Достойный любви

— Не могу, — вздохнул Вильсон.

— Почему не можешь?

— Потому что он тогда у меня и яблоко заберет.

Мэгги оставила Вильсона у дверей школы, а сама поспешила к лавке. К тому времени, когда стали подходить женщины, Мэгги уже успела сделать кое-какие покупки.

Она много думала о том, что скажет, подбирала убедительные слова. И чем больше она размышляла над своим планом, тем больше находила в нем достоинств. В конце концов Мэгги пришла к выводу, что работа в ее шахте принесет женщинам не только материальное, но и духовное удовлетворение. Они будут гордиться тем, что, как истинные католички, не оставили ее в беде и помогли в трудную минуту.

Вскоре в лавке стало тесно и шумно. Ни на минуту не умолкал оживленный обмен новостями, обсуждалось все: начиная от детских пеленок и заканчивая новыми сортами орехового масла.

Вдоволь насплетничавшись и перемыв косточки всем без разбора, компания распалась на мелкие группки, и женщины занялись каждая своим делом.

Наступил подходящий момент, и Мэгги решила не терять времени даром.

— Доброе утро. Я Мэгги, Мэгги Флетчер. — Мэгги с улыбкой подошла к одной из женщин.

— Вряд ли я смогу вам помочь. Никто из моих знакомых не пойдет, так что я даже не знаю, — последовал ответ.

— Простите? — захлопала глазами Мэгги. На ее лице отразилось недоумение.

— Никто из моих знакомых не пойдет работать на вашу шахту.

— Ах да… конечно. Спасибо. Извините.

Поминутно оглядываясь через плечо на женщину, с которой у нее состоялся столь странный разговор, Мэгги отошла к галантерейному прилавку, возле которого одна из женщин перебирала рулоны разноцветного ситца.

— Доброе утро. Меня зовут…

— Мэгги Флетчер, — не поднимая головы и не отрываясь от своего занятия, подсказала женщина. Она так и не взглянула на Мэгги до конца разговора.

— Верно, — улыбнулась Мэгги. — Я новая хозяйка…

— Проклятой Дыры.

— И это верно. Так вот я…

— Ищете работников на шахту.

— Да. Вы не…

— Знаю ли я кого-нибудь, кто согласился бы работать на вашей шахте? — Она засмеялась. — Нет, что вы! Кто же туда пойдет?

— Да… спасибо. Извините.

— Здравствуйте. Меня зовут Мэгги Флетчер.

— Очень приятно.

— Я хотела бы предложить вам работу. Я имею в виду не надомную. Как вы на это смотрите? Оплата хорошая, и, кроме того, вы можете рассчитывать на свободное время. Мы можем все так организовать, что у вас будет возможность забирать ребенка из школы.

— У меня хватает работы. Пятеро детей и муж-лентяй. Знаете, сколько с ними хлопот: всех накорми, обстирай и мало ли еще чего.

— Конечно, я понимаю. Но вы не хотите какого-то разнообразия, хоть какой-то, но самостоятельности?

— Нет. Зачем мне?

— Что ж, очень приятно было с вами познакомиться.

— Взаимно.

— Доброе утро. Меня зовут Мэгги Флетчер.

Молодая женщина обернулась к Мэгги и улыбнулась:

— Я знаю, дорогая. Милости просим в Худи-Ду.

— Спасибо. Простите, что я вас беспокою. Вы не могли бы помочь мне?

— Боюсь, что нет. — Добрая живая улыбка не сходила с ее лица.

— Вы даже не знаете, о чем я хочу вас просить, — нахмурилась Мэгги.

— Я беру две вот эти светло-лиловые, Эдгар. — Женщина кивнула продавцу, указывая на моток тонкой ситцевой ленты, и, вновь обращаясь к Мэгги, сказала: — Очень приятно было с вами познакомиться.

— Мне тоже очень приятно.

Мэгги ничего не оставалось, как отойти в сторону.

— Вы только подумайте! Оплата хорошая, кроме того сокращенный рабочий день, так что никто и не успеет заметить, что вас нет дома. Вы же не верите в эти сказки о привидении?

— Конечно же нет.

— Я так и думала. Как только я вас увидела, я сказала себе: «Мэгги, вот перед тобой умная трудолюбивая женщина, к тому же без предрассудков. Это честь для тебя иметь такую работницу».

