Гордость и предубеждение-2

Ее руки согрелись в его ладонях. Он вдруг признался, скрытый полумраком:

— Элизабет, ты единственная, к кому после детских лет потянулась моя душа, непроизвольно и без всяких усилий, будь то в любви или в дружбе.

Что она могла сказать в ответ? Да и надо ли? После отъезда последнего из гостей Фоксуэллы присели немного отдохнуть в гостиной.

— Миссис Дарси просто очаровательна. Она умная и милая, — сказал Фоксуэлл.

— В подобных случаях они, как правило, такими и бывают, Фоксуэлл. Не ожидал же ты, что она окажется пугалом, я полагаю.

— Мне казалось, она понравилась тебе, дорогая.

— И даже очень понравилась. Она станет занятным дополнением к нашему кругу.

— Я помню, как ты очаровала меня. — Фоксуэлл блаженно улыбнулся жене.

— Какая ерунда, Фоксуэлл. Я никогда не была очаровательной.

Заметив, что ее свекор не высказал ни одного из привычных для него едких замечаний, она удивленно посмотрела на него. Он был бледен и тревожно хмурился.

— Вам нехорошо, папа?

— Мои дорогие, произошло нечто такое, что сильно обеспокоило меня. — Он пересказал им свой разговор с леди Кэтрин.

— Впервые слышу о подобном произволе! — вскричал его сын. — Она не может так поступить. Всем известно, что она обещала этот приход Реджиналду.

Его отец согласно кивнул:

— Я привык думать, что такой шаг слишком постыден для ее милости, чтобы она могла предпринять нечто подобное.

— Существуют ли какие-нибудь законные средства противостоять ей в этом вопросе, папа? — уточнила миссис Фоксуэлл.

Он покачал головой:

— Я просмотрю всю свою переписку с ней завтра, но я почти уверен, что она никогда не ставила своего имени под предложением в письменной форме.

— Наглость ее милости не поддается оценке, отец! — вспыхнул сын. — Как она это себе воображает? Я что, должен отворачиваться, проходя по лестнице мимо своего друга? Встречаясь с ним на улице, отвечать на его дружеское приветствие надменным взглядом?

— Но как еще твой брат сумеет пробиться на церковном поприще без покровительства? Что остается ему тогда, кроме армии? Он такой дуралей, что месяца три поухлестывает за какими-нибудь наследницами, а потом сбежит с первой же хорошенькой гувернанткой.

— Не такой уж Реджиналд дурак, отец. Старик пристально посмотрел на старшего сына.

— Ну, ладно, — согласился тот, — конечно, он немного импульсивен.

Его отец фыркнул:

— Я пошлю за ним завтра, и посмотрим, можно ли] что-нибудь еще сделать. Вдруг ему как-то удастся поладить со своей патронессой.

После этих его слов в комнате воцарилась тишина. Поймав долгий и печальный взгляд отца, молодой человек вспыхнул:

— Я надеюсь, вы не попросите меня отступиться от Дарси, сэр.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Ох, Дарси, Дарси, — пробормотала леди Рирдон, когда Дарси направился в сторону бальной залы, — такой романтичный поступок.

Взгляд белесых глаз лорда Рирдона, полный мечтательной снисходительности, последовал за парой.

— Как счастлив он должен быть, мама.

— Ты не станешь следовать его примеру, Фредерик, — невозмутимо заметила она и повернулась к гостям.

Фредерик поморщился. Разве имел он хоть шанс жениться по любви на небогатой девушке? Дела его семьи слишком запутанны, к тому же его дорогая матушка была непомерно расточительна.

Фицуильям и Элизабет задержались наверху лестницы, ведущей в бальную залу. Он незаметно подбодрил жену полуулыбкой, и ее глаза в ответ вспыхнули озорством. Она повернула голову и внимательно осмотрела зал. Оттуда лилась музыка, зал гудел множеством голосов, раздавались взрывы смеха.

Разглядывая нарядных женщин, Элизабет искренне порадовалась, что и она выглядит просто великолепно. Всех ее ежегодных расходов на одежду в родительском доме едва ли хватило бы, чтобы оплатить один этот выход. На шее, запястьях и в волосах поблескивали изумруды.

Они спустились в яркий блеск и шум бальной залы.

Двое мужчин в парчовых жилетах стояли внизу у лестницы и на короткий миг привлекли взгляд Элизабет, и она едва сумела удержаться от смеха. Ну прямо стареющий Бахус и Аполлон.

