Долгожданная встреча (СИ)

Решив отдаться на милость Адаму, своему верному коню, и позволив ему самому выбрать свой путь, Себастьян отпустил вожжи и закрыл глаза. Он был изнурён борьбой с собой и своим прошлым, и чувствовал такое истощение, такой упадок сил, что, казалось, уже дошёл до крайней точки. Он хотел передышки, хотел немного отвлечься от всего. Но каково же было его изумление, когда Себастьян обнаружил, что Адам вывел его на пляж.

Шум волн вызвал в нем неподдельный ужас. Себастьян вздрогнул и открыл глаза. Больше всего на свете он боялся оказаться именно в этом месте. Недалеко от валуна. Их валуна, в котором заключались самые опасные, самые яркие и самые болезненные воспоминания. Себастьян резко выпрямился в седле и застыл, когда его взгляд остановился на памятном для него камне серого цвета, обросшего сзади дикой травой.

Он не был здесь почти семь лет. С тех пор, как погибли родители Тори, после их несостоявшегося поцелуя, с тех пор, как он уехал, не рискуя показаться в Клифтон-холле, Себастьян больше никогда не приходил сюда. Ему казалось, что он забыл, как выглядит его любимый валун, но все оказалось совсем иначе. Он помнил каждую мелочь, помнил каждую прорезь. И отчётливо помнил нацарапанную гвоздём надпись, которую оставила Вики.

“Что бы ты ни делал, ты должен вернуться ко мне, к нашему валуну. Обязательно”.

Господи, он вернулся, он, наконец, оказался там, куда всегда приводило его сердце, но к чему он вернулся? Что осталось от тех надежд, которые он лелеял? Что сталось с привязанностью Вики к нему? Что осталось от него прежнего? В груди вдруг запульсировала такая боль, что Себастьян стал задыхаться. Однако уловив движение справа, он замер, поняв, что это было не самое страшное испытание для него.

С противоположной от него стороны из-за деревьев вышла прекрасная златовласая красавица и медленно направилась прямо к заветному камню. Голова её была опущена вниз, но даже с такого расстояния было видно грустное выражение её лица. Себастьян превратился в изваяние, не смея ни дышать, ни тем болеё шевелиться. Замер и Адам, уловив перемену в поведении хозяина.

Себастьян пристально следил за ней, чувствуя себя в каком-то тумане, будто бы спал и видел странный сон. И боялся очнуться, зная точно, что холодное оцепенение тут же сменится давней, неконтролируемой болью, которая мгновенно поглотит его. Поэтому он пока не позволял себе думать ни о чем. Он просто смотрел на неё. Впитывал в себя до боли дорогой сердцу образ.

Не подозревая о его присутствии, Вики подошла к валуну и нежно провела рукой по гладкой поверхности. Почти как в первый день, когда он привел её сюда. Себастьян дернулся от боли, будто она коснулась его. Будто провела рукой по его сердцу, по его шрамам. Он не видел её с того дня, как ворвался в их дом. С того дня, когда они встретились после долгой разлуки. Он до сих пор помнил выражение её глаз, очертания милого лица. Помнил сумасшедший стук своего сердца. Боже, он побывал во многих местах, но не встретил никого, прекраснеё Вики. Возможно потому, что красота в ней удивительным образом сочеталась с её внутренним светом и теплом.

А сейчас, в ярких лучах солнца она казалась просто божественной. На ней было лишь легкое белое платье в цветочек, подчеркивающеё её идеальную выточенную тонкую фигуру, оголяющеё хрупкие плечи и белоснежную грудь.

Господи, как же она похорошела за то время, что его не было! Пока он гнил на войне, она расцвела ещё больше, и теперь от неё просто невозможно было оторвать взгляд. Себастьян едва сдерживался от того, чтобы не спрыгнуть с лошади и не подойти к ней. Он безумно хотел развернуть её лицом к себе, заглянуть в её сверкающие, лучистые глаза и крепко обнять. Он хотел почувствовать её рядом с собой. Всю. До боли.

Он помнил вкус её губ, очертания мягкого женственного тела, жар её пальцев, тепло её дыхания. Его тело вздрогнуло и напряглось в ответ на эти далёкие воспоминания. Господи, он так сильно хотел её, что мог запросто умереть от этого желания!

Но глядя на неё, он вдруг с мукой подумал, скольких ещё мужчин успела она перецеловать, пока он пытался выжить на войне, чтобы снова вернуться к ней.

