Магия страсти

Доусен заметил, что Ленни стоит поодаль, и в его глазах светилось желание быть частью всех. Подойдя к парню, Чанс взял его за руку и подвел к учительнице.

– Молли, поздоровайся с Ленни. Сегодня мы пойдем с ним ловить рыбу.

Она тепло взглянула на красивого добродушного ребенка с телом взрослого мужчины.

– Я счастлива познакомиться с тобой, Ленни. – И, протянув ему руку, спросила: – Ты рад, что идешь на рыбалку с Чансом?

Он гордо кивнул.

– Чанс – мой лучший друг после Тодди.

Все добродушно засмеялись над той серьезностью, с которой Ленни произнес эту фразу. Взглянув на своих учеников, обступивших ее, Молли сказала:

– Думаю, нам пора поспешить на урок. Если мы будем тут стоять и разговаривать, то вряд ли многому научимся.

Она взглянула на Фэнси:

– Может быть, когда вы устроитесь в доме Чанса, как-нибудь пригласите меня в гости?

Бедная танцовщица была так поражена, что не сразу нашлась с ответом. Неужели одна из жен лесорубов действительно хочет придти к ней в горсти? Неужели она придет, несмотря на то, что Фэнси собирается жить под одной крышей с человеком, не будучи за ним замужем?

– Я была бы счастлива, если бы вы пришли, – наконец проговорила она. – Как насчет послезавтра?

– Прекрасно, – ответила Молли с улыбкой и, попрощавшись, повела детей в барак лесорубов.

Тод очнулся и помахал Ленни рукой, сказав, что скоро с ним увидится.

Фэнси повернулась, чтобы отправиться в дом Чанса, и с удивлением заметила на лице Доусена довольное выражение. Она не поняла, что послужило тому причиной. Но, взглянув еще раз, увидела, что его лицо опять сделалось каменным. И усмехнувшись, она мысленно упрекнула себя за то, что на мгновение подумала, будто этот человек доволен, будто он рад тому, что у нее появилась подруга. Нет, скорее всего, ему совершенно безразлично, подружится она с кем-то или нет.

Ее мрачные мысли были прерваны окликом Зеба, выглянувшего из окна столовой:

– Через пятнадцать минут я освобожусь и смогу тебе помочь, Фэнси. Мне нужно только замесить тесто.

– В чем он собирается тебе помочь? – нахмурился Чанс.

– Он сказал, что поможет передвинуть мебель, – коротко ответила она.

– Нет необходимости беспокоить Зеба. Я сделаю это сам.

– Спасибо, но я уже с ним договорилась, – упрямо настаивала она.

– Ты упрямая маленькая мегера! Разве ты не заметила, что этот старик – калека? Он не должен передвигать тяжелую мебель. В любом случае, раз уж я заплатил за эти вещи, то имею полное право их и расставить.

Девушка понимала, что Чанс был прав, говоря о физическом состоянии Зеба, и разозлилась на себя за то, что ему пришлось указать ей на это. Похоже, в последнее время у нее не все в порядке с головой.

– Как хочешь, – бросила она.

– Я намерен этим заняться сам.

Доусен повернулся в направлении к дому.

Она смотрела на его широкую спину, мысленно обзывая себя самыми нелепыми словами.

Уже на крыльце Чанс оглянулся и позвал Ленин, который с завистью смотрел вслед Тоду и остальным детям:

– Пошли, сынок. Ты поможешь нам. Чем быстрее мы это сделаем, тем быстрее отправимся на рыбалку.

Внезапно вся злость Фэнси испарилась. Она не могла сердиться на человека, который был так добр с Ленни.

Она направилась было за Чансом, но потом повернула к своему дому, взяла на кухне щетку, швабру и ведро, в котором лежали тряпки и кусок щелочного мыла. Хотя в доме Доусена кроме хозяина никто не жил, полы там были грязными, а окна запыленными.

Когда она подошла к своему новому временному жилищу, на крыльце увидела Чанса в обществе мужчины, заставившего ее в удивлении приостановиться. Это был тот самый незнакомец, который помог ей вчера при посадке на баржу. Заметив ее, он радостно заулыбался.

– О, привет! – Смеющимся взглядом мужчина окинул ее фигуру, облаченную в старое рабочее платье. – Вы тоже работаете на Доусена.

Фэнси покачала головой, но прежде чем она ответила, вмешался Чанс.

