Купеческая дочь (СИ)

Поболтав в подругой немного времени, Лариса ушла домой.

«И мне пора идти», - подумала Тоня.

- Мама, я к Евстигнею, - сказала девушка и, быстро одевшись, вышла на улицу.

- Тоня, - радостно улыбнулся Евстигней, увидев невесту, - Давненько мы с тобой не гуляли. Пошли, может быть, в кофейню?

- Пошли, - ответила Тоня, - Я уже осторожно садиться начинаю, так что можно идти хоть куда.

- Тебе за отчисление попало? – спросил Евстигней, - Так ты же в положении, неужели не пожалели?

- Папа до последнего не хотел верить в то, что все это правда, а призналась я только сегодня утром, - сказала Тоня, - Конечно, сказала бы я правду раньше – меня бы пожалели, но я сама виновата, промолчала.

Придя в кофейню и сев за свободный столик, Тоня сказала Евстигнею:

- Наверное, пирожное я есть не буду, что-то не хочется, а вот какао бы выпила.

- Хорошо, давай будем пить какао, - ответил Евстигней.

Сидя за столиком и держа любимого человека за руки, Тоня была полностью счастлива.

«Как хорошо, как чудесно, как прекрасно», - подумала девушка и приобняла Евстигнея. Сразу же почувствовав, что ее порыв немного неуместен, Тоня убрала руку обратно.

- Пойдем потом ко мне в мезонин? – спросил Евстигней невесту.

- Пойдем, - ответила Тоня, - Только не сейчас.

- Конечно, не сейчас, - согласился Евстигней.

Пара разговаривала о разных пустяках, о том, какие пирожки стоит печь и продавать, а какие неприбыльны, как вдруг Тоня сказала:

- Знаешь, Евстигней, так хорошо мне сидеть дома и не учиться, что я даже чуть ли не жалею, что решила продолжить свою учебу.

- Бросить гимназию никогда не поздно, - ответил молодой человек.

- Не стоит, - ответила Тоня, - Я там с таким трудом осталась, что глупо будет бросать теперь. Дарья на меня злая сейчас, наверное, а что поделать? Не обнималась бы с учителями и не сказала бы я ничего подобного, был бы у нее повод меня отчислить.

Вдруг совершенно неожиданно для себя и спутника девушка сказала:

- Ладно, хватит о ерунде говорить, не надо. Можно подумать, нам обсуждать больше нечего.

Тоня и Евстигней снова начали говорить о разных пустяках, как вдруг в кофейню вошла Дарья Кирилловна.

- Помяни черта – он и явится, - сказала Тоня своему жениху, - А что, я отчисленная, пусть и временно, мне можно по кофейням ходить.

Видя, что инспектриса подходит к их столику, Тоня нехотя встала и сказала:

- Мадам, не понимаю, какие у вас ко мне вопросы, я временно отчисленная.

- Договоритесь до того, что будете постоянно отчисленной, - ответила Дарья Кирилловна и по тону голоса женщины Тоня поняла, что инспектриса немало разозлена от этой неожиданной встречи с девушкой.

Видя, что Дарья Кирилловна оглядела кофейню и вышла на улицу, Тоня села обратно за столик, поморщилась и сказала:

- Еще чувствительно садиться… Так вот, Дарья теперь явно будет вечно ко мне цепляться, нужно после восстановления будет вести себя максимально прилично. И в кофейню уже не пойдешь, и в театр она мне не даст разрешения пойти, придется снова через черный ход ходить. Лишь бы на выпускных экзаменах не завалила.

- Не завалит, - ответил Евстигней, - Она там не одна будет, так что не получится.

Посидев какое-то время в кофейне, Тоня сказала Евстигнею:

- Может быть, не к тебе в мезонин пойдем, а ко мне домой? Все-таки, у меня уютнее, а у тебя не так хорошо.

- Что хочешь, сложно одному уют создавать, без женских рук, - ответил Евстигней, - Родители в деревне, братья-сестры тоже. А мне одному и этого хватает.

- Деньги им высылаешь? – спросила Тоня и, вдруг вспомнив о хождении в народ, добавила, - Может, поедем в народ? Будем там агитировать.

- Высылаю помаленьку, - ответил Евстигней, - А ехать в деревню и агитировать бесполезно. Ответ будет один – Господь терпел и нам велел. Агитировать есть смысл в городе, в деревне народу не до того…

Подойдя к дому, Тоня еще раз предложила Евстигнею пойти к ним в дом.

