Говарды и Перегрины 1-2

– Я их не спрашивал.

Лиана приподнялась и взглянула на него.

– Никогда? Наверняка это каким-то образом связано с церковной книгой. Ведь Леди – это твоя бабка. Кому, если не ей, знать, где хранится запись.

Роган нахмурился.

– Это призрак. Та женщина давно умерла. Может, я вовсе ее и не видел, а просто она мне приснилась.

– Но мне-то не приснилась история про тебя и Жанну Говард. Леди рассказала мне, какая Жанна была красивая и как сильно ты ее любил.

– Да я ее почти не знал. И что-то не припомню, чтобы она была так уж хороша собой. Во всяком случае, до Иоланты ей далеко.

Лиана натянула простыню на голую грудь и села.

– Ах так, значит, тебе нужна Иоланта. Ты хочешь заполучить и деньги, и красоту?

Красивое лицо Рогана выглядело удивленным.

– Иоланта – настоящая стерва. Я уверен, что именно она и придумала весь этот трюк. – Он мотнул головой на запертую дверь.

– Зачем? Чтобы я простила тебя за то, что ты перед всеми назвал меня уродиной?

Роган тоже сел и изумленно уставился на жену.

– Но я ничего подобного не говорил.

– Говорил! Ты сказал, что женился на мне из-за денег, а не из-за моих советов и не из-за моей красоты. Роган пришел в еще большее недоумение.

– Но ведь это правда. До свадьбы я тебя в глаза не видел, если не считать того случая у пруда. Я действительно женился на тебе из-за денег.

У Лианы на глазах выступили слезы.

– А я вышла за тебя потому, что думала… Мне казалось, что я тебе нравлюсь. Ведь ты меня целовал, еще не зная, что я богата.

Роган подумал, что ему никогда не разобраться в хитросплетениях женского ума.

– Когда я узнал, что ты богата, я тоже тебя целовал. – Он приподнялся над Лианой. – Я целовал тебя после того, как ты стала совать нос в мои отношения с крестьянами. Целовал и тогда, когда в пьесе меня изобразили болваном – по твоей вине.

– Ты целовал меня потому, что я твоя жена. А потом объявил перед всеми, что я уродина. Может, я и не такая красотка, как Иоланта, не такая привлекательная, как твоя первая жена, но некоторые мужчины говорили мне, что я не так уж дурна собой.

Роган в отчаянии воздел руки.

– Ты была бы вполне ничего, если бы все время не придиралась.

Тут Лиана заплакала всерьез. Она подтянула колени под подбородок и зарыдала так, что затряслись плечи.

Сначала Роган не чувствовал ничего, кроме злости. Он не мог понять, чего она от него хочет и в чем его обвиняет. Можно подумать, он сказал или сделал что-то не так. Ведь его слова были сущей правдой, да и сказал он их лишь для того, чтобы не потерять уважение рыцарей. Какое отношение имеют слова к ее внешности? И причем тут любовь? Разве не доказал он нынче утром, что страстно желает ее? Целых две недели он не касался женского тела. Две длинные-длинные недели!

Роган чувствовал, что правда на его стороне. Это его нужно утешать, а не ее. Но вид плачущей Лианы пробудил в его душе что-то давно забытое. Точно так же плакал когда-то он, еще маленьким мальчиком, а старшие братья пинали его и смеялись.

Роган сел на кровати.

– Объясни мне… Что я сделал не так? – смущенно, как бы нехотя, попросил он.

Лиана не ответила, а лишь зарыдала еще пуще. Он поднял ее, посадил к себе на колени и крепко обнял. Слезы текли по его плечу, а он гладил ее по голове.

– Так что я сделал не так? – снова спросил он.

– Ты считаешь меня уродиной. Конечно, я не такая красивая, как ты, Сиверн, Зарид или Иоланта, но бродячие певцы сочиняли песни о моей красоте.

Роган хотел сказать, что за деньги можно сочинить все что угодно, но вовремя одумался.

– Не такая красивая, как я? Или Сиверн? Ну, насчет себя спорить не стану, но что касается Сиверна, то, по-моему, свинья и то красивей.

– Про меня тогда и говорить нечего, – всхлипнула Лиана.

– Мне кажется, что сейчас ты красивее, чем когда я увидел тебя впервые.

Лиана шмыгнула носом и подняла голову.

– Что это значит?

– Не знаю. – Роган провел рукой по ее волосам. – Когда я увидел тебя в церкви, то подумал, что ты похожа на маленького бледного кролика. Я бы ни за что не отличил тебя от других девчонок. А теперь… – Он взглянул ей в глаза. – Теперь мне приятно на тебя смотреть. Я.., много думал о тебе в эти дни.

– Я думала о тебе каждый день и каждую минуту. – Лиана обхватила его руками. – О Роган, можешь говорить обо мне что угодно: что я дура, что я строптивая, что путаюсь у тебя под ногами, но, пожалуйста, никогда не говори мне, что я уродина.

Роган прижал ее к себе.

– Никогда нельзя так открываться. Люди обязательно используют твои слабые места, чтобы причинить тебе зло.

– Но я тебе доверяю.

Роган почувствовал, что ее доверие – тяжелая ноша и ответственность. Он слегка отодвинулся.

– Обещаю говорить тебе, что ты красивейшая из женщин, если ты не будешь ронять мой престиж перед рыцарями.

Теперь Лиана пришла в недоумение.

– Кто, я? Да мне такое и в голову не придет!

– Ты заступалась за моих крестьян.

– Но ведь ты наказывал невиновных!

– Ты пыталась сжечь мою постель.

– Но ты находился там с другой женщиной!

– Ты Отвлекала меня от дел своими разносолами, музыкой и улыбками.

Лиана улыбнулась ему – теперь она знала, что правильно выбрала себе мужа.

– И еще ты отказалась подчиняться мне на глазах у моих людей.

– Когда?

– В то утро, когда напали Говарды.

– Я просто…

– Ты просто совала нос не в свои дела, – сурово сказал Роган. – Тебе там нечего было делать. Если бы я не напился в ту ночь, тебя могли бы…

Он не договорил. Не хотел признаваться ей, что Говарды чуть не похитили ее, – из-за его пьянства.

– Так что могло произойти?

Выражение лица Рогана изменилось, и Лиана поняла, что он что-то скрывает.

– Что бы со мной могло произойти? Роган отодвинулся и встал с кровати.

– Если мой болван-братец не пришлет нам еды, я его сначала сожгу на костре, а потом повешу.

– Так что со мной могло случиться из-за твоего пьянства?

Лиана обернулась простыней и последовала за Роганом в уборную. Ее не остановило даже то, что он начал мочиться.

– Отвечай! Роган поморщился.

– Если я когда-нибудь поймаю лазутчика Говардов, и нужно будет устроить ему допрос, отдам его тебе.