— Уиттэйкер, так это та самая мадам, чье имя у всех на устах? — с презрительной усмешкой заметил тот, что постарше. Это почему-то развеселило молодого человека.

— Мне нравится, как она выглядит, сэр Грэм.

— На мой взгляд, довольно миловидная, но едва ли красивая.

— Видели, каким взглядом они обменялась? Она будет смеяться над нами весь завтрашний день, — сказал Уиттэйкер.

— Плакать скорее, когда она узнает, что всех денег Дарси недостаточно, чтобы купить ей друзей в этой компании.

Уиттэйкер грациозно пожал плечами.

— Боже, смотри, неужели это Фоксуэлл! — воскликнул баронет. — Да он на вид вдвое старше своих лет, с тех пор как я видел его в последний раз.

— Не все из нас пользовались преимуществом американского климата, — заметил Уиттэйкер со смехом, обидным для своего собеседника.

— Вот мы и встретились снова, мистер Фоксуэлл. Добрый вам вечер, сэр, — растягивая слова, произнес сэр Грэм.

— Значит, вернулись в Англию, сэр Грэм?

Холодность Фоксуэлла удивила Уиттэйкера и раздосадовала Бахуса-баронета, о чем свидетельствовали удивленно вздернутая изящная бровь одного и насупленные брови другого.

— Хм-м. Из всех людей Дарси — последний, от кого я мог ожидать подобной глупости, Фоксуэлл, — почти прорычал баронет.

— Я же очень доволен его поступком, сэр Грэм, — ответил Фоксуэлл. Мистер Дарси предоставил мне почти единственную в своем роде возможность познакомиться с весьма очаровательной дамой.

— Ну же, Фоксуэлл. Вы не ответили. Вы же знаете его лучше других. Разве вы ожидали такой дури oт Дарси?

— Вы раздираете мне душу, уважаемый сэр, — прервал его Уиттэйкер, зевая. — Неужели в вашем сердце не осталось ни капли поэзии?

Сэр Грэм фыркнул:

— Итальянцы справляются с такими вещами лучше. Договариваться о браках предоставляют родственникам. — Он позволил себе сделать паузу, крайне неловкую для Фоксуэлла, потом продолжил: — Я слышал, будто кто-то из родни Дарси даже публично выражает свое неудовольствие.

Фоксуэлл вздрогнул. В этот момент Реджиналд, вероятно, уже вернулся домой, — подумал он. — И теперь, возможно, совещается с отцом».

Уиттэйкер прервал ход его мыслей:

— Мистер Фоксуэлл, вы ведь встречались с миссис Дарси? Не будете ли вы так любезны, представить ей меня? — Фоксуэлл поклонился, и даже сэр Грэм согласно пожал плечами.

Эти трое направились поперек залы к небольшой группе, которой Дарси представлял Элизабет. Она I радостью повернулась поприветствовать мистера Фоксуэлла.

— Миссис Дарси, могу ли я представить вам сэра Грэма Истона? — произнес Фоксуэлл, жестом показав на мужчину, шедшего сзади, но тут Истон намеренно обогнул их и прошел мимо них. Элизабет слегка покраснела.

— Э-э… мистера Уиттэйкера? — поспешно продолжил Фоксуэлл. — Миссис Дарси, это Уиттэйкер.

Она приветствовала нового знакомого очаровательной улыбкой. Сэр Грэм Истон казался забытым в обрушившемся на нее потоке фоксуэлловского юмора, столь же неудержимого, как и в их первую встречу. Даже пижонство Уиттэйкера было полностью прощено. Она блистала остроумием, а когда смеялась, изумруды в ее полосах вздрагивали вместе с завитками ее волос и искрились. И все время Элизабет чувствовала присутствие Дарси так остро, как будто они касались друг друга. Она легко бы забыла о грубости баронета, выплеснув обиду, имеете со смехом, но с Дарси все было иначе. Даже не глядя на него, она знала, как он побелел от гнева.

Оркестр сменил мелодию, известив о начале танцев. Она подняла глаза, Дарси ответил наклоном головы и протянул ей руку как раз в тот момент, когда мистер Уиттэйкер с поклоном попросил ее оказать ему честь и потанцевать с ним.

— Благодарю, сэр, но этот танец уже занят.

— Тогда, мадам, не окажете ли вы мне честь потанцевать следующий танец со мной?