Подсадная невеста

– Если б мы с отцом поехали в поместье, мы бы уже могли встретиться, – проворчала Мередит. – Видимо, он решил, что потратился на мои платья, и сэкономил на переезде. А ведь жизнь в городе дороже, неужели он не понимает, что такая экономия никуда не годна?

Несмотря на то, что Мередит не нашла в письме Джессики важных для себя новостей, она по обыкновению не один раз перечитала каждую страничку. Радость за подругу охватила Мередит – похоже, Джессика очень довольна своей теперешней жизнью, а некоторые трудности в воспитании мисс Алисии только придают интереса ее трудам. Мередит не сомневалась – Джесси преодолеет все препятствия и задержится в доме Грэхемов надолго.

– Если только среди гостей Грэхемов не окажется достойного джентльмена, подходящей партии для Джесси. Если будет такая возможность, уж я постараюсь приглашать только добропорядочных джентльменов, и прослежу, чтобы никто не обидел Джессику только за то, что она гувернантка!

Как следовало из письма, Грэхемы не проявляют высокомерия и пренебрежительности в отношении мисс Лоусон, но объясняется это тем, что она подруга мисс Бартон, или исключительно ее талантами и обаянием, Мередит не знала. Да и не столь уж это важно, лишь бы Джессика была счастлива!

4

Экипаж резво катил по сухой дороге, и миссис Бартон с удовольствием строила предположения о приеме, который им окажут Грэхемы, перемежающиеся рассуждениями о том, как прелестно будет выглядеть Мередит в новых туалетах. Мистер Бартон изредка одобрительно кивал, но Мередит была уверена, что он не особенно вслушивается в речи супруги. Сама девушка минувшей ночью почти не спала и сейчас находилась в состоянии полудремы. Неуемная болтовня матери напоминала ей жужжание пчел над цветущим лугом, тянущимся справа от дороги, а фигура отца расплывалась в неясную серую тень.

Третье июля было выбрано мистером Бартоном для долгожданной поездки, и погода благоприятствовала путешественникам. Они пообедали прямо на лугу, мистер Бартон не одобрял остановок в придорожных харчевнях и, отправляясь в дальний путь, брал с собой корзину с провизией. Тяжелая карета с багажом и слугами то приближалась, то отставала, и Мередит с улыбкой подумала, как, должно быть, не терпится Аннет поскорее оказаться в доме Грэхемов.

Мередит припомнила последнее письмо Джессики, пришедшее всего два дня назад. Мисс Лоусон сообщала, что приехал первый из гостей Грэхемов – дальний родственник миссис Грэхем, виконт Стенфорд. По словам Джессики, отношение к виконту в семье Грэхемов было неоднозначным. Знатность и богатство гостя вызывало чуть ли не преклонение миссис Грэхем и служило поводом для гордости перед соседями, но характер виконта не позволял считать его приятным человеком. Язвительный и надменный, Стенфорд насмехается над всяким, кто, по его мнению, этого заслуживает. Джессика писала: «Я заранее боялась появления этого господина, таким невыносимым его описала миссис Грэхем. Правда, мистер Стивен утверждал, что кузен Гил, как он называет виконта, просто не любит глупостей и сплетен, и мне нечего бояться, так как я не склонна ни к одному, ни к другому. Старший мистер Грэхем тоже отзывался о Стенфорде больше с уважением, чем с неприязнью, но, как я понимаю, Грэхемы приглашают его скорее потому, что считают это необходимым для поддержания семейных связей, чем ради приятного общества.

Виконт приехал нынче утром, он был в пути целую ночь, но вовсе не выглядел усталым и раздражительным, как можно было ожидать. Это довольно привлекательный мужчина, намного старше мистера Стивена, лет тридцати – тридцати двух, но я не уверена, что правильно оценила его возраст. Холодноватая любезность виконта не показалась мне признаком надменности, так что, может быть, миссис Грэхем несколько преувеличила его недостатки. Мистер Стивен, по-моему, дружен со своим кузеном (хотя на самом деле их родство гораздо сложнее определить несколькими словами) и советуется с ним по тем вопросам, с которыми не смеет подойти к своему отцу. Мне кажется, сейчас мистеру Стивену очень нужен такой совет, оба джентльмена сразу же после завтрака направились на прогулку верхом.

