Уроки любви

— Добро пожаловать домой, ваша светлость,— поприветствовал герцога дворецкий, встретивший его в просторном холле.

— Велите оседлать Самсона, я сейчас переоденусь и поеду на прогулку верхом,— ответил герцог.

— Слушаюсь, ваша светлость.

Герцог стремительно взбежал по лестнице. Он был словно мальчишка, с нетерпением ждущий каникул. Его охватило страстное желание оказаться на залитых солнцем просторах, испытать на себе силу ветра и забыть обо всем, кроме Вокса. Встреча с мисс Уитчэм может подождать, думал герцог. Сначала он взлетит на Самсона, недавно приобретенного жеребца, и поскачет куда глаза глядят и только потом даст домоправительнице указания по подготовке к приему, пошлет за егерем и решит, как лучше расставить участников субботней охоты.

Пустив жеребца во весь опор, герцог поскакал в северную часть поместья.

"Там должно быть больше куропаток,— решил он,— там давно не охотились".

Горя желанием удостовериться в правильности своего предположения, он направил лошадь в лес. Толстый ковер опавших листьев и хвои, скрывший узкую тропинку, по которой давно не ездили, заглушал стук копыт.

Вскоре высокие деревья сменились подлеском, достаточно высоким, чтобы скрыть и лошадь, и всадника.

Внезапно впереди раздался выстрел. Придя к выводу, что в его владениях орудуют браконьеры, герцог пришпорил коня. Вдруг из подлеска вылетел фазан.

— Не стреляй! — раздался женский крик.

Однако за возгласом немедленно последовал выстрел, и птица беспомощно замахала крыльями.

— Попала! Попала! — Это был голос ребенка.

— Она ранена!

По всей видимости, рана была несерьезной, потому что птица ужу успела отлететь на значительное расстояние. Тут прозвучал еще один выстрел. Будучи отличным охотником, герцог сразу понял, что выстрел раздробил фазану голову. Птица камнем рухнула на землю.

И снова послышались радостные крики:

— Она мертва! Она мертва!

Герцог выехал из-за деревьев и увидел свою дочь, которая бежала через вспаханное поле, чтобы подобрать убитого фазана, и незнакомую женщину, оставшуюся стоять с ружьем в руке.

— Кто вы? — обратился к ней разъяренный герцог.— И какого черта вы тут делаете? Кто дал вам право стрелять моих фазанов еще до начала сезона?

Вздрогнув от звука его голоса, женщина обернулась, и герцог увидел ее глаза. Сначала он прочитал в них вопрос, но потом, к своему изумлению, понял, что она узнала его, и ее взгляд сразу же изменился, стал холодным и даже, как показалось герцогу, враждебным.

Наконец она нарушила молчание и с достоинством, которого он от нее совсем не ожидал, мелодичным голосом произнесла:

— Я новая гувернантка Элин, ваша светлость. Меня зовут Миттон.

— Новая гувернантка! — воскликнул герцог.— И вы, мисс Миттон, полагаете, что охота является существенным элементом образования девочки?

— Она помогает выработать меткость, быстроту реакции и умение управлять своим телом,— услышал он ответ.

Герцог собрался было что-то сказать, но тут заметил, что гувернантка наблюдает за Элин, которая уже успела подобрать птицу и сейчас бежала назад.

— Похвалите Элин за хороший выстрел! — требовательно произнесла гувернантка.— Для нее это очень важно.

Герцога до такой степени удивила настойчивость, прозвучавшая в ее голосе, что он лишился дара речи. Он никогда бы не предположил, что какая-то гувернантка осмелится указывать ему, что делать, и тем более приказывать.

— Полагаю, мисс Миттон...— начал он и замолчал, увидев, что Элин направляется к нему, радостно размахивая мертвой птицей.

— Я подстрелила фазана, папа, я подстрелила его! Ты видел?

— Да, видел,— выдавил из себя герцог.

Под мышкой у девочки он увидел небольшое ружье, такое же, как было у него в детстве. Это почему-то заставило его воздержаться от едких замечаний в адрес мисс Миттон.

Элин, возбужденная, с пылающими щеками, стояла возле Самсона и радостно протягивала отцу свой трофей. Она являла собой столь трогательную картину, что герцог не нашел в себе сил придерживаться строгого тона, как намеревался.

