Пират и язычница

– Де Рёйтер вместе с несколькими самыми отчаянными капитанами преследовал нашу эскадру и пытается блокировать флот на Темзе и реке Медуэй, где пришвартованы самые тяжелые суда.

– С несколькими? – возопил Джеймс. – Почему же вы не отправились в устье реки и не выбили их оттуда?

– Потому что, если верить донесениям, французы стоят недалеко от побережья Дувра.

Кровь отхлынула от лица Джеймса. Карл, заметив, как возбужден брат, мгновенно понял, что помощи от него ждать не приходится, и обменялся взглядами с Рурком.

– Кажется, мы оба думаем об одном и том же. Нам необходим Руперт.

– Вчера его судно «Генриетта» бросило якорь в Портсмуте. И я желаю сражаться под его знаменами, – сообщил Рурк, нимало не заботясь о том, что может оскорбить Сандвича. Карл обратил взор на престарелого канцлера:

– Велите сию секунду прекратить этот чертов звон! Следовало бы прислушиваться не к церковным колоколам, а к пушечным выстрелам!

В кабинете появился Эдвард Проджерс, доверенный короля по интимным делам.

– Сир, в приемной собралось столько придворных, что яблоку негде упасть. Я попытался было не допустить их наверх, но герцог Бакингем и граф Лодердейл ничего не желают слышать. Заявляют, что пришли предложить свои услуги.

– Я сейчас же выйду к ним. Попроси эту парочку сдерживать пыл остальных, пока я не освобожусь. Это их ненадолго займет, – решил Карл.

– Мы протянем плавучий бон поперек реки Медуэй, чтобы остановить голландцев.

– Насколько я знаю де Рёйтера, это вряд ли послужит ему препятствием, – возразил Хелфорд. – Я считаю, нужно затопить несколько кораблей, чтобы не дать голландцам подняться вверх по течению.

– Нам понадобится каждое судно! – прорычал Сандвич, злобно глядя на Рурка.

– Мы забыли об Апнор-Касл, – вставил Джеймс. – Это неприступная крепость, и ее гарнизон не пропустит голландцев.

– С самой гражданской войны в Апноре почти нет солдат, – с сожалением вздохнул король. – Нам бы следовало выстроить фланкирующие батареи, чтобы оттуда вести огонь. С трудом верится, чтобы небольшой форт преградил дорогу голландской эскадре.

– Флот Албемарла в Чатеме окажется в наиболее трудном положении, – заявил Сандвич, покачивая головой, – если уже не уничтожен.

– Пошлите всех добровольцев в Чатем, чтобы Албемарл продержался до подхода Руперта, – изрек Хелфорд.

– Я сам поеду, – вызвался герцог Йорк.

– Тебе лучше остаться здесь – больше пользы принесешь, – дипломатично отказал Карл, стараясь не задеть самолюбия брата. – Составь список судов и капитанов, ими командующих. Ну а теперь, извините меня, джентльмены. Хелфорд, побудьте со мной, пока я побреюсь и приведу себя в более приличный вид.

Рурк последовал за королем в крошечный коридорчик, ведущий в королевскую спальню, и широко улыбнулся при виде ужасающего беспорядка. Повсюду разбросаны подушки, с кровати свисают простыни. Два спаниеля дерутся из-за атласной туфельки Барбары, которую та потеряла, спеша поскорее скрыться, когда услышала звон колоколов.

– Мне нужен «Призрак», – тихо произнес Карл. – Надеюсь, он не застрял на Медуэй?

– У моего брата множество недостатков, но глупость среди них не числится, – заверил Рурк.

– Рори все еще использует в качестве штаб-квартиры остров Шеппи? – поинтересовался Карл.

– У вас прекрасные шпионы, сир, – уклончиво обронил Рурк.

– Да уж, ничего не скажешь, – засмеялся Карл, показывая головой на смятую постель. – Подумать только, голландцы застали меня врасплох со спущенными штанами!

Он сел за бюро и окунул перо в чернильницу.

– Не верю, что французский флот стоит у берегов Дувра. Всегда считал их врагами, а не союзниками Голландии. Рори должен подтвердить, что этот демарш – последний отчаянный рывок де Рёйтера. Думаю, что их флот уничтожен, а весь этот фарс разыгрывается, чтобы убедить нас в необходимости мирных переговоров на выгодных для голландцев условиях.

