Барабаны осени. Книга 2. Удачный ход

Их сплошь покрывали слова, черные и отчетливые, живые и яркие. Брианна уже видела этот почерк — видела неровные буквы, с трудом написанные, видела длинные хвосты, оставленные пером, — но видела их на документах, которым было уже две сотни лет, и чернила на тех бумагах поблекли, став тускло-коричневыми, да к тому же там писавшего сдерживали рамки официальности… А здесь он чувствовал себя совершенно свободно — и буквы бежали по странице дерзко, хотя и прерывисто, и строки в нижней части листов съезжали вниз, как пьяные… Да, почерк был далеко не безупречный, но прочесть это было вполне возможно.

Фрезер Ридж, понедельник, 19 сентября

Дорогая моя Дженни!

У нас тут все Божьей милостью и благоволением в полном порядке, и я уверен, что и в вашем доме все обстоит точно так же.

Твой сын посылает тебе свои наилучшие и самые сердечные пожелания, а также горячие приветы своему отцу, братьям и сестрам. Он просит тебя передать Мэтью и Генри, что он отправил им некую посылочку, в которой находится высушенный скальп некоего зверя, называемого здесь «порпентин», или еж. Вся его спина покрыта огромными длинными колючками, но он совсем не похож на тех ежей, что водятся в наших вересковых пустошах. Он во много раз больше ростом, и колючки у него гораздо длиннее и острее. Только, пожалуйста, сразу скажи Мэтти и Генри, что я не знаю, почему у этого зверя зубы оранжевые. Может, ему это просто кажется очень красивым.

И еще в посылке ты найдешь небольшой подарок для тебя; орнамент, который ты увидишь, сделан именно из иголок ежа-порпентина. Индейцы окрашивают их в разные цвета соком известных им растений, а потом весьма искусно вплетают в ткань и изготовляют таким образом интересные сумки и другие вещицы.

Клэр недавно встретилась с одной весьма интересной личностью и долго с ней беседовала — ну, конечно, если это можно назвать беседой, потому что объяснялись они в основном при помощи жестов и гримас (Клэр настаивает, чтобы я ничего не писал о гримасах, потому что она якобы вовсе не строила рожи, — но мне-то лучше знать, я ее видел со стороны, а она сама себя видеть никак не могла), — да, так вот, она долго разговаривала с некоей старой женщиной из индейцев. Старая леди широко известна тут как целительница, и она показала Клэр многие местные растения. Вследствие этих уроков пальцы у Клэр и сейчас еще пурпурные, но лично мне это кажется даже красивым.

Вторник, 20 сентября

Сегодня я весь день занимался починкой и укреплением загона, в котором мы оставляем на ночь наших коров, свиней и прочую живность, — чтобы защитить животных от грабительских набегов медведей, которых тут вокруг множество. Когда я нынче утром пошел в уборную, я увидел в грязи здоровенные отпечатки медвежьих лап, — пожалуй, они были не меньше моих собственных следов. Это заставило меня занервничать и рассердиться, хотя медведи вовсе не виноваты в том, что они — медведи.

Однако спешу заверить, тревожиться за нас нет причины. Черные медведи в этих краях весьма настороженно относятся к людям, и спешат удрать, почуяв даже одного-единственного человека. И к тому же наш дом весьма крепок и надежен, а я категорически запретил Яну выходить за дверь после наступления темноты, не имея в руках оружия.

Что касается нашего вооружения, то теперь дела с ним обстоят куда лучше прежнего. Фергус привез из Хай-пойнта кучу всего — тут и отличные винтовки нового образца, и несколько совершенно изумительных ножей.

И еще он привез здоровенный котел для варки, и появление в нашем доме этого предмета мы отпраздновали, приготовив огромное количество вкуснейшей оленины, тушеной с диким луком, собранным в лесу, сушеными бобами и еще с ягодами томатов, которые мы тоже высушили летом. Никто из нас не помер и даже не заболел после этого блюда, так что Клэр, видимо, все-таки права — томаты не ядовиты.

Среда, 21 сентября

Медведь приходил снова. Сегодня я нашел огромные свежие следы ямы, вырытые когтями на только что вскопанных грядках огорода Клэр. Зверюга накапливает жир для зимней спячки, и в грядках, без сомнения, медведь искал личинок, чтобы поживиться.

