Куртизанка и джентльмен

Джулия Росс

Куртизанка и джентльмен

Глава 1

Когда любовь отвергнута, гневаться – дело пустое. Однако не каждому выпадает счастье полюбить по-настоящему, даже мужчине, о котором мечтают все женщины Англии.

С кровоточащим сердцем Райдер гнал лошадь по горной дороге. В его жилах кипело негодование.

«Весьма сожалею, лорд Райдерборн, – сказала Белинда Кархарт, – но вынуждена вам сообщить, что не далее как утром я приняла предложение лорда Эстерли».

Райдер чувствовал себя униженным, оскорбленным до глубины души.

Райдер пустил лошадь помедленнее, затем остановился и устремил взгляд в морскую даль. На горизонте собрались тучи. Желтовато-зеленые буруны разбивались о скалистые изломы мыса, разлетаясь белыми брызгами.

На волнах, то исчезая, то вновь появляясь, что-то покачивалось.

Райдер приставил к глазам козырьком руку. Что это? Обломок кораблекрушения? Предмет снова пропал из виду.

Райдер всем сердцем любил этот край. Любил Уайлдшей, дом своих предков – свою отраду и свое бремя. Любил свою семью. Отца, стареющего герцога, чьи обязанности постепенно переходили к старшему сыну. Мать, блестящую и взыскательную светскую даму. Сестер, у которых тоже скоро не будет отбоя от поклонников. И младшего брата, Неистового Лорда Джека, повесу и красавчика с ангельским личиком, который давным-давно отправился скитаться по белу свету. Теперь он путешествовал по Индии со своей новобрачной, тогда как Райдеру обязанности и привилегии наследника не позволяли надолго отлучаться.

Это обстоятельство никогда не возмущало его, но сейчас в душе, как мышь в мешке с зерном, поселилось какое-то гнетущее беспокойство.

Пожав плечами, Райдер погнал лошадь вперед. Именно в этот момент предмет, который он заметил ранее, снова вынырнул из волн, оказавшись к берегу ближе, чем он ожидал. Его болтало из стороны в сторону, словно поплавок прибивая рывками к берегу.

На залитом водой дне суденышка кто-то лежал. Конь припал на задние ноги. Скользя копытами по грязи, лошадь ринулась вниз с горы напролом, через завалы выкорчеванных с корнем деревьев и заросли кустарника. Наконец копыта застучали по гальке, разметая ее в разные стороны. Райдер во весь опор гнал лошадь в сторону прибоя. Бросив поводья на шею коня, Райдер скинул шляпу, плащ, сюртук и направил лошадь в воду. Сердце гулко билось в груди.

Конь резво поплыл вперед. Седло превратилось в скользкий обмылок. Райдер понукал лошадь, сжимая в руках мокрую гриву и поводья.

Суденышко снова скрыли волны. Конь дышал со свистом, как дракон, изрыгающий пламя. Райдер крикнул. Его голос потонул в бескрайних просторах океана.

Крича, как безумец, Райдер вел лошадь по кругу, пока ялик, мелькнув, снова не скрылся за вздымающимся буруном.

Наполовину ослепленный, Райдер судорожно ухватился за планшир.

Женщина. Почти нагая. Из-под корсета и обрывков мокрой сорочки виднелась бледная, посиневшая кожа, оголенные бедра и руки были открыты холодному дождю и студеным морским волнам. Растерзанные черные, покрытые солью волосы липли к белоснежной шее и плечам и, словно морские водоросли, опутывали тонкий стан несчастной. Только ее лицо, лежащее на простертой руке, невозможно было разглядеть полностью.

Следующей волной лодку вырвало из рук Райдера.

Он погнал коня вслед за яликом. С носа суденышка свешивался канат, скользкий, как угорь. Приподнявшись в седле, Райдер ухватился за него. Набежавшая волна снова приподняла лодку, канат дернулся у него из рук, содрав кожу на ладонях. Райдер сумел удержать его, но сам вылетел из седла.

Холодные океанские волны с шумом, пузырясь, сомкнулись над его головой. Барахтаясь изо всех сил, Райдер уцепился за хвост коня и, отчаянно стараясь удержаться на поверхности, привязал канат к хвосту лошади. Когда ему удалось всплыть на поверхность, и лошадь повернула к берегу, снижающее у нее сбоку железное стремя больно ударило его по локтю. Райдеру все же удалось забраться в ялик.

