Дарованная судьбой

Вновь почувствовала себя Тесс униженной, она поднялась и отряхнула юбку. Неохотно взялась за предложенную Деймоном руку и позволила вывести себя из зарослей. И вдруг он заговорил с ней так тихо и смущенно, как не делал этого никогда прежде.

– Прости меня. Я не собирался обидеть тебя. Клянусь, что не хочу никогда сознательно унижать тебя. И ни в коем случае не виню тебя в случившемся. Но я ведь тебя уже предупреждал – не задавай мне слишком много вопросов по поводу моего настроения. И еще раз повторю: если ты будешь проявлять слишком большое любопытство, последствия могут оказаться плачевными. Прошу тебя принимать вещи такими, какие они есть, и учись жить сегодняшним днем. Наше прошлое не было счастливым, а будущее может оказаться еще хуже. Попытайся, по крайней мере, насладиться настоящим, пока это возможно.

– Мне не нравится твоя философия, – горячо заявила Тесс. – И мне никогда не было интересно, как другим, разгадывать загадки и расшифровывать шарады. Но в одном я с тобой полностью согласна: забудем прошлое и не будем вспоминать, что было.

Но было проще сказать, чем сделать – теперь, когда он так откровенно дал понять, что не хочет обременять себя женой.

А Трегарон, казалось, совсем не обращал внимания на их разногласия. В последующие дни он обходился с ней если и не с особой симпатией, то, во всяком случае, с дружелюбным расположением. Больше она ему не задавала никаких вопросов, и он был за это благодарен. Однажды утром он удивил ее подарком, который принес ей много радости: пони арабских кровей с белой гривой и черной полосой вдоль спины.

Тесс была счастлива, что вновь может ездить верхом, и быстро вернулась к привычкам своего детства. Теперь она имела обыкновение вместе с Деймоном рано утром скакать верхом по лесам и торфяникам. Сразу после завтрака они расставались. Он занимался лесом и полями, она вместе с Нэн и одной из ее сестер приводила в порядок салон. После обеда она сидела в библиотеке и перелистывала фолианты, пытаясь таким образом убрать пробелы в своем образовании. В хорошую погоду Тесс надевала кожаные перчатки и направлялась в сад леди Маргарет полоть сорняки и обрезать буйно разросшиеся цветы. Посреди сада находились солнечные часы с надписью:

Часы идут – есть солнце или нет —

Для времени не нужен солнца свет.

Однажды, когда Тесс стояла рядом с часами и читала надпись, невольно размышляя о матери Деймона, она услышала семенящие по гравию шаги. Это была Мальвина. До сих пор она еще никогда не приходила в этот сад, подумала Тесс, разглядывая пожилую женщину в курьезном чепчике и длинной шерстяной шали, свободно свисавшей с плеч.

– Поскольку вы смотрите на часы леди Маргарет, – произнесла Мальвина с твердыми интонациями своей шотландской родины, – то должны знать, который час. Мистер Деймон просил меня передать вам, что он велел запрягать.

– Да ведь сегодня четверг! – воскликнула в замешательстве Тесс.

Она совершенно забыла о приглашении к миссис Пентайер на ужин, и теперь у нее почти не оставалось времени, чтобы надеть свое лучшее платье и привести волосы в порядок. Нэн уже погладила наряд, а Деймон вычистил ее шелковые туфельки. Все было подготовлено для нее, даже горячая вода, чтобы отмыть руки после работы в саду. Тесс надела серьги и не забыла рубиновое кольцо, которому, как ей казалось, завидовала миссис Пентайер.

К ее разочарованию, Трегарону, похоже, было все равно, как она выглядит. Он залез в экипаж, словно не мог дождаться, чтобы поскорей отправиться в Пентайер Мэнор.

Путь оказался недолгим. Оставив позади свои владения, они ехали мимо ухоженных угодий по тщательно засыпанной щебнем дороге. Здесь все было в порядке, все было само совершенство, которого позволял добиться туго набитый кошелек. Лакей в ливрее принял у Трегарона пальто и перчатки, а чрезвычайно важный дворецкий повел в салон, где доложил о них.

