Хранитель сокровищ

Но Эш не находил себе места. Проклятье, он совсем не хотел, чтобы маленькая леди воспринимала его, как рычащего зверя! Ему не нравилось, что его интересует ее мнение о нем.

Эш не относился к категории несдержанных и вспыльчивых людей. Человеку его профессии нельзя иметь горячую голову, если хочешь остаться в живых. Поначалу, когда этот скользкий тип, назвавшийся портным, осторожно, бочком ходил вокруг него, словно Эш был волком, готовым в любой момент накинуться на него, он еще сдерживал свой гнев. Старался даже пропускать мимо ушей его замечания. Но, этот негодяй зашел слишком далеко, сказав, что хорошая одежда способна даже дикаря превратить в джентльмена.

Почувствовав пристальный взгляд Тревелиана, стоявшего у камина, Эш изо всех сил стиснул кулаки. Обернувшись, он виновато посмотрел на старика, как ребенок, укравший конфетку и пойманный на месте преступления.

– Я не хотел его пугать, правда, – оправдываясь, сказал Эш.

Хейворд с задумчивым видом потер лоб и, прежде чем ответить, внимательно посмотрел на Макгрегора.

– Наверное, мистер Дибелл вам чем-то досадил? – спросил он.

Эш разжал кулаки.

– Я не хотел, чтобы меня лапали, – сердито проворчал он.

– Ах, вот оно что! – ответил Тревелиан. – Гм, с вас, должно быть, впервые снимали мерки?

– У меня никогда в этом не было необходимости, – недовольным голосом буркнул Эш.

Хейворд пояснил:

– Для того, чтобы хорошо сшить одежду, портному просто необходимо снять мерки.

– Не понимаю, почему нельзя покупать готовую одежду? – недоуменно спросил Эш.

Хейворд озадаченно уставился на молодого человека.

– Покупать готовую одежду? – переспросил он.

– Да, – подтвердил Эш. – В лавке галантерейщика есть и сюртуки, и рубашки, и все, что душе угодно.

Хейворд поджал губы, обдумывая слова Макгрегора.

– Но вещи, купленные в лавке, могут не подойти по фигуре.

– По мне эта одежда всегда хороша, – невозмутимо ответил Эш.

Хейворд улыбнулся.

– Времена меняются, – объяснил он. – Большинство джентльменов тщательно следят за своим гардеробом.

Да, времена меняются. Эшу казалось, что он, войдя в туннель в одном месте, вышел из него совсем в другом мире. В привычной обстановке, он чувствовал себя уверенно и комфортно, а здесь, – как слон в посудной лавке.

Услышав шаги возвращающейся Элизабет, Эш обернулся.

Девушка переступила порог комнаты и, дойдя до середины, посмотрела на Эша таким взглядом, словно он только что спустился с гор.

– Мистер Дибелл уехал. – Голос Элизабет был холоден, как лед.

– Да Бог с ним, – махнул рукой Хейворд. – Если честно, то я и не ожидал, что тебе удастся уговорить его вернуться. К счастью, он успел снять необходимые мерки, – прибавил Хейворд и взял со стола у камина черный блокнот, оставленный помощником портного. – Я отправлю их телеграфом в Нью-Йорк своему портному. Когда мы приедем туда, то просто заберем уже сшитые вещи. Таким образом, домой вернемся с полным комплектом одежды для Эша. Предметы же первой необходимости купим в лавке галантерейщика.

Элизабет бросила на опекуна осуждающий взгляд.

– Хороший гардероб едва ли поможет, если человек, носящий эти вещи, – варвар, решающий свои проблемы не умом, а силой.

– Я никогда не выдавал себя за того, кем не являюсь в действительности, – сухо заметил Эш.

Элизабет с трудом сдерживала эмоции, чтобы не сорваться в ответ на его самодовольную реплику:

– Мне кажется, вам доставляет огромное удовольствие демонстрировать окружающим полное отсутствие хороших манер, мистер Макгрегор.

Эш смотрел на девушку из-под полуопущенных век. Она держалась прямо, а глаза горели гневным огнем.

Он заставил себя выдержать гневный взгляд Элизабет, хотя она, как ему казалось, хотела, чтобы под ее сердитым взглядом он стоял, виновато потупив глаза, как нашкодивший ребенок.

– Элизабет, думаю, Эша пора уже называть Пейтоном, его настоящим именем, – заметил Хейворд, обращаясь к девушке.