Женщина была жива. Райдер приподнял ее, и она застонала. Голова безвольно откинулась назад, открыв белую шею. На одной щеке алела ссадина. Руки были сплошь покрыты кровавыми рубцами. Райдера захлестнула волна бешеной ярости, но он сдержал себя: теперь нужно было думать о спасении. Спасении женщины.

Сам он вполне мог бы доплыть до берега.

Когда Райдер вычерпал из ялика всю воду, он подпрыгнул над волнами. Лошадь, гордо вскинув благородную голову, влекомая инстинктом, плыла к берегу. Женщина кашлянула и открыла глаза. Трепетный изгиб ее талии жег ладонь Райдера. Незнакомка подняла руки, откинула со лба спутанные волосы.

– Все хорошо, – сказал Райдер. – Мы почти у берега. Теперь вы в полной безопасности.

Женщина вздрогнула, обхватив себя руками, и отодвинулась от него настолько далеко, насколько это было возможно. Ее губы, тем не менее, изогнулись в кривой усмешке, демонстрируя показную храбрость.

– Кто вы такой? – спросила она. – Сэр Галахад?

Он неласково взирал на нее из-под нахмуренных бровей. Глаза у него были цвета зеленого стекла, мятежные, как штормящее море, ясные и вместе с тем дикие, как бездонный океан. Вода ручьем струилась с аккуратно подстриженных волос на резко очерченное лицо – такие обычно нравятся женщинам. Вымокшая насквозь рубашка липла к крепкому, мускулистому телу. Под мокрыми бриджами вырисовывались очертания стальных бедер.

Высокий, мощный мужчина, мокрый как тюлень. Молодой, стройный и во всем великолепии своей мужской силы.

– Я Райдерборн, – сказал он.

Миракл подавила усмешку.

Вот так просто: Райдерборн. Какое высокомерие полагать, будто его знают. Даже если его титул пока что всего лишь титул учтивости [1], положение старшего сына и наследника герцога Блэкдауна уступало только положению маркиза. Его имя, если ей не изменяет память, Лоренс Дюваль Деворан Сент-Джордж, для друзей – просто Райдер.

Для немногих, избранных друзей!

Для веселых молодых джентльменов, которые распутничают, пьют и прожигают молодость и состояние, он был лишь предметом досужих сплетен. Гордый отпрыск Сент-Джорджа – святого Георгия, – которому выпало стать одним из самых могущественных аристократов Англии. Что ж удивительного, если лорд Райдерборн шел своим, особым путем, возвышаясь над остальными?

Миракл иногда видела его издали в Лондоне, разумеется, в окружении стайки льстецов. И сейчас, даже вымокший до нитки, он был все тот же. Она наблюдала за игрой его мускулов, пока он вычерпывал из лодки воду. Хоть взгляд его зеленых глаз оставался настороженно-холодным, выглядел он весьма привлекательно.

Киль ялика заскрежетал о гальку. Лошадь остановилась по копыта в воде и встряхнулась, как собака. Наследник герцога натянул на ногу испорченный морской солью сапог и выпрыгнул из лодки. Разбрызгивая воду, он прошлепал к лошади и потрепал ее по черной шее. Конь выпустил из ноздрей струю воздуха и еще раз встряхнулся. Наследник герцога отвязал канат от хвоста животного, затем прошелся по берегу, собирая одежду, которую, должно быть, бросил здесь раньше.

Лошадь ждала, наблюдая за ним.

Он вернулся, протягивая женщине тяжелый плащ, а сам накинул на плечи сюртук и водрузил на голову шляпу.

– Кто это учинил над вами такое, мэм?

Словно не замечая протянутого ей плаща, Миракл устремила взгляд на океан. Белые барашки волн под низко нависшими тучами теперь вздымались еще выше. Вопреки какому-то странному зарождающемуся в ней веселью сердце ее оставалось безучастным ко всему, словно окаменело от горя.

– Никто, милорд. Произошел несчастный случай.

– Вас били. С вас сорвали одежду и пустили дрейфовать в открытое море. Кто это сделал?

Миракл, качнув головой, снова вздрогнула, всерьез обеспокоившись тем, что может сделать нечто в высшей степени неуместное – громко расхохотаться или ни с того ни с сего самым что ни на есть вульгарным образом загорланить песню.