Эта мысль отрезвила его лучше любого выстрела. Себастьян осознал, что больше не может находиться в месте, которое жгло его память, его душу. Он не мог снова видеть её и не иметь возможности касаться её, не слышать её голос, не чувствовать её дыхание. Но хуже всего было то, что он знал: если он подойдет к ней, она отвергнет его. Она ни за что не захочет видеть истерзанного войной глупого монстра, который был для неё всего лишь занудой. Она непременно отвергнет его. И тогда…

Он не сможет этого вынести. Этого было достаточно, чтобы Себастьян с ожесточением развернул Адама и поскакал прочь от этого места. От валуна. От неё.

Встреча на пляже отняла у него почти все его силы. Себастьян чувствовал себя опустошенным, в груди зияла такая пустота, что в скором времени она могла проглотить его целиком. Был уже вечер, он сидел в зашторенном кабинете отца и пытался хоть как-то прийти в себя. Если только это было возможно.

Страдания так сильно довлели над ним, что он почти разучился жить. Он мог только думать о ней. И он думал о ней даже тогда, когда очередная женщина заходила в его шатер, а потом ложилась к нему в постель. Он зло сжимал челюсти, проклиная все на свете, потому что рядом с ним должна была лежать Вики, а не безликое существо без имени и значения. Он ненавидел разрядку, которую получал от них. Эти мгновения были для него самыми тяжелыми, а она так легко рассуждала о мужчинах и поцелуях. Скольких она ещё знала? Скольких впустила в свою жизнь?

Рука непроизвольно сжалась в кулак, и он захотел кого-нибудь ударить. Желательно того мерзавца, который сорвал с её губ первый поцелуй. Все её поцелуи должны были принадлежать ему. Но она предпочла отдать их другим. А для него сберегла самый горький, самый мучительный. И самый обжигающий.

Себастьян зарычал и прикрыл глаза рукой, понимая, что снова доводит себя. Черт побери, кем он был для неё, в конце концов? Может она вообще не хотела его поцелуя, может он сам выдумал её особое отношение к себе?

“У каждого человека должно быть особое имя. Это признак исключительной привязанности друг к другу, признак необычной любви к другому человеку”. Голос из прошлого резанул по сердцу, но он не успел прогнать боль, потому что, убрав руку с лица, Себастьян увидел свою мать, которая стояла прямо перед ним и пристально смотрела на него.

- Мама? - хриплым от страданий голосом вымолвил он и выпрямился на диване. - Я не слышал, как ты вошла…

- Я это заметила, - спокойно проговорила она, стараясь скрыть нотки боли в своем голосе. - Что ты тут делаешь? Мы ждали тебя к ужину, но ты так и не появился. Ты сторонишься нас так, словно мы тебе чужие.

- Не правда, - возразил Себастьян, не желая обидеть мать. - Я просто… хотел побыть один.

- Ты уже две недели проводишь время один. - Айрис присела рядом с ним на диване. - А я хочу постоянно видеть своего сына, хочу, чтобы радость не покидала нас всех, ведь ты вернулся целым и невредимым.

Себастьян боялся таких разговоров, поэтому поспешно сменил тему.

- Когда вернутся отец и Эдвард? От них есть вести?

- Сегодня утром я получила письмо от Артура. Они уже в Портсмуте и через пару дней будут дома. Их задержала встреча со старым другом семьи, который просил погостить у него, но твой отец рвется к тебе. Он хочет своими глазами увидеть, что ты жив и здоров.

Тоска по родным глухим ударом отдалась в сердце.

- Я бы тоже хотел увидеть его, - сказал Себастьян так, чтобы мать не различила в его голосе выражение глубоких эмоций.

Он очень любил отца, знал цену его советов и наставлений. Отец поддерживал его в любом вопросе и ни разу не возразил, когда Себастьян надумал купить офицерский патент. Артур даже не пытался отговорить сына от опрометчивого поступка, интуитивно понимая, что это ещё больше усугубит страдания мальчика. За это Себастьян зауважал его ещё больше. Ведь в ту пору он был почти как раненый зверь, и не смог бы вынести вмешательства в свою жизнь. И только теперь он осознал, какую боль причинил родным, особенно им, когда принял решение уйти в армию. Боже, сколько глупостей он натворил! Чувство вины захлестнули его так, что он хотел встать и уйти, но мать осторожно взяла его за руку и удержала на месте.