Неотразимая графиня

Лия перешагнула через платье, лежащее на полу, и подошла к кровати, где ее поджидало платье из органзы. Оно было потрясающее, миссис Невилл превзошла себя. С открытой спиной, что позволило Агате надеть его через голову Лии, не испортив прическу. И хотя миссис Невилл сняла точные мерки и Лия знала, что оно сидит прекрасно, от ощущения воздуха на открытой спине казалось, что оно слишком свободно, ткань скользила по ее коже.

Лия присела за туалетный столик и взяла бриллиантовые серьги.

— Не могу поверить, что делаю это, — прошептала она своему отражению в зеркале.

Надев одну сережку, затем другую, подождала, пока Агата застегнула бриллиантовое ожерелье на ее шее. По сравнению со свободным движением платья ожерелье казалось тяжелым, холодная серебряная цепочка холодила спину.

Горничная отошла, и Лия встала. Как в тот раз, когда она купила органзу, она вытянула руки и закружилась.

— Тебе нравится, Агата?

Горничная улыбнулась в ответ, ее круглые щеки растянулись, угрожая спрятать глаза.

— Вы такая красивая, мадам!

— Спасибо, — сказала Лия, опуская руки.

Но сегодня не важно, насколько она красива. Сегодня все, чего она хотела, — это не выглядеть как вдова.

Глава 13

Как я могу надеяться на большее? Это жестоко с твоей стороны — заставлять меня верить, что такое возможно.

Заложив руки за спину, Себастьян ходил перед входом в салон, когда Лия появилась из другого крыла.

Боже праведный!

Проклятие!

Обе фразы казались подходящими, как взывающие к небесам и проклинающие низшие силы. Он с такой силой сжал зубы, что они скрипнули.

Вдова, которую он знал четыре месяца, полностью преобразилась. Не было больше вдовьего чепца, ее волосы были уложены в сложную прическу, прекрасно подчеркивающую красоту ее лица. В ушах и на груди сверкали бриллианты, а не какие-то тусклые украшения, которые были дозволены при трауре. И хотя ее платье казалось на первый взгляд черным, когда она шла, было видно, что синие нити вплетены в материал, отчего платье переливалось и отражало свет, мерцая то синим, то черным блеском при каждом шаге.

Но слава Богу, платье было достаточно скромным. Рукава достигали запястий, и лиф закрывал грудь до самой шеи. Любые недозволенные мысли, которые присутствовали в его голове, сейчас, когда она шла к нему, появились благодаря его собственному воображению, а не покрою платья.

Она замедлила шаг, поравнявшись с ним. Улыбка растаяла на ее губах.

— Вы не предполагали увидеть меня.

Себастьян подошел к ней. Он сказал себе, что хочет преградить ей путь в салон, а на самом деле просто хотел быть ближе к ней.

— Вернитесь в свою комнату, — сказал он. — И наденьте то платье, в котором были прежде. И пожалуйста, не вздумайте танцевать сегодня.

Она покачала головой и постаралась обойти его, но он протянул руку. Ее грудь поднялась, когда она вздохнула, отталкивая его. Затем повернула голову и встретила его взгляд.

— Мне необходимо сделать это.

— Если вы это сделаете, то рискуете повредить Генри. Я не могу позволить вам…

— Пожалуйста, Себастьян. Право же, это притянуто за уши, думать, будто бы мое поведение может дать пищу слухам о Йене и Анджеле.

— Возможно, так. Я не могу быть уверен ни в чем, но если правда выйдет наружу, даже если это слух, не имеющий подтверждения, как вы думаете, что будет с Генри? Как скоро люди станут задавать вопросы о законности его рождения?

— Но это дураки, — холодно бросила она, глядя на него, как будто сомневалась в его здравом уме. — Себастьян, у вашего сына и у вас — одно лицо.

— Да? А его волосы? Его глаза? — Себастьян уронил руки и подошел к ней, аромат ее туалетной воды, похоже, волновал его. — Иногда мне совершенно ясно, что он мой сын. В другой раз я смотрю и смотрю, ища сходство, не в состоянии найти его. Все, что я прошу, чтобы вы подумали о Генри. Если он мой, позвольте ему стать старше, пока все сомнения развеются. Если он не мой, — Себастьян резко выдохнул, поднял руку к ее лицу и положил на щеку, — он все равно мой сын. Не делайте этого, Лия, не лишайте меня шанса.

