Зимняя роза

Кристофер тихо рассмеялся:

— Мне больше нравится ухаживать за вами.

— Почему? — нахмурилась она. — Чтобы досадить моему отцу?

Он не отрывал смеющегося взгляда от Ирены до тех пор, пока она не почувствовала, как краска заливает ей щеки.

— Потому что вы самая красивая девушка, — отчетливо произнес он, — которую я когда-либо видел, и мне бы хотелось узнать вас поближе.

На ее щеках пылал румянец, но сгущающиеся сумерки скрыли его от глаз Кристофера. Горделиво вскинув голову, Ирена бросила на него холодный взгляд.

— Скольким женщинам вы говорили это, мистер Ситон?

— Нескольким, — с хитрой улыбкой ответил он, — по никому из них я не лгал. В то время и в том месте это было истинной правдой. На сегодняшний же день вы лучшая из всех, кого я видел.

— Вы тщеславный грубиян! — с презрением сказала она. — Собираетесь вписать меня в длинный список своих побед?

Кристофер протянул руку и коснулся пальцем черного завитка, выбившегося из-под косынки.

— Побед? — Его голос звучал мягко. — Вы ошибаетесь, Ирена. Благосклонность, купленная в пылу минутной похоти, большей частью забывается. А мгновения, которые бережешь и лелеешь в памяти, не берутся и не даются. Их делят на двоих, и ими дорожат как самым прекрасным в жизни. — Он взял плащ и перекинул его через плечо. — Я не прошу вас поддаться на мои уговоры и не желаю завоевывать вас. Я лишь хочу, чтобы вы дали мне возможность показать вам, каков я на самом деле.

Лицо Ирены нисколько не смягчилось, но и теперь ее красота вызывала у Кристофера голодное томление, от которого не так-то просто избавиться, попытавшись насытиться чем-то иным.

— Зло, которое вы причинили всей нашей семье, стоит между нами, — с горечью сказала она. — Я не могу с уважением относиться к тому, кто не уважает меня.

Он некоторое время смотрел на нее, потом надел шляпу.

— Я мог бы пообещать оставить вашу семью в покое. — Он замолчал, не сводя с нее глаз. — Вы бы сочли это добрым поступком или оскорблением?

— Добротой или оскорблением? — Ирена презрительно усмехнулась. — Это для меня слишком сложно, сэр. Я только знаю, что мой отец страдает из-за вашего обвинения, а мой брат из-за вас во сне стонет от боли. С каждым днем моя жизнь все плачевнее, и это тоже благодаря вам.

— Если вы не хотите слушать, то я не смогу ничего объяснить.

— Убирайтесь отсюда! — крикнула она. — И рассказывайте свои басни другим. А я не собираюсь выслушивать ваши извинения или тот вздор, который вы мелете! Мне от вас ничего не нужно. Убирайтесь!

Он печально улыбнулся:

— Осторожно, Ирена. Гнев — плохой советчик.

Потеряв самообладание, Ирена схватила метлу и, прижав ее к себе, двинулась на Кристофера.

— Самодовольный петух! Неужели вы так невоспитанны, что я должна гнать вас отсюда метлой, как собаку? Убирайтесь вон!

Она так отчаянно размахивала импровизированным оружием, что в его зеленых глазах сверкнули насмешливые искорки. Он с улыбкой попятился, не позволяя ей себя настигнуть, и ловко перепрыгнул через изгородь. Ирена взглянула через барьер и пожалела, что он теперь вне досягаемости.

— До свидания, мисс Флеминг. — Кристофер прижал шляпу к груди, поклонился и небрежным жестом снова водрузил ее на голову. Его взгляд на мгновение остановился на вздымающейся груди Ирены, и он снова улыбнулся. — Постарайтесь не попадать в неприятности, моя сладкая. Вдруг в следующий раз меня не окажется поблизости.

Метла взлетела в воздух, но он легко увернулся и, одарив Ирену на прощание долгим насмешливым взглядом, удалился. Прошло немало времени, прежде чем Ирена успокоилась.

Она долго стояла у огня и смотрела на пламя. Внезапно ей на глаза попался маленький кожаный предмет, лежащий на земле. Ирена наклонилась и увидела, что это мужской кошелек, причем явно не пустой. Она повертела его в руках и обнаружила инициалы «КС». Первым ее желанием было зашвырнуть кошелек подальше, но благоразумие взяло верх. Если в кошельке деньги — а Ирена подозревала, что это именно так, — то Кристофер Ситон вернется за ним и, не обнаружив пропажи, может обвинить ее в воровстве. Возможно, кошелек не случайно выпал у него из кармана. Кристофер специально бросил его. В конце концов, она пока единственная в семье, чью репутацию он еще не запятнал.

Ирена огляделась, пытаясь найти место, куда спрятать находку. Ей не хотелось, чтобы отец нашел ее. Он сразу догадается, кто здесь был, и обвинит ее в том, что она получила эти деньги в награду за предательство. Еще больше она боялась, что одновременно вернется и Кристофер. Она вздрогнула, представив исход такой встречи. Похоже, самое лучшее — спрятать кошелек и дождаться подходящего момента, чтобы вернуть его хозяину.

Ее взгляд упал на пристройку, где обитал старый мерин по кличке Сократ, и Ирена злорадно улыбнулась. Да, лучшего места для кошелька этого наглеца, пожалуй, не найдешь.

Кристофер Ситон не пришел, как опасалась Ирена, и она решила не дожидаться, пока он обвинит ее в воровстве, и самой отнести кошелек.

В этот час рассвет только занимался и все вокруг окутывал тусклый туман. Ирена надела простое синее платье с глухим воротом и, завернувшись в шаль, вышла из дома. Чтобы проникнуть в гостиницу, она воспользовалась черным ходом. Узкая лестница сразу за боковой дверью вела наверх. Подметки старых черных туфель почти беззвучно касались деревянных ступеней. Ирена намеревалась найти комнату Ситона, постучать в дверь и вручить ему кошелек.

Она знала, что лучшие комнаты располагались в восточном крыле гостиницы, и справедливо полагала, что этот высокомерный наглец предпочтет самый дорогой номер. Очутившись в холле, Ирена остановилась возле одной из дверей, постучала по ней костяшками пальцев и в ожидании нервно закусила губу. Ответа не последовало. Она подошла к другой двери и, прежде чем постучать, прижалась к ней ухом.

В этот самый момент дверь распахнулась и Ирена, взвизгнув, отшатнулась. Перед ней стоял совершенно обнаженный Кристофер, если не считать обернутого вокруг бедер полотенца.

— Я же сказал тебе… — грубо начал Кристофер и осекся. Его брови удивленно приподнялись, и на губах заиграла легкая улыбка. Казалось, его совершенно не заботило, что он не одет. — Ирена… Я не ожидал, что вы придете.