Прелестная наставница

— Выше нос! — прошептала Александра, когда девушка замедлила шаг. — Держись так, будто тебе все равно, кто что подумает.

С деревянным кивком Роза прошла в распахнутые Уимблом двери впереди Александры, и граф тут же поднялся им навстречу. Выходит, кое-какие манеры у него все-таки были, независимо от того, как он держался со своими домашними.

Вежливо пожелав ему доброго вечера, Роза уселась на отодвинутый дворецким стул.

— Что это на тебе? — пролаяла Фиона. — Я такого платья не помню.

— В самом деле, что? — поинтересовался граф, и Александра затаила дыхание в ожидании его насмешек. — Сегодня ты почти походишь на человека, моя маленькая кузина.

Александра с облегчением вздохнула.

— Это платье мне одолжила Лекс, — с довольной улыбкой ответила Роза.

Лорд Килкерн поднялся и отодвинул для Александры стул.

— Лекс? — спросил он совсем тихо, помогая ей усесться. — Это вам не идет. Слишком короткое — негде спрятаться даже самой крохотной тайне. Александра мне больше по вкусу.

Имя как будто соскользнуло с его губ. Звук был, как никогда прежде, упоителен для слуха, он вызвал у нее волну сладкого озноба. Александра закрыла глаза, тщетно подыскивая ответную реплику.

К счастью, граф не стал ждать и вернулся на свое место во главе стола.

— Тебе не подобает носить платья гувернантки! — вдруг заявила Фиона.

Леди Делакруа выразительно посмотрели друг на друга: старшая — сердито, младшая — со слезами на глазах.

— Мисс Галлант обладает хорошим вкусом, — заметил граф, отрезая кусок жареного фазана. — Завтра она проводит Розу к мадам Шарбон, лучшей модистке Лондона. — Он сделал глоток портвейна, с откровенной насмешкой разглядывая тетку. — Да и вам бы не мешало туда наведаться…

— Пардон?

— …или заточить себя в этих стенах. Выбирайте. Меня устроит любой из вариантов.

— Да как ты смеешь!

— Миссис Делакруа, — вмешалась Александра, прежде чем разразилась ссора, — я нахожу ваше чувство цвета превосходным и буду рада обсудить тона.

С минуту Фиона продолжала кипеть, но потом все же сменила гнев на милость.

— Лондонская сутолока действует мне на нервы… Впрочем, не могу же я оставить дочь на милость никому неизвестной модистки!

Хотя мадам Шарбон была широко известна, Александра предпочла не заострять на этом внимание. Лорд Килкерн, очевидно, тоже, поскольку он лишь приподнял бровь, продолжая есть как ни в чем не бывало. Если он намеревался и впредь ужинать дома, это означало для Александры двойную нагрузку, но зато давало возможность привыкнуть к звуку своего имени в его устах.

В конце концов она спросила себя, всерьез он намерен соблазнить ее или просто забавляется. Но зачем ему это — ведь наградой будет разве что погубленная честь какой-то гувернантки. Правда, вполне возможно, между сезонами он сильно скучает. А если все же дело не в скуке?

Люсьен сразу понял, что Александра отдала Розе свой лучший наряд. Одевалась она несколько консервативно, но со вкусом — ее строгое, закрытое платье давало богатую пищу воображению, что на юной, не вполне округлившейся фигурке Розы смотрелось отлично. Должно быть, Александре оно шло и того более.

— Милорд, — сказала богиня с бирюзовыми глазами, возвращая его к действительности, — в вашем доме есть фортепиано?

— Даже два. А в чем дело?

Взгляды их встретились, и Люсьен ощутил неожиданную вспышку желания. Он поспешно опустил глаза. Люсьен не привык долго желать женщину — обычно все происходило раньше, чем страсть обретала опасную остроту. С любой другой он уже сделал бы попытку обольщения, предоставив предмету его интереса или сдаться, или покинуть дом, но в данном случае это было невозможно — отказ не входил в его планы, так же как и увольнение: лучшей кандидатуры на роль гувернантки ему не найти. Александра же держалась как настоящая леди, и его авансы встречали совсем иной отклик, чем у других женщин. Она была как ценный приз, само ее присутствие бросало вызов, интриговало и подстегивало.

— Я хочу оценить, насколько хорошо играет мисс Делакруа.

— Только без меня!