— О, спасибо. Я, конечно, стараюсь.

Лицо Мэгги осветилось улыбкой.

— Так вы согласны?

Собеседница возмущенно отпрянула от Мэгги, словно ее смертельно оскорбили:

— Я что, похожа на сумасшедшую?

Мэгги поспешно взяла с полки банку консервированных персиков и пошла дальше…

Через несколько минут Мэгги покинула лавку. На крыльце она достала из сумочки часы-кулон. Было ровно девять часов утра. Мэгги убрала челку со лба и вздохнула.

— Ну что, ничего не получается? — послышался голос.

Она обернулась и увидела Чеппи. Он сидел на скамейке и опять что-то строгал.

— Нет, не получается. — Она бросила неприязненный взгляд на дверь, из которой только что вышла. — Они, должно быть, считают меня идиоткой.

— Ну отчего же идиоткой. — Чеппи, прищурив глаз, посмотрел на свою новую поделку. На этот раз это была фигурка колибри. — Не надо отчаиваться. Я бы с самого начала мог сказать, что они не согласятся. Женщина в шахте считается плохой приметой.

— Да что вы? — Мэгги подошла к старику и села рядом.

— Да-а… Обычно старатели сжигают шахту, если в ней была женщина.

— Зачем? Почему? Глупость какая!

— Может, и глупость. Не знаю, врать не буду. Однако все так делают.

— Да? Ну, впрочем, теперь все равно. — Мэгги откинулась на спинку, закрыла глаза и подставила лицо мягким солнечным лучам. Она совершенно не представляла, что ей теперь предпринять. — Они отказались работать. Все кончено.

— У них и дома забот хватает.

— Выходит, что так.

— Тяжело, милая? Не знаешь, с какой стороны к шахтеру подойти?

— Не знаю, — согласилась Мэгги.

— То-то же, — сказал старик, хитро сощурившись. — Надо тебе эту науку постигать. А то девка ты из себя видная, скорее надо и жениха подбирать. Замуж-то хочется, небось, а? Вот то-то! Надо знать, что им нравится.

— И что же им нравится? — без особого интереса спросила Мэгги.

По ее наблюдениям, заполучить мужчину в этих краях не составляло особого труда. Пока женщина дышит — она лакомый кусочек для любого представителя мужского пола в Худи-Ду.

— Вот французы говорят, что все зависит от женских ног.

— Женских ног?

Мэгги, словно подражая старику, профессиональным взглядом, с прищуром, оценивающе оглядела свои ноги.

— Так вот, — продолжал разглагольствовать Чеппи. — Смуглая женщина с пухленькими стройными ножками хорошая партия для мужчины. А вот блондинки с длинными нотами в тридцать пять лет становятся сварливыми и склочными. К этому возрасту у них ничего не остается, кроме толстых коленок, ревматизма и привычки вставать ни свет ни заря и браниться со слугами. И потом, они ужасные болтушки и любят посплетничать за чашкой чая.

— Значит, мужчинам нравятся смуглые.

— Нет. Женщина должна быть, во-первых, подвижная и стройная, с длинными мускулистыми ногами, а во-вторых, веселая и жизнерадостная. Это то, что надо. Но еще лучше, если попадется рыжая! Если вдруг встретится такая, надо жениться без разговоров. Это настоящее сокровище!

— А если мужчина рыжеволосый? Это правило к ним тоже относится?

— А у тебя что, уже кто-то есть на примете?

— Может, и есть, — уклончиво ответила Мэгги.

«Интересно, кого она имеет в виду?» — подумал Чеппи. В городке было всего два человека с соломенного цвета волосами: молодой Т.Г. Меннинг и семидесятилетний Вебб Хенсон. Однако Чеппи решил не заострять на этом внимания и с воодушевлением вернулся к прерванной теме разговора.

— Если женщина низкого роста, она должна быть тонкая и стройная, если высокого — плотная и пухленькая. Это ты запомни. Запомнишь?

Мэгги кивнула.

Чеппи протянул ей изящную деревянную фигурку, встал и неторопливо побрел восвояси. Он был доволен собой, что, собственно, нужно любому мужчине, независимо от цвета волос.

Глава 7

Вильсон видел, что с Мэгги творится что-то неладное. Она молчит как рыба, но по тревожному блеску в ее глазах он догадывается, что дела идут из рук вон плохо.