– У меня есть славная подружка – Перли Мэй. Я не расстаюсь с ней с двенадцатого года – тогда мы крепко врезали англичанам. Эта подружка никогда не подводила старину Зика. – Он сунул Индии в руку складной нож и пачку денег. – Тебе это пригодится. Спрячь Перли Мэй в ботинок. Будь осторожна, если надумаешь пустить ее в ход.

Коннор был мрачен и угрюм. Он сидел на жеребце и ждал повозку, на которой должна была приехать Индия.

Она не доверилась ему.

Она не оправдала его доверие.

Она освободила своего брата, а потом принесла себя в жертву. Отвлекла Лоренса, и Мэтту Маршаллу удалось скрыться.

Пальцы Коннора сжали поводья. Утром, когда помилование было подписано, майор обнаружил, что «одиночка» опустела. Узник сбежал. Коннор навел порядок в камере, но в его душе царил хаос.

Индия одурачила Коннора О'Брайена.

Вряд ли он когда-нибудь забудет об этом. Пассажиры шагали по освещенной фонарями платформе и поднимались по откидным ступеням в вагоны. Пар с шипением вырывался из трубы паровоза и стелился над рельсами. Капли дождя рассекали полуночный воздух. Огромные стальные колеса повернулись, и вагоны с грохотом сцепились. Однако это не означало, что поезд уже отправляется. По приказу майора Коннора О'Брайена идущий на восток состав будет ждать Индию Маршалл.