— Ваше присутствие не обязательно, милорд, мне всего лишь нужно знать, как поступить мисс Делакруа, если хозяйка дома захочет послушать музыку.

— Спрятаться за спины других.

Со стороны Розы послышалось знакомое шмыганье, и Люсьен скрипнул зубами. Эта девчонка — неиссякаемый источник слез!

— И потом появиться с помпой? — серьезно спросила Александра, хотя глаза ее насмешливо блеснули. — Что ж, идея хороша, но прежде чем прятать вашу кузину за спины других для триумфального выхода, я хочу убедиться, что триумф удастся.

— Что за хозяйка? Какого дома? Когда? — спросила Фиона, — Почему я не в курсе?

— Леди Говард, особняк Говардов. Во вторник. Потому что я не счел нужным ввести вас в курс дела.

— Во вторник? В ближайший? — с ужасом воскликнула Роза.

— Времени более чем достаточно, мисс Делакруа. — Это было именно то, что собирался сказать Люсьен. Похоже, мисс Галлант не представляла очевидного — любая попытка отвести вспышку его темперамента обречена на провал. Ее счастье, что он сегодня добрый!

— Кузен говорил, что не позволит никому увидеть меня по крайней мере…

— Он шутил, — мягко произнесла мисс Галлант. Люсьен смерил ее уничтожающим взглядом. Чем дальше, тем больше! Прямота, откровенность и наглость — вовсе не одно и то же!

— Я с вами согласна, мисс Галлант, — сказала Фиона и разразилась кудахчущим смехом.

Час от часу не легче! Люсьен резко встал, едва не опрокинув стул.

— Фортепиано к вашим услугам! Оба! Но не слишком барабаньте, чтобы не посыпались клавиши.

— Куда же ты, племянник? — воскликнула Фиона.

— К дочерям Иезавели! Вам ясно, что это означает, мисс Галлант?

Ее лицо окаменело.

— Вполне, милорд.

Самый известный игорный клуб Лондона являлся одновременно и самым посещаемым борделем. Люсьен бывал там, когда хотел совершенно забыться, и обычно это ему удавалось. Однако теперь он удивил и себя, и всех присутствующих тем, что предпочел партию в пикет другим источникам забвения. За два часа в его карманы перекочевала сотня фунтов из кошелька маркиза Кокси, но интерес к игре от этого не возрос.

Люсьен не мог избавиться от мыслей о новой гувернантке и встряхнулся, только решив, что она дорого заплатит за свою наглость. Как именно, он понятия не имел, зная только, что наказание будет включать в себя полную наготу.

— Люсьен!

Он вздрогнул и чуть не уронил карты.

— А, это ты, Роберт. Не ожидал встретить тебя здесь сегодня.

— Можешь занять мое место, — проворчал маркиз Кокси. — Килкерн уже ограбил меня до нитки, пусть теперь потрошит тебя.

Виконт присел на освободившийся стул, в то время как маркиз отправился на поиски развлечений иного сорта.

— Туман такой, что фейерверк в Воксхолле не удался, поэтому я здесь.

— Поздновато! Приди ты часом раньше, мы разделили бы деньги маркиза.

— Скорее ты обчистил бы и меня, — хмыкнул Роберт, делая знак лакею.

— На кой черт тебе сдался фейерверк в Воксхолле? — полюбопытствовал Люсьен.

— Через неделю моя мать будет в Лондоне.

— Ну и что?

Виконт заколебался, ероша пшеничные волосы.

— Я лучше промолчу.

— О чем?

— Нет, нет и нет!

— Хм… — Люсьен оглядел его, уже по-настоящему заинтригованный. — Давай раскинем карты. Ставка — твоя исповедь. Если проиграешь, выложишь все как на духу.

— А если выиграю?

— Сотня фунтов маркиза — твоя.

Сам он никогда не принял бы такую ставку. Оно и понятно: Люсьен был шестью годами старше Роберта и хранил немало секретов, которые пришлись бы высшему свету не по душе. Виконт не имел подобных сомнений, а потому в нетерпении схватил колоду карт.

— Я тяну первым, — заявил он. — Девятка треф! — Когда колода утвердилась на столе, Люсьен снял верхнюю карту и не глядя повернул к виконту.

— Валет пик! — Роберт сердито нахмурился. — Можно было не утруждаться, а сразу приступать к рассказу.