– Нет. Она на меня не работает, – прорычал он. – Она живет со мной.

Девушка возмущенно взглянула на него. Как он посмел такое сказать? Кто дал ему право говорить неправду этому незнакомцу? Она поставила на землю ведро и швабру со щеткой, намереваясь объяснить, что не живет с Доусеном в том смысле, как это прозвучало.

– А теперь послушай, Чанс, – начала было она, но он перебил ее:

– Фэнси, это – Гил Хэмптон, мой новый пильщик. – Чанс держал в руках сложенный лист бумаги. – Он приехал с хорошими рекомендациями от Эла Боннера.

Произнес он это так быстро, что ей не удалось вставить ни словечка. Затем заговорил Хэмптон, однако улыбка исчезла с его лица.

– Мне следовало догадаться, что такая красивая женщина не может не принадлежать какому-нибудь мужчине, – шутливо заметил он, но в глазах его сквозило явное разочарование.

– Но вы ош…

Она не смогла закончить фразу, так как Доусен, заговорив со своим новым работником, поспешил отойти от нее.

– Ты можешь уже располагаться в общем бараке, Гил, а затем я покажу тебе твое рабочее место.

Он рукой сделал знак Хэмптону следовать за ним.

Фэнси чуть не задохнулась от злости, но ей ничего другого не оставалось, как метать молнии в спину Чанса. Ленни закашлял, пытаясь привлечь к себе внимание. Доусен, остановившись на миг, оглянулся.

– Хочешь пойти с нами, Ленни? – голос его стал мягче.

Тот с радостной готовностью закивал головой.

– Ну тогда пошли, парень, – улыбнулся ему Хэмптон.

Глядя, как все трое весело шагают по тропинке, Фэнси забыла про свою обиду, и на лице её заиграла довольная улыбка. Гил понравился ей. Несомненно, он не имеет недостатка в женщинах и наверняка не из числа больших скромников, но подкупала его искренняя сердечность и сочувственное отношение к таким людям, как Ленни. Ведь большинство мужчин не обращали никакого внимания на ее двоюродного брата.

Она даже не сомневалась, что Пилар ни за что не упустит этого парня – такие мужчины были в ее вкусе.

Взяв в руки ведро, швабру и щетку, Фэнси вошла в дом и начала с того, что подмела полы во всем доме, а потом вымыла все на кухне. К тому времени вернулись Чанс и Ленни. Поручив парню распаковывать тарелки, горшки, кастрюли и наказав ему быть осторожным с фарфоровой посудой, Доусен обратил свой взгляд на девушку, которая только что вернулась, вылив на улице ведро грязной воды.

– Давай, говори, куда ты хочешь поставить мебель.

В комнату, которой они с Чансом договорились пользоваться по очереди, нужно было только поставить к стене гардероб для одежды. Здесь расстановка мебели вполне удовлетворяла Фэнси. Когда она повесит занавески, купленные в магазине Джонсона, и постелит на пол пару ковриков, тут сразу же станет уютно и тепло.

Но перестановка мебели в гостиной вывела Доусена из себя. Фэнси заставила его дважды передвигать диван, а стол и стулья десятки раз. Наконец он не выдержал и, отирая с лица струящийся пот, заявил:

– Ты решила меня вконец измучить? Я уже почти час слушаю твое: «Мне не нравится, как стоит диван. Передвинь его к окну». А когда я передвигаю его туда, ты говоришь: «Нет, думаю его лучше передвинуть к камину. Около окна будет слишком холодно зимой». А переставлять кресла я вообще больше не буду!

Фэнси старалась подавить улыбку, глядя, как он направился вон из комнаты. Что ж, может быть, она и на самом деле специально заставляла его передвигать мебель чаще, чем это было необходимо? Может, ей попросту хотелось таким образом отплатить ему за то, что он сказал о ней новому пильщику?

Честно заглянув себе в душу, она могла бы признаться, что так оно и было. Фэнси последовала за Чансом на кухню. Что ж, скоро он сам поймет, что она будет бороться с ним всеми доступными ей способами.

Зеб вошел на кухню одновременно с Фэнси. В одной руке он держал блюдо с сандвичами, а в другой – кофейник.

– Ты как раз вовремя, Зеб, – произнес Доусен, и все уселись за новый кухонный стол, чтобы в первый раз поесть дома.