- Неудобно как-то, - ответил молодой человек, - Неприлично, даже можно и так сказать.

- А ты через окно, - предложила Тоня, - Я зайду через дверь и открою тебе окошко. Ко мне так Лариска уже лазила.

- Лариска – подруга, а мне будет не столь уместно так появляться, - ответил Евстигней.

Придя в пирожковую и поднявшись наверх, Тоня в порыве чувств бросилась обнимать своего жениха.

- Евстигней, - прошептала девушка, целуя своего любимого в губы, - Как я не хочу с тобой расставаться даже до завтра!

- Выходи за меня замуж и не будем расставаться вообще, - ответил молодой человек.

- Сначала надо учебу окончить, - сказала Тоня, - Не получится.

Чувствуя такие знакомые поцелуи на шее и услышав знакомый шепот Евстигнея со знакомым предложением, девушка едва слышно прошептала:

- Конечно, пошли.

Время летело незаметно. Лежа в кровати и отдыхая, Тоня почувствовала себя нехорошо. Не придав этому особенного значения, ведь девушку иногда и тошнило, и были другие ощущения, Тоня начала одеваться.

Почувствовав, что у нее закружилась голова, не желая пугать своего спутника, Тоня осторожно сказала:

- Может, проводишь меня до дома? Уже темно.

- Конечно, провожу, - согласился Евстигней.

Дорога до дома прошла без происшествий. Долго целуясь перед входов во двор, Тоня наконец-то попрощалась с Евстигнеем. Подойдя к дому, девушка увидела Мишу и Люду, сидящих на лавочке.

- Аморально, Тоня, - сказал Миша, - Даже со своим женихом такое себе позволять…

- Не всем быть образцами для подражания, - улыбнулась Тоня и подумала, - «Не знаешь ты, Миша, что было получасом ранее, иначе вообще дар речи потерял бы».

Войдя в дом, девушка начала раздеваться. Голова Тони снова закружилась.

- Что с тобой, Тоня? – спросила Анна Паисьевна, увидев, что дочь держится рукой за стену.

- Голова кружится… - растеряно ответила девушка, - Даже Евстигнея попросила проводить меня до дома, мало ли что.

- Ложись в постель, - сказала Анна Паисьевна.

Не споря, Тоня пошла в свою комнату. Встретив по дороге отца, девушка услышала неожиданную фразу:

- Опять, Тоня, в грязном платье пришла… Если бы ни твое положение, выдрал бы, как тогда, в сарае, чтобы долго помнила.

«Хоть какая-то польза от моей беременности», - подумала Тоня и, ничего не ответив отцу, вошла в комнату и начала раздеваться.

- Тоня, как ты себя чувствуешь? – спросила Анна Паисьевна дочь, вскоре придя в комнату.

- Не очень хорошо, - ответила Тоня, - Слабость какая-то, в голове шумит, поясница болит…

Неожиданно увидев, что платье дочери не только в грязи, но и слегка в крови, женщина не на шутку испугалась.

- Волновалась сегодня? – спросила Анна Паисьевна, - Что было? Я же вижу, что что-то не то.

- Волновалась, случайно увидев инспектрису, - ответила Тоня, - Ну и с Евстигнеем в мезонине сегодня… Позволили себе лишнего, слишком долго в постели вместе лежали.

- Да не лежали вы, - сказала Анна Паисьевна.

Вдруг в голове женщины промелькнула крамольная мысль.

«Выкинуло бы сейчас и все: ни сплетен не будет, ни слухов, ни обсуждений на полгода», - подумала Анна Паисьевна, - «А сейчас, если врача звать, уже сплетни пойдут. Да и чем он поможет?»

- Тонечка, скажи правду, ты хочешь родить? – спросила женщина, - Тебе эта беременность нужна?

- Хочу, - ответила Тоня, - Нужна. Я хочу, чтобы ребенок родился. А зачем ты это спрашиваешь?

- Просто, Тоня… - замялась от слишком откровенного обсуждения Анна Паисьевна, - Сейчас такая ситуация… Беременность – вещь такая, неоднозначная. Бог дал, Бог взял. В общем, если ты не хочешь родить – сейчас надо пойти и погулять где-нибудь, пешком и подольше.

- А если хочу? – спросила Тоня.

- Тогда лежать, не волноваться и надеяться на лучшее, - ответила Анна Паисьевна.

- Я хочу родить, - ответила Тоня.