Девушка на выданье

— Мне кажется, что его светлость чересчур занят другими делами, чтобы уделять внимание перестройке бесполезного старого здания, — сообщила она Стэндишу. — Похоже, мне самой придется этим заняться!

Одинаково пораженные ее заявлением, оба молодых человека удивленно уставились на нее.

— Хорошее предложение, дорогая кузина! — начал Стэндиш, первым придя в себя. — Хотя боюсь, что ты не представляешь себе, как это не просто. Это гораздо сложнее, чем выбрать новые гардины и диванные подушки. Когда берешься за подобный проект, нужно решить кучу проблем: нанять квалифицированных мастеров, а также целую армию рабочих и уборщиц и так далее и тому подобное — это вряд ли женское поле деятельности. Не лучше ли предоставить все Ричарду?

— Нет, если он не хочет тратить на это время, − парировала Хелена и, бросив на мужа вызывающий взгляд, добавила: — Боюсь, что нам пришлось бы ждать второго пришествия, пока его светлость проявит к этому интерес.

Видя растерянность своего кузена, Ричард поднял руку, чтобы прекратить дискуссию.

— Хелена совершенно права, — тихо сказал он. Последние события отодвинули на второй план мои интерес к Холлу, но, поскольку она проявила и интерес к его реконструкции, я не вижу причины не давать ей делать то, что ей хочется. Кроме того, она будет делать это на свои деньги, и я не имею права диктовать ей, на что их тратить. — Заметив, что Стэндиш был настолько застигнут врасплох этим заявлением, что мог только молча таращиться на него, граф добавил с улыбкой: — Не беспокойся, Чарльз. Я уверен, что в конце концов все будет хорошо.

— В конце концов! — Стэндиш безнадежно махнул рукой в сторону дома. — Но дом разваливается сейчас! А у меня сложилось впечатление, что целью вашего соглашения было приобрести достаточно денег, чтобы вложить их в его реконструкцию?

С каменным лицом Ричард предпочел не отвечать на бестактное замечание своего кузена по поводу его недавней женитьбы. Но Хелена не сдержалась.

— Ты совершенно прав, что волнуешься, Чарльз, — заявила она. — Но уверяю тебя, что твои переживания напрасны. И никого не касается, кто организует проект, если он будет осуществляться. А что до проблем, которые ты упомянул, то я надеюсь, что смогу рассчитывать на тебя в случае трудностей?

Почти не обратив внимания на моментальные «да» и «конечно» Стэндиша, она повернулась к мужу и вопросительно подняла брови.

— Как ты хочешь пользоваться своими деньгами, меня не касается, — ответил он сухо. — А что касается восстановления Холла, то вы оба можете делать с ним что хотите. Как я уже вам сказал, у меня в настоящий момент есть намного более важные дела. А теперь, прошу прощения, мне надо идти. — И с легким поклоном он круто повернулся и пошел к конюшням, оставив Стэндиша озадаченно глядеть ему вслед.

— Будь я про… — начал он, но, быстро опомнившись, повернулся к Хелене и сказал извиняющимся тоном: — Извини, Хелена. Я думаю, что могу называть тебя Хеленой теперь, когда мы стали кузенами?

Она сдержанно кивнула, и он продолжал:

— Боюсь, что мое неуместное замечание вызвало у Ричарда эту вспышку. Я должен был понять, что сегодня не тот день, чтобы поднимать вопрос о плане строительства. Но клянусь, что не представлял себе, что Ричард так настроен против продолжения реконструкции. Ведь до сих пор он всегда этого хотел… — Его голос сорвался, и взгляд устремился на увитую плющом заднюю стену Холла. — Как было бы прекрасно увидеть его таким, каким он был тогда, когда в нем жили наши бабушка и дедушка.

Отвернувшись от двери конюшни, в которой исчез ее муж, Хелена расправила плечи и подтвердила свои намерения.

— И вы увидите! — воскликнула она решительно. — Я знаю, что говорю, Чарльз. Клянусь, что это прекрасному зданию будет возвращена его былая слава, даже если мне потребуется каждый пенни, который у меня есть!

