Наконец-то!

— Позор! Посмотри, как ты расстроила свою любимую мачеху! Вчера Ричард рассказал нам новость, и с тех пор она сама не своя. Она хотела немедленно запрягать карету и мчаться к тебе , я ее еле отговорила. Из-за тебя бедняжка всю ночь не сомкнула глаз.

Тетя Агата при высоком росте обладала внушительными формами. У нее, как и у всех Кингсли, были красивые голубые глаза, правда, чуть-чуть навыкате, что на удивление хорошо сочеталось с прямым носом, крупным ртом и волевым подбородком. К таким чертам лица очень подходили гордая стать и светлые волосы. В молодости Агата считалась весьма симпатичной девушкой. Да и теперь, на рубеже шестого десятка, она не утратила своей женской привлекательности. И хотя фигура амазонки слегка погрузнела, а некогда светло-русые локоны засеребрились, лицо выдержало проверку временем: овал лица остался все таким же четким, а глаза по-прежнему живо блестели.

Арабелла искренне старалась полюбить тетю Агату, но почему-то через пять минут общения им хотелось вцепиться друг другу в волосы. Сегодняшнее утро не было исключением. Арабелла внутренне ощетинилась, на языке уже вертелся язвительный ответ, и вдруг до нее дошло: Агата сердится не из-за того, что она, Арабелла, была в компании со скандально известным Тони Даггетом, а из-за того, что она расстроила Мэри… Это открытие ее поразило. А что, если попробовать другую тактику?

— Доброе утро, тетя Агата, — произнесла она вежливо. — Я вижу, вы благополучно добрались. — Сделав глубокий вдох, она добавила: — мне очень жаль, что мои действия причинили вам столько неприятностей, ведь вы даже не успели как следует отдохнуть с дороги.

Агата, которая явно ожидала злого отпора, уставилась на Арабеллу, точно перед ней вдруг предстало какое-то невиданное чудовище о двух головах, и долго, с подозрением, разглядывала племянницу. В конце концов она решила принять оливковую ветвь мира и, фыркнув, сказала:

— Ты же знаешь, как Мэри за тебя переживает. Постарайся не причинять ей лишних волнений. Эгоизм — плохая черта. В твоем возрасте пора бы уже это усвоить.

Арабелле понадобилось немалое усилие, чтобы удержать на лице улыбку, но ее руки, спрятанные в складках юбки, невольно сжались в кулаки.

В этот момент в комнату вошел Тидмор и, следуя указаниям Арабеллы, поставил большой поднос с закусками и лимонадом на низкий столик из красного дерева. Дамы молча дождались его ухода.

Когда за дворецким закрылась дверь, Мэри опустилась в кресло, обтянутое бледно-желтым полосатым шелком.

— Это правда, Белла? — спросила она с укором. — Ты действительно была вчера в Натчезе вместе с Тони Даггетом?

Вежливым жестом предложив Агате сесть, Арабелла начала разливать лимонад по стаканам. Не поднимая глаз, она ответила с напускным спокойствием:

— Да. Я была вчера в Натчезе с Тони.

Мэри испуганно вскрикнула:

— Ох, милая! Неужели ты позволишь этому монстру опять разбить твое сердце?

— Он не монстр, — холодно отозвалась Арабелла, протягивая гостьям стаканы с лимонадом.

— Я так и знала! Он только недавно вернулся и уже успел тебя околдовать! Ты что, забыла, сколько страданий этот человек причинил тебе пять лет назад? Вот уж не думала, что ты такая… такая…

— Дура? — подсказала Арабелла с кривой усмешкой.

— Вот именно!

— Не торопись изводить себя, дорогая, — неожиданно вмешалась Агата. — Сначала выслушай Арабеллу. Если она встречалась вчера с Тони Даггетом, значит, у нее была для этого веская причина.

Арабелла и Мэри уставились на нее, открыв рты. Еще не было случая , чтобы Агата вступилась за Арабеллу. Слегка смутившись, Агата взбодрилась глотком лимонада и пробормотала:

— Во всяком случае, мне так кажется.

Мэри растерянно заморгала и спросила у Арабеллы:

— Ну? У тебя в самом деле была веская причина?

Арабелла замялась, пытаясь решить, о чем можно рассказать мачехе, а о чем не следует. Разумеется, она умолчит про свои визиты к Лейтону и Тони Даггету — так же, как и про попытку ограбления на темной дороге. Однако ей вряд ли удастся скрыть ночное нападение: о нем знают Тидморы и остальные слуги, значит, через какое-то время слух дойдет и до Мэри.

