Эхо в тумане

Она подумывала о том, не поползти ли ей, но отбросила эту нелепую идею. Далеко ли ей удастся продвинуться в своем одеянии с многочисленными рядами нижних юбок? Снова попыталась встать, но упала на траву, тихо всхлипнув от боли. Бесполезно.

Она осмотрелась, остро ощутив окружающую ее тьму и свое одиночество. Бал все еще в разгаре, сколько пройдет времени, прежде чем примутся ее искать?

Содрогнувшись от страха, она все же решила позвать на помощь. Повернувшись к зловещим зарослям, она крикнула:

— Помогите!

Только звук ее голоса эхом отозвался в тумане.

Он услышал крик.

В изумлении остановился и всмотрелся в молочную тьму, стараясь определить, откуда донесся звук, но ничего не увидел. Уже решив, что крик ему только послышался, как снова прозвучало:

— Помогите!

Голос определенно принадлежал женщине, попавшей в беду.

Нахмурившись, он бросил взгляд на особняк, обдумывая, что предпринять. Ему так долго пришлось ждать, что несколько лишних минут не имели значения.

Приняв решение, он направился сквозь туман.

Ариана отбросила со лба влажную каштановую прядь, ощущая, как шпильки выпали из прически и тяжелые волосы перепутанной массой упали на спину.

Никто не ответил на ее призыв. Это означало, что она забрела дальше, чем предполагала. Что ж, она не может оставаться здесь целую вечность, моля о помощи. Возможно, если ей удастся встать, она сможет двигаться, прыгая на одной ноге, но в каком направлении? Она не имела ни малейшего представления о своем местонахождении и не могла простоять настолько долго, чтобы определить его. Боль в лодыжке все усиливалась, и опухоль увеличивалась. В расстройстве прикусив губу и сознавая, что это бесполезно, она все-таки попыталась еще раз крикнуть:

— Помогите!

Затаив дыхание, подождала. Тишина. Безусловно, она не может быть единственным человеком, отважившимся прогуляться по саду. Но, по всей вероятности, именно так оно и было. Она устало опустилась на землю.

Хрустнула ветка, и Ариана резко вскинула голову.

— Помогите! Пожалуйста, помогите мне! — воскликнула она, когда, испытав огромное облегчение, услышала тихий, но отчетливый звук шагов.

— Продолжайте говорить, — посоветовал глубокий, низкий голос. — Я иду на звук.

— Я внутри лабиринта! — воскликнула Ариана, отчаянно желая, чтобы туман рассеялся. Она совершенно не представляла себе, кто ее спаситель, его голос был абсолютно незнаком, но прозвучал пугающе близко. Она с беспокойством подумала — почему он гуляет один в таком отдаленном уголке поместья. Вслед за этой мыслью пришло осознание ее абсурдности — ее, жадно бросившуюся в погоню за неуловимой совой, а теперь безнадежно потерявшуюся в чаще деревьев, беспокоили мотивы прогулки незнакомца по садам Ковингтона?

— Вы слышите меня? — спросил незнакомец на этот раз ближе.

— Да! — Ариана выпрямилась. — Да, я слышу вас.

Минуту спустя заросли раздвинулись и появилась высокая фигура.

— А сейчас? — глубокого тембра баритон прогудел в ночи.

Ариана сглотнула:

— Я вас слышу. Даже вижу. Я сижу шагах в десяти слева от вас.

Мужчина помедлил, затем двинулся к ней широким, пружинящим, как у пантеры, шагом. Он остановился так близко от нее, что мощные мускулистые бедра чуть не коснулись ее лица. Девушка непроизвольно отодвинулась, и волна боли прокатилась по лодыжке. К физическому страданию примешивался страх, так как она внезапно осознала, в какую рискованную ситуацию попала. С поврежденной ногой, не способная защитить себя, она оказалась наедине с высоким незнакомцем в отдаленной части лабиринта. Бог знает, что произойдет с ней сейчас.

Окутанная туманом, Ариана не видела ничего выше мощных, как колонны, ног своего спасителя и, тем не менее, ощутила пугающую силу его испытующего взгляда и почувствовала себя уязвимой и абсолютно беззащитной. Инстинктивно подобрав под себя юбки, она ожидала, что мужчина назовет себя или хотя бы просто заговорит. Он смотрел на нее слишком долго. Почему он молчит?