— Ну, я надеюсь, что этого не потребуется, возразил Стэндиш с улыбкой. — Но ты, конечно, можешь положиться на мою поддержку. Я обещаю, что тебе только стоит попросить, и я все сделаю, кроме, конечно, шпаклевки стен.

— Думаю, нам не придется прибегать к таким крайним мерам, — весело отозвалась Хелена, стараясь поддержать остроумие Стэндиша, понимая, что он хочет отвлечь ее от стремительного ухода Маркфильда. — Может быть, ты составишь мне компанию в Вестпарк? Мы пообедаем и сможем обсудить некоторые детали — конечно, если ты готов пройти по этому ужасному мостику.

— Ты можешь записать его в свой список первостепенных работ, — рассмеялся Стэндиш, подставляя ей свой локоть. — Прежде чем один из нас свалится в реку!

Стоя в тени у косяка двери в конюшне, Ричард угрюмо смотрел, как его жена уходит с его кузеном. Удрученно покачивая головой, он пытался поверить в то, что Чарльз повернет ситуацию к лучшему. Но что, если он попробует флиртовать с Хеленой! Они казались в дружеских отношениях, и это было, скорее всего, результатом его собственного вынужденного отсутствия в городе, когда из-за опасения возможной реакции барона Барринггона на объявление об их предстоящей свадьбе он попросил Чарльза побыть рядом с его будущей невестой. Тем не менее ему было обидно стоять и смотреть, как его жена ушла рука об руку с другим мужчиной, когда для собственного мужа у нее даже не находилось улыбки!

Нахмурившись, он подошел к загону, отвязал жеребенка и продолжал неспешную тренировку, которой его горячо любимый дед так долго и тщательно обучал его. Если бы женщин можно было бы приучать так легко, как лошадей, подумал он с тоской, когда жеребенок осторожно полез носом в его карман в поисках ожидаемого угощения. Но затем, вспомнив решительный вид и смелые ответы Хелены, он грустно вздохнул, сделав заключение, что ходить по струнке не свойственно ее натуре. Однако, поскольку он никогда не поворачивался спиной к трудностям, он решил, что ему нужны дополнительные усилия, если он хочет завоевать ее доверие и — что более важно — ее любовь.

Протянув руку с кусочком яблока, которое приберег к концу тренировки, он удовлетворенно улыбнулся, когда жеребенок взял этот кусочек мягкими губами.

— Медленно и нежно, — пробормотал он тихо. — Это всегда наилучший путь достичь желаемого результата, не так ли, мой мальчик?

Двигаясь к своей цели, Ричард решил добиваться любви своей жены самым нежным обращением. Приветливо поздоровавшись с ней в гостиной тем вечером, он сразу же сделал ей комплимент по поводу ее внешности, прежде чем отвести на ее место за обеденным столом, где продолжал услаждать ее слух серией анекдотов из своей школьной и армейской жизни. На все вопросы, которые она ему задавала, он отвечал почтительно и любезно, но сразу менял тему, когда разговор переходил на предполагаемую программу строительства.

Хотя Хелена была в восторге от того нового об лика, который принял ее муж, она не могла не по чувствовать некоторого сомнения. Было ли это с его стороны какой-то игрой — игрой в подчинение ее своей воле, думала она, заворожено следя за его действиями, когда он наполнял свой бокал и поднимал его в ее сторону, прежде чем медленно поднести к губам. Все время чувствуя на себе его взгляд, она сама не могла смотреть в его сторону и поспешно оторачивалась каждый раз, когда их глаза встречались. Если это было соблазнением, то граф Маркфильд был истинным чародеем, так как ее пульс начинал зашкаливать, и она чувствовала, как внутри ее медленно поднимается волна жаркой страсти.

Перед ней стоял вопрос: следует ли ей сдаться на милость своим эмоциям и позволить этому мерцанию в его глазах унести ее в неизведанный рай, к которому она была так близка предыдущим вечером, или она должна сохранять благоразумие до тех нор, пока не будет найдено полное и ясное объяснение того, каким образом сережка этой Каммингс таинственным образом оказалась в ее спальне.

Но выбор оказался не за ней. К ее удивлению и глубокому огорчению, в конце трапезы Ричард поднялся и, проводив ее обратно в гостиную, поднес кончики ее пальцев к своим губам, быстро поцеловал их и попросил его извинить.