Нежный взгляд

Барбара Картленд

Нежный взгляд

«ГРЕЗЫ ЛЮБВИ» БАРБАРЫ КАРТЛЕНД

Барбара Картленд была необычайно плодовитой писательницей — автором бесчисленных бестселлеров. В общей сложности она написала 723 книги, совокупный тираж которых составил более миллиарда экземпляров. Ее книги переведены на 36 языков народов мира.

Кроме романов ее перу принадлежат несколько биографий исторических личностей, шесть автобиографий, ряд театральных пьес, книги, которые содержат советы, относящиеся к жизненным ситуациям, любви, витаминам и кулинарии. Она была также политическим обозревателем на радио и телевидении.

Первую книгу под названием «Ажурная пила» Барбара Картленд написала в возрасте двадцати одного года. Книга сразу стала бестселлером, переведенным на шесть языков. Барбара Картленд писала семьдесят шесть лет, почти до конца своей жизни. Ее романы пользовались необычайной популярностью в Соединенных Штатах. В 1976 году они заняли первое и второе места в списке бестселлеров Б. Далтона. Такого успеха не знал никто ни до нее, ни после.

Она часто попадала в Книгу рекордов Гиннесса, создавая за год больше книг, чем кто-либо из ее современников. Когда однажды издатели попросили ее писать больше романов, она увеличила их число с десяти до двадцати, а то и более в год. Ей тогда было семьдесят семь лет.

Барбара Картленд творила в таком темпе в течение последующих двадцати лет. Последнюю книгу она написала, когда ей было девяносто семь. В конце концов издатели перестали поспевать за ее феноменальной производительностью, и после смерти писательницы осталось сто шестьдесят неизданных книг.

Барбара Картленд стала легендой еще при жизни, и миллионы поклонников во всем мире продолжают зачитываться ее чудесными романами.

Моральная чистота и высокие душевные качества героинь этих романов, доблесть и красота мужчин и прежде всего непоколебимая вера писательницы в силу любви — вот за что любят Барбару Картленд ее читатели.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

1857

«Звезда Индии» плыла к английским берегам.

Хьюго, граф Рувен, в одиночестве стоял на палубе. Ему нравилось дышать свежим соленым воздухом и слушать, как хлопают на ветру паруса. Его каюта была удобной, но очень тесной. В жару, которая держалась последние несколько дней, в ней становилось невыносимо душно.

Морской бриз играл густыми черными волосами графа.

Пассажиры, прогуливающиеся по палубе, и в особенности дамы, оборачивались на него, когда проходили мимо.

Хьюго был очень красивым мужчиной: высокий и стройный, с волевыми чертами лица, посмуглевший за десять лет, проведенных в Индии. Он служил там офицером в 9-м пехотном полку.

Теперь он плыл домой, в Англию.

Дамам очень хотелось завязать с ним беседу, но они уже знали, что граф предпочитает уединение. За все плавание он почти ни с кем не разговаривал, ел у себя в каюте и выходил на палубу лишь тогда, когда риск наткнуться на кого-то был минимальным. Только камердинеру позволялось его сопровождать.

— Знаешь, Джорджина, говорят, что мы с минуты на минуту увидим английский берег, — сказала одна из барышень, проходя мимо и оглядывая стройную фигуру графа.

— Очень может быть, Летиция, — ответила ее подруга. — Дай бог только, чтобы не испортилась погода. Не нравятся мне эти черные тучи.

Летиция замедлила шаг и тоже оглянулась на графа. Сегодня она чувствовала себя храбрее обычного.

— Как думаете, сударь, начнется ли шторм прежде, чем мы достигнем Англии? — спросила она.

Граф даже не повернулся. Ему не понравился искусственный тон леди. В Индии он знал многих таких дам — жен офицеров, главным развлечением которых были сплетни.

— Я не провидец, сударыня, — сухо сказал он. — Но волнение моря определенно усиливается.