Она закрыла глаза, и на какой-то момент Себастьян думал, что ему удалось убедить ее отказаться от ее плана. Но затем она покачала головой и открыла глаза. Скромная, полная сожаления улыбка застыла на ее губах.

— Мне очень жаль, — прошептала она и быстро прошла мимо него, ее рукав выскользнул из его пальцев, когда он пытался задержать ее.

Лия остановилась в дверях салона, оглянувшись через плечо, она увидела, что Себастьян следует за ней. И в следующее мгновение он замер, а его глаза стали огромными, когда он увидел глубокий вырез на ее спине.

Войдя в салон, Лия остановилась около лорда Эллиота и мистера Майера и ждала начала нового танца. Вальса.

В комнате было слишком шумно, и она не могла услышать их разговор, но после нескольких минут поняла, что они замолчали. Лорд Эллиот больше не говорил, а только смотрел на нее, удивленно вскинув брови. Лия улыбнулась ему и слегка присела в поклоне, затем сделала то же самое, когда к ней повернулся мистер Майер.

Одна секунда сменяла другую, один за другим гости, собравшиеся в небольшие группы, повернулись к ней. Танцующие пары замерли посреди комнаты, а музыканты, в свою очередь, перестали играть.

Себастьян подошел сзади, и его теплая рука легла на ее спину.

— Вы хотели танцевать, да? — спросил он с улыбкой в голосе.

И когда встал лицом к ней, она увидела, что скорее это была не улыбка, а оскал.

Лия подала ему руку и подняла подбородок.

— Да, милорд, я хотела бы потанцевать. — И, кивнув музыкантам, произнесла: — Вальс, пожалуйста.

Себастьян повел ее в центр комнаты. Они встали в позицию и ждали, когда начнется музыка. Ее правая рука лежала на его плече, он обнимал ее за талию… Она слышала, что комната гудела голосами, словно разбуженный улей. Затем зазвучала музыка, и они закружились в вальсе.

Лия помнила, что она танцевала с Себастьяном несколько раз после первого выхода в свет. Она не могла вспомнить ничего примечательного, но была точно уверена, что танцевала с ним прежде. Но сейчас танец казался таким интимным, а каждое движение их тел неким флиртом, словно невысказанный вопрос ждал ответа.

— Когда вальс кончится, я полагаю, вы извинитесь, скажете, что сделали это в память о Йене, может, они не поверят, но это лучше, чем ничего. — Его рука сжала ее руку. Его губы стали тоньше, когда он смотрел поверх ее головы. — Конечно, вам не надо было надевать это платье.

— Вам нравится платье?

— Нравится ли мне? Нет. Хочу ли я сорвать его с вас? Да.

Их взгляды встретились, и она утонула в зеленой глубине его глаз, растворившись в его желании.

— И больше чем по одной причине, Лия.

— Миссис Джордж, — тихо поправила она.

Они продолжали танцевать, Себастьян вел ее, когда они кружились по залу. Оглянувшись вокруг, Лия проглотила комок в горле, никто не вышел, чтобы присоединиться к ним в вальсе, все стояли и смотрели на них. И она догадалась, что ее намерение нарушить правила превысило все ее ожидания.

Вместо того чтобы чувствовать смущение, как это бывало раньше, Лия подняла на Себастьяна глаза и улыбнулась.

— Спасибо, что согласились танцевать со мной.

— Уверяю вас, миссис Джордж, это чистый эгоизм. Если бы я оставил вас одну, последствия могли быть куда хуже. По правде говоря, я не знаю, принесет ли это успех, но надеюсь, что вальс с вами создаст видимость, будто бы это было запланировано. Лучший друг и вдова. Господи помоги, я надеюсь, они поверят в это. Просто объясните, когда будете извиняться…

— Я не собираюсь извиняться, Себастьян, — сказала она и тут же поправилась: — Милорд.

Он снова закружил ее, и череда возбужденных лиц промелькнула перед ее глазами.

— Вы уже дали повод для скандала, — прошептал он ей на ухо, — но еще можете минимизировать его.