— Спасибо, что ответили на мой призыв, — умудрилась выдавить из себя она обманчиво спокойным голосом.

Он нагнулся, и в следующее мгновение Ариана взглянула в сверкающие кобальтовые глаза, холодное, решительное и самое красивое лицо, какое ей когда-либо доводилось видеть.

— Вы ушиблись?

Она молча кивнула.

— Что произошло? — продолжал расспрашивать ее спаситель с каменным выражением лица и суровым голосом. Присевший рядом с ней на корточки он выглядел еще более пугающе. Ариана нервно облизала губы.

— Я увидела потрясающую сову, — начала она, — у нее были белые перья, чистые, словно снежные хлопья, и удивительная грация движений. — Глаза Арианы, воодушевленной темой, засветились. — Затем птица позвала меня. Естественно, мне ничего иного не оставалось, как последовать за ней. Она завела меня в этот лабиринт. Я потерялась. Упала. Моя лодыжка… — Ариана резко оборвала фразу, поняв, что перескакивает с предмета на предмет. Подняв глаза, она всматривалась сквозь слой тумана в непроницаемое лицо.

Он долго хранил молчание, буравя ее взглядом.

— Неужели вы не понимаете, как опасно красивой женщине гулять ночью одной в таком обширном поместье, как это? — наконец произнес он. — Туман может поглотить такое эфирное, как вы, создание… и никогда не освободить.

Он ничего больше не сказал, но продолжал медленно рассматривать ее с головы до ног, как будто запоминая каждый дюйм ее тела. Затем без предупреждения потянул руку к подолу ее платья и приподнял его.

Ариана похолодела, непроизвольно отпрянула и вскрикнула от боли.

Его рука помедлила, а задумчивые глаза снова обратились к ее лицу.

— Не пугайтесь, туманный ангел, — пробормотал он. — Я не собираюсь причинить вам вред. — Он осмотрел ее ушибленную ногу. — У вас сильно растянуто сухожилие, нога нуждается в лечении.

Ариана кивнула, чувствуя нелепость своего положения. Ведь она хотела, чтобы ее нашли и помогли. Разве не так?

Его черноволосая голова склонилась над ее ногой, лоб сосредоточенно нахмурился.

— Скажите мне, если будет больно.

Ариана снова кивнула, откровенно разглядывая его, пока он осматривал распухшую лодыжку. Он был поразительный, пугающе необычный — высокий и широкоплечий, с черными волосами, обрамлявшими холодное, высокомерное лицо. В его чертах сквозила суровая мужественность — нос прямой, челюсть квадратная, губы полные, хорошо очерченные. Густые черные брови и ресницы оттеняли блеск его синих глаз. Ариана решила, что это глубокие морщинки вокруг глаз придавали ему вид человека, способного к крайней жестокости. Ариана вздрогнула.

— Вам больно? — Тон его голоса был резким, но прикосновение бережным.

— Нет, — прошептала она, ошеломленная тем, что совсем забыла о своем ушибе, несмотря на то что он ощупывал ее ногу уже несколько минут. — Мне не больно.

Легкая, всепонимающая улыбка коснулась его губ, и Ариану потрясло это превращение. Улыбка совершенно преображала его лицо, оно становилось прекрасным.

— В чем дело, туманный ангел? — спросил он, протянув руку и приподняв ее подбородок. — Вы все еще боитесь меня? — Он легко провел большим пальцем по ее шее. Ариана, вздрогнув, покачала головой:

— Нет. Я не боюсь вас.

— Значит, вы первая.

Ее поразила резкость тона, что никак не соответствовало мягкости его прикосновения. К этому добавилось ее собственное замешательство от осознания его явно чувственной ласки, возбуждающей и приятной. Но в конечном счете то была нежность ненамеренная, но достаточно ощутимая, чтобы задеть чувствительную струнку в ее душе и придать ей смелости продолжить.

— Если другие боятся, то только потому, что вы не одаривали их своей улыбкой, — выпалила она. Слова, казалось, поразили его.

— Мы далеко от дома? — встревоженно спросила она, вспомнив в наступившем неловком молчании о том, как долго она отсутствует, и как рассердится Бакстер.