— Хм! — поджала губы Летиция и, метнувшись обратно к подруге, сказала: — Пойдем на вторую палубу, поищем приятнуюкомпанию!

Граф скривился, но продолжал стоять лицом к морю. Качка усиливалась. Волны со звоном разбивались о нос корабля. Хьюго всерьез задумался, не застигнет ли их шторм в пути.

Он перегнулся через поручень и вздохнул.

В Англии его никто не ждет. Родители умерли, когда он был ребенком. Они путешествовали по Европе и оказались в Неаполе, когда там разразилась эпидемия тифа. Болезнь унесла их жизни одну за другой. Хьюго даже в детстве понимал, что ни отец, ни мать не хотели оставаться на этом свете друг без друга.

Хьюго и его старший брат Криспиан в то время гостили в замке Рувен у овдовевшего дедушки, старого графа.

Криспиан стал наследником титула.

Оправившись от потери родителей, мальчики, как все дети, были счастливы. Дед был резковат, но любил внуков и баловал их. Братья спали в детской вместе с няней Сарой. Она бранила детей за шалости, но те знали, как обвести ее вокруг пальца.

У братьев не было других товарищей по играм, кроме друг друга, а потому они стали очень близки.

Они играли в прятки по всему замку; летом носились по близлежащим лесам. Хьюго, хотя и был младшим, всегда верховодил. Криспиан рос робким и довольно замкнутым. Хьюго заставлял его карабкаться по деревьям, купаться в быстрых водах рек, исследовать местные пещеры. Когда мальчиков отправили в школу, Хьюго частенько приходилось защищать Криспиана от забияк.

Будучи младшим и не наследуя титула, Хьюго должен был найти место в жизни. Когда подошло время, дед посоветовал армию. Идея пришлась Хьюго по душе. Его влекли путешествия, возможность увидеть отдаленные уголки мира. Итак, он стал офицером 9-го пехотного полка и в возрасте двадцати лет отправился в Индию.

Тогда Хьюго в последний раз видел брата…

Нос корабля взмыл вверх, палуба под ногами графа резко качнулась, и в следующий миг судно накрыло волной. В лицо с силой плеснула вода. Рядом раздался голос — это был один из матросов:

— Прошу прощения, милорд. Капитан просит вас подумать о том, чтобы вернуться в каюту. Тучи-то почти над нами, и ветер какой свирепый поднимается!

Граф кивнул.

— Спасибо. Я спущусь через минуту.

Матрос ушел. Граф крепче взялся за поручень и прислушался к ветру, ревущему в топе мачты. Этот траурный звук соответствовал состоянию и мыслям Хьюго.

Почему, когда в Крыму вспыхнула война [1], его застенчивый брат был так настойчив и отправился в армию, чтобы исполнить долг перед родиной? Старому графу очень не хотелось отпускать старшего внука, по Криспиан неожиданно проявил железную решимость. В конце концов граф согласился, о чем впоследствии не переставал горько сожалеть.

В январе 1856 года, в последние недели конфликта, Криспиан умер от холеры. Хьюго был безутешен.

Дед хотел, чтобы он немедленно вернулся домой, но Хьюго смог уйти в отставку только в конце года. Буквально перед увольнением разразилось восстание сипаев [2], и ему вновь пришлось остаться в строю.

Теперь умер старый граф, и Хьюго унаследовал титул и замок Рувен.

Он также унаследовал Фелицию Делиль…

Граф стиснул зубы, услышав приближающиеся голоса. Летиция и Джорджина возвращались в сопровождении молодого джентльмена, с которым познакомились во время прогулки по палубам.

Летиция взвизгнула, когда усиливающийся ветер едва не сорвал с ее головы шляпку.

— Бог мой, — воскликнул молодой джентльмен, — будьте осторожны! Не хотелось бы нырять в эти волны за вашей шляпкой, какой бы милой она ни была.

Летиция весело и громко рассмеялась. Отчасти, чтобы привлечь внимание графа.