Хозяйка Рима

— Только не говори мне, что это случайные встречи. Ни за что не поверю. Так с какой целью они встречаются? — Я дернула ее голову назад еще раз. — С ними при этом бывает кто-то еще?

— Отпусти меня!

Я ревком поставила ее на ноги.

— Дорогая, — произнесла я нарочито нежным голоском. — Неужели я сделала тебе больно? — Я даже погладила ее по щеке. После чего залепила пощечину. Эта мерзавка вскрикнула. Неожиданно меня охватила ярость — та самая ярость, которую я сдерживала в себе с того самого момента, как Марк развелся со мной.

— С кем? С кем еще они встречаются? — Сабина с криком упала на пол, пытаясь защититься от моих ударов.

— Не знаю! Я никогда никого не видела!

— Неправда, ты знаешь! Ты, грязный крысенок, как ты смеешь лгать мне, твоей матери! — Я схватила ее за волосы, развернула ей голову и ткнула лицом в угол стола. Глаза мне застилала такая страшная ярость, что я почти не видела сквозь нее собственную дочь.

— Где ты их видела? Я спрашиваю тебя!

— Здесь, — ответила Сабина и разрыдалась.

— Прочти эту записку, Марк. — Между паланкинами промелькнул кусок сложенного несколько раз пергамента. — Ее принес мне один из моих рабов примерно час назад.

Марк быстро пробежал глазами текст.

— Понятно, — произнес он ровным тоном. — То есть он сделает это в самое ближайшее время?

— Вряд ли Домициан будет тянуть со смертным приговором.

— В качестве причины ареста здесь названа измена. Ему что-то известно?

— Нет, насколько я знаю, за мной ни разу не было слежки. Впрочем, он мечтает о моей смерти вот уже десять лет, и какова бы ни была причина, больше он ждать не намерен. Так что вполне вероятно, — голос в паланкине даже не дрогнул, — меня скоро не станет. Если только сегодня вечером…

— Сегодня вечером? Нет. Сегодня он слишком осторожен. Павлину придется надавить на него, и тогда он тотчас заподозрит неладное.

— Домициан наверняка станет меня пытать, чтобы узнать имена сообщников, — бодро сказала императрица. — Как супруга Домициана, я до известной степени выработала стойкость к боли, но я сомневаюсь, что жизнь Павлина стоит того, чтобы ею рисковать. Что ты скажешь?

Лепида

— Это было неделю назад, после того как я легка спать. Я услышала голоса и выглянула в окно.

— И кого же ты увидела? — Руки мои чесались, и я отвесила ей еще одну пощечину.

— Императрицу и женщину с темными волосами.

— Что еще за женщина?

— Какая-то рабыня. У нее были темные волосы и низкий голос. А с ней был мужчина, на вид вроде легионер… он был весь в шрамах.

По моей спине заползали мурашки. Я взяла ухо Сабины между моих лакированных коготков и крепко сжала.

— Рабыня? С низким голосом? Высокая? Со шрамами на руках?

— Да!

— Тея! — произнесла я вслух. Ну конечно же! Вечно она возникает у меня на пути. — Солдат, ты говоришь? Не иначе как ее новый защитник и покровитель, после того как она высушила слезы по Варвару. Какой-нибудь стареющий головорез, которого она заманила в свои сети, чтобы вырвать назад это чудовище, своего сына. Если ты еще хоть что-то от меня скрываешь…

— Ничего, клянусь тебе!

Я отпустила ее ухо, и она, обливаясь смешанными с кровью слезами, рухнула на каменный пол. Впрочем, я была настроена по отношению к ней очень даже благодушно. Ну кто бы мог подумать, что эта маленькая уродливая обезьянка окажется такой наблюдательной? Вполне вероятно, что ей больше ничего не известно. Ничего страшного! Остальное я додумаю сама. Представьте себе отвергнутую жену, ревнивого старого сенатора, выброшенную на улицу любовницу, — скажите, что их объединяет? Кого все трое ненавидят?

Разумеется, кроме меня.

Я наклонилась и поцеловала Сабину в лоб, и даже кончиком пальца вытерла с ее щек слезы.

— Спасибо тебе, моя дорогая! Мне, право, немного стыдно за синяки, но уж слишком сильно ты меня рассердила. Но ничего, завтра я, чтобы загладить свою вину, так уж и быть, куплю тебе какую-нибудь милую безделушку.

