Леди в алом

— Я заметил, что вы задумались, когда услышали мое имя, — промолвил Брэдан, пытаясь вызвать Фиону на откровенность. — Вам оно знакомо, не правда ли?

— Да, — призналась она. — Де Кантеры — потомственные королевские судьи. Уже несколько поколений этой семьи вершат правосудие в одном местечке неподалеку от Лондона.

Брэдан кивнул.

— Мой отец до недавнего времени был верховным судьей Вулмерского леса. Признаюсь, он много рассказывал мне о ваших похождениях.

— Именно поэтому вы и пришли сюда сегодня? — прежним тоном спросила Фиона, хотя в глубине ее глаз появилось выражение испуга. Брэдан видел, как судорожно она сжимает в руке кинжал. Костяшки ее пальцев побелели от напряжения. — Все мои похождения уже в далеком прошлом. В течение последних трех лет я веду размеренный образ жизни и честным трудом зарабатываю свой хлеб. Если вы действительно джентльмен, как о том заявляете, то не пытайтесь разрушить мою нынешнюю жизнь из-за прошлых поступков.

— Вы, наверное, хотели сказать — проступков?

Брэдан понимал, что перед ним стоит порочная женщина. Однако же, как ни странно, ему хотелось обнять ее и утешить. Он видел, что Фиона близка к панике. Эта знаменитая куртизанка, в прошлом состоящая в одной из самых опасных лондонских воровских шаек, боялась его. Тряхнув головой, Брэдан попытался заставить себя избавиться от чувства жалости, которое испытывал к Фионе. Он вспомнил Элизабет, Ричарда и то дело, которое привело его сюда. Брэдан знал, что он во что бы то ни стало должен отдать дядю в руки правосудия.

— Не бойтесь, леди, я пришел сюда не за тем, чтобы арестовать вас, — сказал Брэдан. — Да я и не мог бы сделать это, даже если бы захотел.

— Отчего же? Вы сами сказали, что принадлежите к семье шерифов. Закон позволяет вам задержать меня…

Брэдан помолчал, не сводя глаз с Фионы.

— Я не могу арестовать вас, леди, — медленно произнес Брэдан, взвешивая каждое слово, — потому что сам с недавних пор вынужден скрываться от правосудия.

На выразительном лице Фионы появилось сомнение. Но то, что сказал Брэдан, было чистой правдой. Дядя объявил его вне закона, за голову Брэдана была назначена большая сумма, и никто не мог помочь ему в сложившихся обстоятельствах. Впрочем, у Брэдана все же теплилась надежда, что один человек в состоянии спасти его. Ему необходимо было найти доказательства продажности дяди. Именно поэтому Брэдан разыскивал Гизеллу де Кер, или Фиону Берн, как она себя называла. Эта женщина могла оказать ему неоценимую помощь.

— Вот это да, — пробормотала Фиона и наконец с облегчением вздохнула.

Она окинула Брэдана с ног до головы пристальным оценивающим взглядом. Несмотря на высокий рост и мощную атлетическую фигуру, у него был довольно жалкий вид. На сапоги налипли комья грязи, с плаща стекала вода, мокрые волосы упали на лоб. Однако Брэдан нисколько не смутился под ее взглядом.

— Вот уж никогда бы не подумала, что один из де Кантеров может подвергнуться преследованию со стороны закона, — добавила Фиона.

Брэдан едва сдержался, чтобы не сказать ей какую-нибудь колкость. Ему было не до шуток. Он видел, что Фиона снова спрятала кинжал в рукав, однако старалась не приближаться к гостю, все еще опасаясь его.

— Но если то, что вы сказали, правда, вам и подавно нужно скорей уносить отсюда ноги, — продолжала Фиона. — Я знаю, как ведут себя здесь слуги закона. Они жестко обращаются с преступниками и подозреваемыми. Вам не поздоровится, если власти узнают, что вы ворвались в магазин и хотели его ограбить. А именно это я сообщу им, если вы сейчас же не покинете помещение.

— Я не врывался в ваш магазин, дверь была не заперта. Фиона усмехнулась.

— Даже если бы это было так… — начала она.

— Так оно и было! — отрезал он. Фиона сердито вскинула голову.

— То, как это было на самом деле, не имеет никакого значения, — заявила она. — Я скажу властям, что вы вошли сюда против моей воли. Они поверят мне, а не вам. Меня здесь знают уже три года, я слыву достопочтенной горожанкой, а вы — чужак.

