Опасная леди

Не подозревая о том, что является объектом его мыслей, Леонора тоже думала о лорде Уинтэше.

У нее не хватило мужества воспротивиться воле отца, когда он сообщил ей о предстоящей свадьбе. Но, оценивая себя реально, она ожидала, что ее отдадут за мужчину, внешность и возраст которого были уже неприемлемы для женитьбы на девушке своего круга.

Роланд Эпуорт ни одним намеком, чтобы ее подготовить, даже не обмолвился о том, что лорд Уинтэш находится в полном расцвете сил и лишь недавно вступил в тридцать первый год жизни. Не говоря уже о том, что он точь-в-точь походил на героев рыцарских романов, которые она читала тайком, когда никто не контролировал ее выбор библиотечных книг. Ростом он был на целую голову выше ее отца, но так же широкоплеч. Его стройная фигура суживалась к талии, а плотно облегающие панталоны, надетые к черному фраку, подчеркивали спортивную мускулистость мужских ног.

Мисс Макинтош, ее бывшая, ставшая теперь ненужной, гувернантка, сделала бы ей замечание, что леди не пристало обращать внимание на ноги мужчин, но Леонора привыкла делать все основательно, если уж она взялась за что-то.

С того момента, когда Леонора увидела его впервые, она постоянно мысленно представляла себе его внушительную фигуру и темноволосую голову с ярко-голубыми глазами. Оттененные черными бровями, они выделялись на примечательном лице, благородные черты которого были настолько спокойно-бесстрастными, что напоминали молодой женщине мраморную статую. Греческого бога, к которому, затрепетав, сразу обратилось ее нуждающееся в любви и красоте сердце. Чем она заслужила такой неожиданный подарок судьбы?

– Мои самые сердечные поздравления, леди Уинтэш! Разреши все же называть тебя просто Леонорой, хотя, безусловно, мама настоятельно просила меня обращаться к тебе с изысканной вежливостью!

Молодой человек, оторвавший Леонору от ее мечтаний, был Феннимор Кройд, виконт Февершем. Семнадцати лет от роду, он был настолько же открытым, жизнерадостным и обаятельным, насколько его сводный брат Герве был замкнутым, холодным и неприступным.

Леонора застенчиво улыбнулась ему. Дружелюбие виконта было настолько непринужденным и естественным, что она на какое-то мгновение забыла обо всех вопросах и проблемах.

– Я б-буду рада, если ты и дальше будешь называть меня Л-леонорой… – прошептала она еле слышно, но достаточно громко для того, чтобы отец рассердился, заметив ее легкое заикание.

– Теперь ты новая хозяйка этого дома, Леонора, – сказал он громко, не утруждая себя соблюдением приличий. – Пришло время оставить этот детский шепот!

Леонора почувствовала, что рука мужа, поддерживающая кисть ее руки, слегка напряглась. Но и без этого она бы инстинктивно почувствовала, что ее супруг с трудом владеет собой. Ему не нравился Роланд Эпуорт. Более того, он почти презирал его. Каждая пора его кожи излучала презрение, надменность и высокомерие мужчины, слишком хорошо осознававшего свое происхождение и свое имя.

– Как чудесно, моя дорогая Леонора, что вы теперь возьмете на себя мои обязанности, – нарушили тягостное молчание слова, сказанные с изысканной любезностью высоким щебечущим голосом. – Не могу выразить, как я благодарна за то, что смогу, наконец, переложить ношу по ведению этого большого дома на более молодые плечи. Мое слабое здоровье уже в течение длительного времени препятствует тому, чтобы уделять хозяйству достаточно внимания. Герве, дорогой, будь любезен проводить свою супругу к столу! Феннимор, твою руку!

Если бы Леонора в этот момент не ощутила невероятное облегчение от дипломатичного вмешательства леди Аманды, то ей наверняка бросилась бы в глаза разница между нарочито демонстрируемой слабостью и точно отдаваемыми указаниями. Итак, она поблагодарила свою спасительницу, улыбнувшись ей дрожащими губами. В этой благодарной улыбке присутствовало и восхищение леди Амандой.