— Он мертв, папа! Я подстрелила его!

— Не без помощи твоей спутницы,— заметил герцог.

— Трудно попасть в фазана из такого маленького ружья,— безапелляционно заявила мисс Миттон.

— Я умею стрелять, папа! Я уже подстрелила голубя! — продолжала рассказывать девочка.— Думаю, я еще убила кролика, но мы не смогли найти его.

В этот момент из леса в сопровождении собаки вышел один из младших егерей. На плече он нес палку, с которой свешивалось полдюжины голубей, две сороки, черная ворона, сойка и три кролика.

— Старший егерь дал нам разрешение пострелять всякой дичи, ваша светлость,— объяснила Мерайза.

— Вы неплохо потрудились! — саркастически заметил герцог.

— Стрелять в фазана было, конечно, ошибкой,— признала девушка.— Думаю, Элин просто немного перевозбудилась, в противном случае мы бы вспомнили, что сезон начнется только на следующей неделе.

— Счастлив узнать, что вы обладаете столь глубокими познаниями в этом виде спорта,— с насмешкой в голосе произнес герцог.

— Правда, я молодец, папа? — продолжала девочка, с мольбой заглядывая отцу в глаза и протягивая ему убитую птицу.

— Ты подстрелила его, Элин,— ответил герцог. Он повернул лошадь и поехал в лес.

Элин замерла и неотрывно смотрела вслед герцогу. В ее глазах отразилось такое отчаяние, что Мерайза посчитала необходимым вмешаться:

— Он наверняка решил, что ты отлично стреляла,— поспешно проговорила она.

— Он этого не сказал,— возразила девочка дрожащим голосом.

— Думаю, он был слишком удивлен, увидев нас здесь,— предположила Мерайза.— Понимаешь ли, Элин, если бы ты была мальчиком, твой отец воспринял бы то, чем мы сейчас занимаемся, как должное. Надо дать ему время привыкнуть к мысли о том, что его дочь умеет стрелять.

— Если бы я была мальчиком, он бы непременно сказал, что это отличный выстрел,— заметила Элин.

— Естественно, потому что выстрел действительно был отличным! — согласилась Мерайза.— Но тебе, Элин, придется понять, что мужчины ждут от нас, женщин, совершенно иного: чтобы мы целыми днями вышивали и рисовали акварелью. Нам с тобой придется заняться перевоспитанием твоего отца, нам надо убедить его, что нам интересно совершенно другое.

Глаза девочки радостно заблестели.

— А нам это удастся? — спросила она.

— Мы сделаем все возможное,— заверила ее Мерайза.— А теперь отдай Скотту своего фазана. Давай отыщем свою коляску и вернемся в замок. Я не ожидала, что твой отец приедет сегодня.

"Интересно,— спрашивала себя Мерайза по пути в замок,— позволит ли герцог Элин продолжать уроки стрельбы?" Она надеялась, что сможет убедить его в этом. Однако гнев, слышавшийся в его голосе, и хмурое выражение лица заставили ее с тревогой подумать о будущем.

Еще до приезда в Вокс Мерайза ни капли не сомневалась, что стоит ей увидеть герцога, как ее ненависть вспыхнет с утроенной силой. С первого дня своего пребывания в замке она чувствовала присутствие его владельца, и оно волновало ее, таило в себе какую-то неведомую угрозу.

При встрече с герцогом девушку потрясло, что он выглядел совсем не так, как она предполагала. Она не ожидала, что он столь необорим и властен.

"Он подавляет своей силой",— подумала Мерайза.

Именно таким она представляла Александра Великого или Ганнибала, переправившего свое войско верхом на слонах через Альпы. Одного взгляда на герцога было достаточно, чтобы понять: это человек, привыкший побеждать и всегда поступать по-своему, пренебрегая целесообразностью или доводами рассудка.

Да, герцог оказался еще более отталкивающим, чем она предполагала, думала девушка, когда они с Элин молча ехали к замку. Внезапно она испугалась, что он испортит все, чего ей удалось достичь за три неделе в Воксе. За это время произошло слишком много перемен, и вряд ли можно надеяться, что герцог примет все новшества с энтузиазмом.