Арабелла нехотя начала:

— В среду ночью ко мне в спальню забрался вор с ножом.

Мэри охнула, ее голубые глаза округлились от ужаса. Агата же и бровью не повела.

— Не волнуйтесь, никто не пострадал, — поспешно добавила Арабелла.

— Вор с ножом? — вскричала Мэри. — Он тебе угрожал? Милая, ты, наверное, до смерти испугалась?

Арабелла улыбнулась:

— Вовсе нет. Я пришла в ярость!

Агата кивнула:

— Я бы на твоем месте почувствовала то же самое. Каков наглец! — Она выжидательно смотрела на Арабеллу. — Надеюсь, ты его проучила?

Проникаясь все большей симпатией к Агате, Арабелла с вызовом ответила:

— Само собой. Я ударила его графином по голове и выбежала из спальни. Когда я вернулась вместе с Тидмором и другими слугами, злодея уже не было, но на графине осталась кровь, значит, я его ранила.

— Арабелла! — воскликнула Мэри, напуганная столь дикой выходкой своей падчерицы. — Ты дралась с этим типом?

— Молодец! — пробасила Агата. — Клянусь Боком, я сделала бы то же самое! Еще не хватало, чтобы всякие негодяи пугали невинных женщин в их же собственных домах! Поделом ему.

— Да, конечно, — пролепетала Мэри, немного успокоившись. — Но неужели тебе совсем не было страшно?

— Сначала было, — призналась Арабелла, — но потом я так разозлилась, что забыла про страх. — Она грустно добавила: — Ты же знаешь, какая я вспыльчивая — в детстве ты часто меня за это ругала.

Мэри ласково улыбнулась:

— Пожалуй, на этот раз твоя вспыльчивость сослужила тебе хорошую службу. — Она вдруг нахмурилась. — Но какая же связь между ночным вором и твоим появлением в Натчезе с Тони Даггетом?

— Э… видишь ли, я была слегка встревожена случившимся — ты, конечно, можешь себе это представить, — сочиняла на ходу Арабелла, — а в пятницу мне надо было ехать в Натчез, к мистеру Хэйту. Я хотела уже отказаться от этой поездки, но тут подвернулся Тони и, узнав о моем затруднении, вызвался меня проводить. Ну я и согласилась.

Доверчивая по натуре, Мэри удовлетворенно кивнула. С ее точки зрения, это было вполне разумным объяснением, она сама никогда не выходила из дома без сопровождения, желательно мужского. Но тетю Агату было не так-то просто обвести вокруг пальца: она лукаво взглянула на Арабеллу, как бы говоря «кому ты рассказываешь сказки», вскинула бровь, но смолчала.

— Я тебя понимаю, — после паузы заговорила Мэри. — Обстоятельства сложились так, что ты была вынуждена поехать с Тони. Но ведь ты не собираешься возобновлять с ним отношения, Белла? — взволнованно спросила она.

Арабелла не умела лгать. Ей не хотелось обманывать мачеху, но выхода не было. Вчерашние события показали, что Тони не даст ей оттеснить его в Тень, впрочем, она уже жалела, что такая жестокая мысль вообще пришла ей в голову. Пусть он жестоко обошелся с ней, но он не заслуживает того, чтобы с ним обращались, как с последним ничтожеством. Конечно, она не будет на каждом углу Натчеза кричать о своем романе с Даггетом, но и делать вид, что они незнакомы, было бы смешно.

Арабелла вздохнула.

— Мое сердце для него закрыто, — тихо сказала она, — но я не намерена избегать его общества, если мы случайно встретимся на людях.

— О Белла, не говори так! — горько вскричала Мэри.

— Ей не остается ничего другого, — спокойно произнесла Агата. — Ясно как день, что девочка до сих пор его любит!

Глава 12

Выражение неподдельного ужаса на лице Мэри чуть не рассмешило Арабеллу. Однако положение было слишком серьезным, и перед ней стоял непростой выбор: солгать или сказать правду?

Вообще-то она не собиралась посвящать мачеху или кого бы то ни было в свои сердечные тайны. Но предложение Агаты требовало ответа. Арабелла вздохнула. Проще было бы солгать — сказать, что она равнодушна к Тони Даггету… но что-то в ней восставало против этого. Она стыдится своей любви? Нет, хотя без этого чувства ее жизнь текла бы гораздо спокойнее.