В свои тридцать семь лет Аманда Кройд, вдовствующая леди Уинтэш, выглядела так, как будто ей было около тридцати. Не верилось, что рослый, неловкий Феннимор был ее сыном. Она могла бы вполне сойти за его старшую сестру.

Ее платье из шелка цвета бургундского вина с черным отливом подчеркивало осиную талию, и, в отличие от невесты, мода на широкую юбку и узкий шнурованный лиф была прямо-таки создана для нее. Вплоть до светлых волос с серебристым оттенком, скорее не скрытых, а украшенных расшитым жемчугом кружевным чепцом, это был портрет законченной леди, на которую безуспешно стремилась походить Леонора.

Она вполне понимала, почему только что обвенчанный с нею муж так предупредителен с леди Амандой – как ни с кем другим.

Леонора поспешила последовать предложению леди Аманды и уделить великолепному угощению то внимание, которого оно заслуживало. Поскольку лорд Уинтэш не утруждал себя беседой с ней, у нее было достаточно времени как для еды, так и для того, чтобы внимательно оглядеться вокруг из-под опущенных ресниц.

Число приглашенных гостей было невелико. Члены семьи, ее отец, сэр Бэзил Конолли, домашний поверенный, который вчера вечером скрепил печатью брачный договор, и только что совершивший обряд венчания священник. Леонора не знала, объяснялось ли это тем, что все дворянские имения в этой части страны были расположены далеко друг от друга, или произошло потому, что свадьба была назначена неподобающе поспешно. Кроме них, только врач леди Аманды, практика которого находилась в поселке Святой Агнессы, последовал приглашению.

Тон в разговоре за столом задавал Роланд Эпуорт, на лице которого было написано удовлетворение заключенным браком.

Руперт Кройд избежал участия в осуществлении его планов. Поговаривали, что истинной причиной внезапной смерти Руперта был не сердечный приступ, а пуля, послужившая для него последним способом освободиться от карточных долгов, скандалов и неудачных вложений капитала.

Как жаль, что ему не довелось стать свидетелем унизительной женитьбы своего драгоценного, гордого наследника на купеческой дочери во имя спасения фамильного состояния! Это было единственной тенью, омрачавшей благодушное настроение Роланда Эпуорта. Да еще то обстоятельство, что он ощущал большую тяжесть от обильной еды, чем ему хотелось бы признаться даже самому себе.

Украдкой он попытался немного ослабить узел белоснежного шейного платка, образующий сложное сооружение.

Этот неприемлемый жест сделал глубже незаметные складки напряжения в углах рта лорда Уинтэша.

С первой секунды их знакомства Роланд Эпуорт ни разу не попытался скрыть свое простое происхождение. Честь, которой он удостоился, выдав свою дочь замуж за представителя одного из старейших дворянских родов страны, не вызвала у него желания постараться хоть немного улучшить собственные манеры.

Лорд Уинтэш был бы рад, если бы после свадьбы ему удалось никогда больше не встречаться со своим тестем. Какая жалость, что он не мог лелеять ту же надежду и в отношении своей законной супруги. Ему не удавалось ощутить хотя бы чуточку симпатии к ней. Даже естественное сочувствие, которое он обычно испытывал к каждому страдающему существу, было сейчас подавлено яростным гневом, который наполнял его до кончиков ногтей.

Как порядочный человек, Герве Кройд все же должен был признать, что эта кругленькая, незаметная, боязливая девушка наверняка не имела никаких шансов сопротивляться планам своего отца, да к тому же он ясно чувствовал, что ей не хватает ума и твердости характера, необходимых в первую очередь для такого самостоятельного поступка.

Он взял бокал вина и торопливо опустошил его одним глотком. Это был уже третий бокал за очень короткое время, отметила, нервничая все больше, Леонора, Только пригубливая напитки, она все же не могла устоять перед изысканными деликатесами у нее на тарелке.

Хотя в ушах у Леоноры отчетливо звучали наставления мисс Макинтош, она ела со свойственным ей безмерным аппетитом. Пусть настоящая леди и должна быть за столом светски сдержанной, но Леонора могла пережить волнения этого дня, только испытывая успокаивающее ощущение наполненного желудка.