Миссис Пентайер приветствовала гостей, как всегда, улыбающаяся и элегантная. Ее платье, вне всякого сомнения, сшитое по последней моде, конечно, стоило безумно дорого, однако декольте было слишком смелым, и дама производила, по мнению Тесс, менее респектабельное впечатление, чем женщины в таверне Плимута. Но Деймона это явно не беспокоило. Склонившись над ее надушенной рукой, он что-то сказал ей, на что миссис Пентайер громко рассмеялась и погрозила ему пальцем.

Хозяин дома встретил их сидя, за что принес извинения. У него вновь разыгралась подагра. В отличие от его красивой, гордо посаженной головы тело казалось коротким и неуклюжим, правая нога покоилась на подушке, запястья опухли. Рядом с ним сидела, сестра миссис Пентайер, Джудит Уилбек, мало привлекательное создание, выражение лица которой напоминало Тесс охотничью собаку.

Кузен Деймона Энтони, веселый, немного легкомысленный молодой человек, любил делать комплименты. Тесс он встретил бурно.

– Я всегда мечтал о такой прелестной кузине, Тереза, позволь так тебя называть. Этот ханжа Деймон еще на рождество клялся мне, что решил остаться холостяком. Но, естественно, после знакомства с тобой он изменил свои взгляды.

Тесс покраснела, а Трегарон нахмурился. Миссис Пентайер примирительно улыбнулась. Джудит Уилбек не обращала внимания на Энтони, она сидела вплотную к мистеру Пентайеру на низкой с мягкой обивкой скамеечке, как собачка у ног своего повелителя.

Тесс последовала приглашению хозяина дома и села рядом с ним. У него был мелодичный голос, звучавший наподобие старого колокола. Увидев, что Тесс наблюдает за миссис Пентайер, которая прислушивалась к любезностям Деймона, он произнес:

– Вас восхищает моя жена…

– Да-да, разумеется, – смущенно пробормотала Тесс. – Она прекрасна.

Мистер Пентайер кивнул.

– Самое прелестное существо из всех, что я видел. Поэтому я и женился на ней.

Это замечание, высказанное спокойным тоном, привело Тесс в замешательство. Неприятно удивило ее и то, когда хозяин, подняв руку, спросил:

– Вы не находите, что это полотно справедливо передает ее красоту?

Картина, висевшая над камином, изображала миссис Пентайер на фоне романтического пейзажа, среди высокого папоротника и потрескавшихся греческих колонн.

– Прекрасная Изольда, – восторженно пробормотал Пентайер, взирая при этом не на свою жену, которая стояла неподалеку, а на ее портрет.

– Мистер Пентайер – увлеченный коллекционер, – попыталась объяснить Джудит.

И хотя Тесс нашла это объяснение не совсем соответствующим истине, из намека его золовки следовало, что женился Пентайер на Изольде лишь для того, чтобы пополнить свою коллекцию, а не для того, чтобы обращать внимание на ее поведение.

– Я эстет, – разглагольствовал Пентайер, – и люблю окружать себя красивыми вещами. При этом для меня главное – качество. Я знаю лишь одну мерку: совершенство.

Джудит с восхищением глядела на него, но мистер Пентайер, казалось, либо не замечал преданности своей золовки, либо она ему надоела. В любом случае Тесс почувствовала облегчение, когда к ней подошел Энтони и втянул в безобидную беседу.

– Ну и как ты находишь Аайонесское аббатство, уважаемая кузина? Тебя уже повеселил удивительный юмор Лискарда? Считаешь ты Нэн идеальной служанкой? А Мальвина, старая сова? Наверняка у тебя сразу возникло чувство, что ты прибилась к чужому берегу…

– Ну да, в Девоншире все по-другому…

– Уютнее, приветливее, не так ли? Нам, в Корнуолле, хорошо известно об этом. Деймон мог бы, по крайней мере, пригласить меня на свадьбу. Я бы точно приехал, хотя бы из любопытства, чтобы узнать, почему все так быстро произошло.

Тесс улыбнулась.

– Это называется любовью с первого взгляда. Ваш кузен увидел меня, когда я играла со щенками. И хотя он не одобрил мой выбор, – а я выбрала самогс маленького и слабого, – не раздумывая приобрел его для меня. Так мы убедились во взаимной терпимости, и оставалось лишь не более как уладить детали свадьбы.

Энтони рассмеялся, но взгляд у него оставался недоверчивым.