Рурк Хелфорд задумчиво кивнул, зная, что король куда более проницателен, чем все его министры, вместе взятые.

– Рурк, я доверяю Рори два секретных послания: одно для Голландии, другое – для Франции. Должен предупредить, что это весьма ответственная миссия. Старому Гайду придется сойти со сцены. Он исчерпал свои возможности и пережил собственный расцвет. Я собираюсь заменить его кабальным министерством [44] из четырех-пяти человек, чтобы больше не сосредоточивать всю власть в руках одного.

– Туда войдут министр иностранных дел Арлингтон, – осведомился Рурк, – Бакингем и Лодердейл?

Карл кивнул:

– Не желаю, чтобы кто-нибудь из них, включая моего брата, знал о секретных переговорах с Голландией и Францией, пока они не станут свершившимся фактом. От их исхода зависит, получит ли Англия статус самого сильного европейского государства.

– Стараетесь добиться цели политическим крючкотворством и недостойными уловками, сир? – мрачно буркнул Хелфорд.

– Плоть Господня, ну почему ты хоть раз в жизни не возьмешь пример со своего братца? – застонал Карл.

Двое похожих, как братья, мужчин разъяренно уставились друг на друга, прежде чем немного прийти в себя и разразиться смехом. Каждый знал, что слишком много пройдено и теперь уже поздно идти различными дорогами, особенно когда разыгрывается последняя, заключительная партия.

Глава 47

Отчаянные вопли Нелли, казалось, разбудили бы и мертвого. Когда на шум прибежал Бладуорт, Саммер смело выступила вперед:

– Она рожает, сэр. Мы можем принять ребенка, но без чистых простынь, одеял и горячей воды не обойтись.

Бладуорт, несмотря на мерзкую внешность и склонность к спиртному, был, в сущности, не злым человеком. Он прекрасно понимал, что эта камера – неподходящее место даже для крыс. Не следовало помещать женщин в эту дыру, но что он мог поделать с Освалдом? Не дай Бог, кто-нибудь из властей решит осмотреть тюрьму, и тогда неприятностей не оберешься. Не хватало еще, чтобы женщина умерла от родов, не пробыв в Портсмуте и месяца!

Саммер была уверена, что юная Герт ей не подмога, а Гренни представления не имеет об обязанностях повитухи, хоть и наловчилась избавлять шлюх от нежеланной беременности. Сидни? Нет, достаточно взглянуть на это недоброе лицо, чтобы понять: она и пальцем не пошевелит для Нелли. Значит, остается Ларди.

Получив ведро горячей воды, они прежде всего обтерли Нелли. Бладуорт пожертвовал одеяло и простыню, что в условиях тюрьмы могло считаться чудом.

Они прикрыли роженицу простыней и постарались устроить ее поудобнее. Схватки длились бесконечно, и с каждым часом крики становились все слабее. К тому времени, как на свет появился крохотный синий младенец, Нелли впала в усталую дремоту. Простыня медленно пропитывалась кровью. Саммер, как могла, вымыла малышку и бросила изгаженную простыню в ведро с багровой водой. Они завернули Нелли и девочку в единственное одеяло, и Саммер всю ночь не спала, отгоняя от них крыс.

Утром, когда принесли завтрак, Ларди комически вздохнула:

– Пожалуй, мне не мешает немного поголодать, уж очень я толста.

– Нелли нужно поправляться, иначе молоко не появится, – кивнула Саммер. Вместе они смогли скормить Нелли жалкое варево. Бедняжка пришла в себя, но казалась вялой и апатичной, словно мыслями была далеко отсюда. Она не разговаривала, не смотрела на ребенка, но по крайней мере согласилась поднести его к груди. Девочка жадно принялась сосать, издавая хлюпающие звуки.

Саммер удалось оставить в камере третью ложку. Бладуорт как будто ничего не заметил, но отныне больше ложек им не давали.

Саммер с каждым днем становилась все тоньше. Постоянная усталость, полумрак и сырость изнуряли ее. Хотелось лишь одного – прислониться к стене и спать, спать… Теперь она почти не замечала вони, без труда выносила назойливую болтовню соседок, а со временем привыкла и к голоду и почти не хотела есть. Даже грязь уже не так беспокоила ее. Если стараешься выжить, приходится со многим смириться, иначе тебя просто растопчут. Терпение и спокойствие, больше она ничего не может противопоставить обстоятельствам.