— А местным властям известно, что вы — Леди в алом? — насмешливо спросил Брэдан.

Фиона смутилась, и его сердце снова пронзила жалость.

— К тому же, — продолжал он, видя, что она не собирается ему отвечать, — де Кантеры известны в стране как потомственные слуги закона. Вы сами только что сказали об этом. Никто из местных властей не поверит, если вы сообщите им, будто я скрываюсь от правосудия. Что же касается меня, то я буду все отрицать. Более того, я заявлю, что выслеживал вас в течение трех лет. Я расскажу им, что вы были публичной женщиной и входили в воровскую шайку, которая грабила и похищала добропорядочных горожан на больших дорогах в окрестностях Лондона.

— Значит, вы лгали мне, когда говорили о цели своего визита сюда? — с непроницаемым выражением лица спросила Фиона.

— Нет, леди, просто я готов платить вам той же монетой, если вы попытаетесь расправиться со мной. Я явился к вам в надежде на помощь. Прошу вас, выслушайте меня. Это правда — речь идет о жизни и смерти.

— Я подозреваю, что вы человек без совести и чести. Во всяком случае, недаром вас преследует правосудие. — Фиона прислонилась к изящному столику для рукоделия, на котором были разложены вышивки, ленты и разноцветные нитки. — Вы, наверное, считаете, что я должна быть польщена вашим визитом.

Брэдану хотелось взять ее за плечи и хорошенько тряхнуть, чтобы она наконец выслушала его.

— Хватит ерничать, — хмуро проговорил он. — Скажите прямо: вы поможете мне или нет?

— Это зависит от того, чего именно вы от меня хотите, — холодно ответила Фиона.

Ее спокойствие и самообладание выводили Брэдана из себя.

— Я хочу, чтобы вы объяснили мне, как жить человеку, находящемуся вне закона. Мне нужны деньги для решения сложных проблем. Но чтобы добыть их, я должен раствориться в среде себе подобных. Я хочу научиться разбираться в жизни лондонских трущоб, мне надо познакомиться с законами преступного мира.

— Ах вон оно что! — насмешливо воскликнула Фиона. — Боитесь погибнуть от рук бандитов или пропасть без вести… Поэтому хотите научиться выживать в том мире, который вы и вам подобные привыкли ненавидеть и презирать.

— Смерти я не боюсь, — заявил Брэдан. — Но я не могу позволить себе умереть сейчас. Поэтому я не дал вам заколоть меня кинжалом.

Фиона молчала, задумчиво глядя на него.

— Но я прошу вас не только о советах и наставлениях, — добавил Брэдан, чувствуя, что пауза затягивается.

Фиона вопросительно приподняла бровь. Собравшись с духом, Брэдан заговорил о самом важном, ради чего он, собственно, и явился сегодня сюда. Его била нервная дрожь, так как от того, как отнесется к его словам Гизелла де Кер, зависело слишком многое.

— Я прошу вас познакомить меня с жизнью борделя, расположенного на том берегу Темзы, — промолвил Брэдан, стараясь, чтобы его голос не дрожал, и поспешно добавил: — Я не собираюсь становиться его клиентом, мне просто нужно собрать кое-какую информацию. Сам я не в состоянии проникнуть за кулисы происходящих в борделе событий. Мне необходимо ваше знание подобных заведений, чтобы получить сведения об одной женщине…

— Нет, — перебив его, решительно заявила Фиона, и Брэдан заметил, что ее лицо стало белым как мел. — Одно дело — научить вас воровать и приспособиться к жизни на улице, и совсем другое — вернуться снова в бордель. Я не смогу этого сделать.

— Но вы не можете отказать мне! На кону стоит человеческая жизнь.

— Ну и что из того! — с горечью воскликнула Фиона. — Со мной никто никогда не считался. Я сама должна думать о себе. И я не желаю рисковать своим нынешним благополучием и возвращаться назад в прошлое.

— Но если вы откажетесь выполнить мою просьбу, то потеряете все, чем так дорожите, — холодно сказал Брэдан. — У меня нет другого выхода, я должен найти свою сестру. Я знаю только то, что ее поместили в одно из подобных отвратительных заведений. Я должен вызволить ее оттуда и избавить от позора. Но у меня нет денег, чтобы выкупить ее. Кроме того, меня разыскивают власти, поскольку человек, так подло поступивший с Элизабет, объявил меня вне закона.