– А я думаю, что мистеру Макгрегору пора начинать вести себя прилично, чтобы не бросать тень на доброе имя Тревелиан, – строго ответила она.

– Но мне не понравилось, когда портняжка, стал трогать меня своими грязными лапами! – возмутился Эш.

Элизабет подняла вверх тонко изогнутую бровь и, стараясь держать себя в руках, ответила:

– Джентльмен должен быть заинтересован, чтобы одежда его была хорошо сшита. И он не станет набрасываться с кулаками на портного за то, что тот дотронулся до него.

Эш нахмурился:

– Но я не хотел...

– Послушайте меня, мистер Макгрегор, – перебила его Элизабет. – Вы согласились на предстоящие шесть месяцев быть Пейтоном Эмори Тревелианом, маркизом Энджелстоуном. Это значит, что будет так, как подобает этому имени, – одеваться, говорить и вести себя во всех ситуациях. Вы должны приложить максимум усилий, чтобы не запятнать имя Тревелиан.

Девушка подошла к нему так близко, что он почувствовал нежный лавандовый аромат, исходящий от ее кожи.

– Скоро, очень скоро вы станете цивилизованным человеком, – прибавила она.

Яркие лучи солнца, врываясь в открытые окна, падали на стройную фигурку Элизабет теплым ласковым потоком. Они касались ее лица, придавали золотистый оттенок рыжевато-каштановым волосам, высоко подколотым на затылке.

Эш, не отрываясь смотрел в темные от гнева глаза и чувствовал, как, вопреки воле, его охватывает горячая волна желания. Он продолжал злиться, но не мог не почувствовать, как стремительно учащается пульс и начинает играть в жилах кровь. Ему казалось, что где-то внутри, словно спусковой крючок: стоит увидеть перед собой Элизабет – и он тут же срабатывает.

– В последний раз, когда мы виделись, вы не были моим хозяином, мисс Баррингтон, – не удержался от ехидного замечания Эш.

Глаза Элизабет сузились, но голос прозвучал ровно и холодно:

– В последний раз, когда мы виделись, вы согласились быть Пейтоном Тревелианом. Это потребует от вас не только смены имени.

Ростом Элизабет была ниже Эша, едва доходила ему до подбородка, однако сейчас ее высокомерный взгляд словно пригнул его к полу. Эш, не моргнув, выдержал этот лед, хотя ему было не по себе от презрения, светившегося в ее глазах. Вчера вечером в этих серых глубинах он видел теплоту, доверчивость и желание. Могло показаться глупым, но Эш страстно хотел в эти минуты увидеть такие глаза.

Хейворд тихо откашлялся.

– Элизабет права, – только и сказал он.

Эш стиснул зубы, играя желваками. Ему вдруг вспомнились все клички и прозвища, которыми в течение жизни награждали его люди, заставляя чувствовать себя не более чем грязь под ногами. Ему совсем не хотелось снова проходить через это.

– Если я чем-то вас не устраиваю, будем считать, что никакой сделки мы не заключили, – глухо отозвался он.

– Мой дорогой мальчик, не стоит так огорчаться. Элизабет права: если вы собираетесь появиться в Англии в качестве моего внука, то придется выучить правила поведения в обществе. Это избавит вас от многих неловких ситуаций, – дружелюбно начал успокаивать Тревелиан.

– А вы... – Посмотрев поверх головы Элизабет, Эш встретился взглядом с голубыми глазами старого джентльмена. – Я сомневаюсь, что какой-то неотесанный мужлан, сможет украсить собой один из ваших модных балов. Ведь так?

Хейворд запрокинул голову и засмеялся: эти слова показались ему необычайно забавными.

– О Боже, похоже, у нас начинается словесная перепалка!

Элизабет бросила на опекуна сердитый взгляд. Хейворд нервно закашлялся.

– Я уверен, что вы только выиграете, если не будете давать людям повода для сплетен, – сказал он. – Поверьте мне, ваше прошлое будут обсуждать в Англии не один месяц. Представьте себе: маркиза Энджелстоуна, наследника герцога Марлоу на самом деле вырастили и воспитали индейцы!

На лбу Эша выступила испарина.

– И еще кто? Хозяйка лучшего борделя в Денвере, – напомнил он Тревелиану. – Не забывайте про Хэтти...