Завтра должна приехать миссис Хаммонд с дочерью, она состоит в родстве с мистером Грэхемом, и после них, к счастью, ожидают только тебя и твоих почтенных родителей. Ох, как мне не хватает тебя, дорогая Мередит, я не знаю, как вытерпеть оставшиеся дни, я считаю часы, едва ли не секунды, а ведь мне придется еще смиренно ждать, пока ты будешь проводить время в обществе Грэхемов. Надеюсь, ты вспомнишь обо мне и найдешь способ избежать длительных разговоров!»

Мередит прочла последние строки письма трижды, она никак не могла взять в толк, что так взволновало Джессику. В последних двух письмах мисс Лоусон изменила своей последовательной манере, в них появились сумбурность и озабоченность. Мередит приписывала это усталости, похоже, мисс Алисия оказалась несносным ребенком, требующим от гувернантки напряжения всех сил, но, возможно, причина в чем-то другом. Уж не больна ли Джессика? Или кто-то из прислуги третирует ее втайне от Грэхемов? Или у мисс Лоусон появился поклонник?

– Скорей бы, скорей бы приехать! – пробормотала Мередит так, чтобы ее не услышал отец. – Я должна выяснить, что происходит с Джесси. Мне тоже будет не до разговоров с миссис Грэхем и ее родственниками, но придется соблюдать учтивость, отец не простит мне, если я произведу на семью будущего мужа дурное впечатление. Да еще этот насмешливый кузен…

Дорога придвинулась ближе к реке, повторяя ее изгибы, и теперь справа Мередит могла видеть желтоватую воду, вверх и вниз по течению шли лодки, похожие на медлительных, упрямых животных. Мистер Бартон оживился – приближался мост, а за ним находились те самые угодья, что он собирался передать Грэхемам. «А вдруг его скупость не позволит расстаться с землей, и помолвка расстроится?» – с надеждой подумала Мередит.

Однако мистер Бартон лишь подметил, что фермы выглядят несколько запущенными, а низкие каменные стены, разделяющие пастбища, почти разрушились.

– Грэхему придется приложить немало усилий, чтобы заставить фермеров лучше следить за хозяйством. Хорошо, что это теперь не моя забота, – сказал он.

– Но до свадьбы почти полгода, – осмелилась возразить Мередит. – И пока еще это ваши владения, отец.

– Ты права, – неохотно согласился мистер Бартон. – Придется написать управляющему, пусть хорошенько встряхнет этих бездельников. Нельзя допустить, чтобы Грэхем говорил, будто я отдал ему никуда не годную землю.

Мередит подумала, что отцу следовало бы понизить арендную плату, и тогда фермеры смогут потратить часть своих средств на улучшение хозяйства, но давать подобные советы мистеру Бартону стало бы грубейшей ощибкой с ее стороны, и она благоразумно промолчала. У девушки еще будет время поговорить об арендаторах с новыми владельцами фермы, если только они захотят ее выслушать.

Карета переехала мост, к счастью, находящийся в прекрасном состоянии, и покатила прочь от реки между пастбищами. Дальше нельзя было ехать быстро, на дороге то и дело встречались фермерские повозки, мистер Бартон сердито ворчал, и остаток пути показался Мередит нескончаемым и унылым.

Она была рада приехать уже куда угодно, лишь бы только выйти из экипажа и не слышать брюзжание отца, и подъездная аллея Грэхемов показалась ей избавлением от томительного путешествия.

Мистер Грэхем сам встретил гостей на высоком парадном крыльце, радушно улыбаясь. Это был тучный румяный джентльмен с вьющимися светлыми волосами, уже обильно запыленными сединой.

«Как он не похож на моего отца, – подумалось Мередит. – Теперь понятно, от кого Стивен Грэхем унаследовал свою шевелюру».

– Очень, очень рад, что вы оказали любезность, прибыв в наш дом! – объявил мистер Грэхем. – Моя семья и родственники ожидают вас в гостиной. Еще немного – и Стивен поскакал бы вам навстречу, так велико его нетерпение! Идемте же, скорей, скорей!

Мистер Бартон чуть скривил губы – этому почтенному джентльмену любое открытое проявление чувств казалось непозволительным сумасбродством, но миссис Бартон была вполне довольна приемом, на ее взгляд, именно так и должны встречать будущих родственников. Она с радостью устремилась вслед за хозяином, так что ее супругу волей-неволей пришлось ускорить шаг, а Мередит ничего не оставалось, как глубоко вздохнуть и последовать за родителями в дом.