Мне пришлось перевести свиноматку в дом, в чулан, потому что она вот-вот опоросится. Ни Клэр, ни свинья не рады этому перемещению, но это животное слишком дорого нам обошлось, ведь за него пришлось заплатить мистеру Квиллану целых три фунта!

Сегодня к нам приходили трое индейцев. Они из племени, именуемого тускара. Я уже несколько раз встречался с этими мужчинами, и нашел их весьма дружелюбными.

Краснокожие выразили твердое намерение начать охоту на медведя, повадившегося бродить вокруг нашего дома, а я подарил им немного табака и нож, который гостям, похоже, очень понравился.

Большую часть утра они провели, сидя под навесом у дома, куря и разговаривая между собой, но ближе к полудню отправились на охоту. Я спросил, не лучше ли им будет просто устроить засаду где-нибудь неподалеку, раз уж медведю так нравится наше общество, что он приходит сюда каждую ночь.

Но мне объяснили — наполовину словами, наполовину весьма выразительными жестами, — что, судя по каплям медвежьей мочи между отпечатками лап, зверь не просто гуляет, а метит территорию, и что теперь он ушел к западу, но может и вернуться, хотя такое вряд ли случится.

Мне и в голову не пришло спорить со столь опытными и знающими людьми, так что я просто пожелал им удачи и сердечно распрощался с краснокожими охотниками. Я не мог отправиться на охоту вместе с ними, поскольку у меня было слишком много дел дома, — но Ян и Ролло не смогли остаться в стороне. Ну, им это не в новинку.

Я зарядил свою новую винтовку и постоянно держал ее под рукой, на тот случай, если наши друзья-индейцы все-таки ошиблись относительно медвежьих намерений.

Четверг, 22 сентября

Прошедшей ночью я проснулся от ужасного шума. Что-то скребло по стене дома, да так, что бревна ходуном ходили, и при этом слышался оглушительный топот и громкие завывания, — и я пулей вылетел из постели, уверенный, что дом вот-вот рухнет нам на головы.

Свиноматка, почуяв приближение страшного врага, вышибла дверь чулана (которая, должен пояснить, была довольно хлипкой) и решила спрятаться под нашей кроватью, визжа так, что мы почти оглохли. Убежденный, что уж теперь-то медведь от меня не уйдет, я схватил новую винтовку и выскочил наружу.

Ночь была лунная, хотя и стоял небольшой туман, — и я отчетливо увидел незваного гостя, здоровенную черную тушу, — медведь стоял на задних лапах и ростом был почти как я сам, только (как мне с перепугу показалось) раза в три толще; и он был совсем близко!

Я выстрелил в него, и он тут же упал на все четыре лапы и с невероятной скоростью помчался к лесу, — и исчез, прежде чем я успел пошевелиться или выстрелить во второй раз.

Когда рассветало, я осмотрел все вокруг, но не обнаружил на земле ни единой капли крови, так что не могу сказать, попала ли моя пуля в цель. Передняя стена дома оказалась изукрашенной несколькими длинными царапинами, словно по бревнам прошлись тесаком или топориком, — такие они были глубокие.

Нам пришлось немало пострадать, пока мы уговорили свинью вылезти из-под нашей кровати и вернуться в предназначенный ей угол в кладовке. Это большая белая свинья, с ужасно упрямым характером, и зубов у нее предостаточно, к тому же она без раздумий пускает их в ход. Она совершенно не желала уходить из комнаты, но в конце концов нам удалось с ней справиться, благодаря, во-первых, дорожке из кукурузных зерен, которые мы рассыпали от кровати до чулана, а во-вторых, метле, которой я тыкал в свиной зад.

Понедельник, 26 сентября.

Ян и его краснокожие друзья вернулись с сообщением, что медведь сумел-таки скрыться от них в лесу. Я показал им следы медвежьих когтей на стене дома, и индейцы пришли в большое волнение, начав говорить с такой скоростью, что я уже совершенно не мог их понять.

Потом один из краснокожих вынул из своего ожерелья здоровенный зуб и преподнес его мне с большими церемониями, пояснив, что этот талисман заставит медведя-духа признать меня за своего, и таким образом защитит от опасности. Я принял дар с должной серьезностью и торжественностью, а в ответ преподнес индейцу хороший кусок пчелиных сот, так что все прошло по правилам.