А теперь мне следовало поспешить в императорский дворец. Нет, сначала я, наверно, все же загляну на свою виллу на Палатине. По такому случаю неплохо переодеться в мое новое голубое платье и украсить себя сапфирами, Впрочем, нет, не стоит понапрасну терять время. Красный шелк и жемчуг, в которых я расхаживаю с самого утра, очень даже подойдут. Мой паланкин уже ждал меня у черного входа, и два огромных раба, которых я купила себе для охраны…

— Сабина, если кто-нибудь заглянет в дом, не говори, что я была здесь…

Моя дочь поднялась на ноги и оттолкнула меня прочь. Из губы у нее сочилась кровь, и я с удивлением заметила, что она почти догнала меня ростом.

— Уйди от меня! — крикнула она и со слезами выбежала из комнаты.

О боги, что за несносное слезливое существо!

По возмущенному взгляду управляющего я тотчас поняла, что он не привык впускать в дом сенатора Норбана женщин с безумным взглядом и подозрительного вида головорезов, с головы до ног в шрамах.

— Сенатор Норбан дома? — робко спросила я.

— Никого нет. Могу я поинтересоваться…

— Нет, — ответила я и, гордо подняв подбородок, будто до сих пор была достопочтенной Афиной, прошла в дом. Управляющий был вынужден уступить мне дорогу. Подозреваю, что хмурый взгляд Ария за моей спиной сделал свое дело. — Так где же сенатор?

— Я не имею права…

— Закрой рот! — рявкнул на него Арий.

Мы все трое зашагали по узкому коридору. Управляющий, заламывая руки, Арий, положив руку на рукоятку кинжала, я же была вынуждена то и дело поворачиваться то к одному, то к другому, чтобы их успокоить. Сворачивая за угол, я столкнулась с невысокого роста фигурой в красном шелке, позади которой шагали два огромных раба. Фигурой в красном шелке, от которой исходил сильный запах мускуса.

На какой-то миг Лепида Поллия и я застыли, глядя друг на друга.

Увы, она оказалась проворней.

— Хватайте их! — приказала она своим рабам и поспешила отойти в сторону.

Зажав в руке нож, Арий сделал выпад. Однако в узком коридоре он задел плечом мое плечо. Я потеряла равновесие и упала, и прежде чем успела перевести дыхание, рабы Лепиды схватили меня за волосы и, прижав меня к стене, приставили к горлу нож.

Я замерла на месте. Лезвие упиралось мне в горло прямо под подбородком. Управляющий в ужасе окаменел, открыв в немом крике рот. Арий тоже застыл на месте, застыла в воздухе и рука с зажатым в ней лезвием, занесенная, чтобы ударить второго раба кинжалом в живот.

А вот Лепида способности двигаться не утратила.

— Брось нож, — приказала она Арию. — Или она умрет на твоих глазах.

Лезвие с лязгом упало на каменный пол.

— Все тот же Варвар, — прощебетала Лепида. В глазах ее светился хищный огонь. — А я привыкла считать тебя мертвым. Впрочем, тебя нетрудно узнать в любой толпе. Даже с этой кошмарной бородой. Двигайся, — велела она рабу у меня за спиной. — Отведи ее… думаю, библиотека Марка нас отлично устроит. Ты, Арий, иди следом. Одно неожиданное движение, и она мертва.

Огромный раб привел меня в библиотеку. Меня охватило оцепенение. Марк, Марк, неужели ты предал нас?

— Свяжите их! — приказала Лепида рабам тоном капризного ребенка. — Главное, не жалейте веревок.

Арий застыл подобно мраморной статуе посередине комнату. Взгляд его метался от Лепиды ко мне и назад к Лепиде. Рабы грубо опутали его веревками. И тогда я заметила, как в его глазах мелькнул огонь.

— Лучше привяжите-ка его к колонне, — решила Лепида. — А что касается этой особы, то ее достаточно посадить на стул и связать ей руки. Она слишком глупа, чтобы представлять для нас опасность.

Раб убрал нож от моего горла, и тогда Арий сделал рывок. Увы, ноги его запутались в веревках, и он упал, увлекая за собой около полудюжины рабов. В следующее мгновение он уже высвободил руку. Один из рабов Лепиды взвыл от боли, а из его носа фонтаном брызнула кровь. Однако второй тотчас бросился к нему с дубинкой, и я услышала хорошо знакомый мне глухой звук. Это под ударом дубинки хрустнули кости Ария.