Струны сердца

Мэри Макбрайд

Струны сердца

Пролог

Территория Нью-Мексико

1884

Рейс Логан стоял на перроне, ожидая прибытия поезда с заключенным из тюрьмы штата Миссури. Мышастая кобыла, на которой банкир приехал на станцию, первой почуяла его приближение: подняла голову и навострила уши. Через несколько секунд вдали показались темные очертания локомотива, и вскоре состав, извергая серый едкий дым, подкатил к станции, притормозив ровно настолько, чтобы можно было соскочить на ходу. Сквозь клубы белого пара Логан увидел, как из дверей одного из вагонов выпрыгнул человек, и несмотря на наручники и скованные цепью ноги, ловко, словно кошка, приземлился в нескольких шагах от него.

Логан нащупал в кармане ключ, присланный ему из тюрьмы вместе с сопроводительным письмом начальника. Он запомнил его слово в слово.

Логан направился к заключенному, чтобы снять с него наручники, и увидел, что они уже висят у него на одной руке.

— Вы Логан? — спросил тот и представился: — Гидеона Саммерфидд. Я решил, — он кивнул на наручники, — что незачем смущать пассажиров этими железками. Изложите сразу свой план, банкир, и я скажу, сработает он или нет.

Взгляд Саммерфилда был холодным и настороженным, как у волка, и Логан вдруг ни с того ни с сего порадовался, что его дочь за тысячу миль отсюда и к тому времени, когда она вернется домой после окончания пансиона, дело уже будет сделано. Во всяком случае, он на это надеялся.

Пока Логан излагал свой план, Гидеон, присев на корточки, брал горсти песка и, пропуская сквозь пальцы, смотрел, как его уносит ветер. Этот человек, видимо, давно забыл, что такое земля, подумал банкир.

— Сколько вам потребуется времени? — спросил он.

— Думаю, пару недель. Но я приведу их, можете не сомневаться. А чей это план? Ваш?

— Ассоциации банкиров. У нас тут не Техас. Здесь нет рейнджеров. А банда Дуайта Сэмьюэла по-прежнему продолжает безнаказанно грабить наши банки, и нам никак не удается найти управу на этих бандитов.

— И вам нужен вор, чтобы изловить вора?

— Можно и так сказать. Мы хотим по мере возможности избежать кровопролития. И чтобы не пострадали невинные люди.

— Тогда передайте вашим партнерам и этим невинным, чтобы держались в стороне, пока все не закончится.

— Все предупреждены. А вам напоминаю, что от успеха нашего предприятия зависит ваше освобождение.

— Понял. — Усмешка неожиданно тронула губы Гидеона. — Держите, банкир.

— Могут пригодиться. — И он протянул Логану наручники и цепи.

Глава первая

Дочь Рейса Логана с такой силой дернула массивную дверь банка, словно хотела сорвать ее с петель. Пожилой кассир испуганно взглянул на часы, снял очки, но тут же снова надел их и судорожно сглотнул.

— Мисс Хани!

— Здравствуйте, Кеннет!

— Вы разве… вам разве не следует… — заикаясь, пролепетал кассир. — Я думал, что вы в пансионе. Вашего отца нет. Вообще сегодня здесь никого не должно быть, — кроме… кроме меня. Понимаете, мисс Хани, мы с минуты на минуту ждем… я хочу сказать, нас должны…

— Занимайтесь своими делами, Кеннет, — оборвала его дочь босса, направляясь в кабинет отца.

— Но, мисс Хани…

Она решительно закрыла за собой дверь.

Сев в высокое кресло, она вдохнула знакомый запах кожи, чернил и кубинских сигар.

— Папочка, — прошептала она, — я вернулась. И останусь, нравится тебе это или нет.

Хани оглядела кабинет и остановила свой взгляд на огромном черном сейфе, на котором бронзовыми буквами значилось: «Кредитный банк Логана». Ее сердце переполнилось гордостью при виде этих букв — таких красивых и таких… надежных.

Последние несколько месяцев она подумывала о том, чтобы поменять имя, и теперь вид солидного сейфа укрепил ее в этом желании. В общем-то, она хотела вернуть себе имя, данное ей при крещении — в память о первом муже матери Эдвине Кэссиди, умершем как раз в день ее появления на свет. Это имя было таким же солидным, как этот сейф, — Эдвина.

А именем «Хани» она обязана Рейсу Логану. Он не переносил ничего, что было связано с фамилией Кэссиди. Вернувшись домой после войны и обнаружив, что у него есть дочь — Эдвина Кэссиди, он попросил ее назвать свое имя. Он спросил: «Как тебя зовут, хани»? И девочка повторила, как маленький попугайчик: «Хани». С тех пор она и стала Хани Логан.

Сидя в кабинете отца, она впервые задумалась о том, как отнесутся родители к ее неожиданному бегству из пансиона. Вряд ли им это понравится. Невольный страх закрался ей в душу. Но ведь банкирам неведомо чувство страха, напомнила она себе. Они ничего не боятся и ни в чем не сомневаются. Они сильны и ответственны. Как отец.

И она станет именно такой, если только отец не убьет ее прежде, чем у нее появится шанс проявить себя.

Правда, она знала, что у отца были несколько другие планы в отношении ее. Он хотел, чтобы она была в безопасности, лучше всего в его доме — где-нибудь на верхней полке в стеклянном ящике, ключ от которого лежал бы у него в кармане. Проучившись два года в пансионе для благородных девиц, Хани решила, что со стеклянными ящиками покончено раз и навсегда.

Но как убедить в этом отца? От одного только слова «ответственность» отец нахмурится и громовым голосом заявит: «Не говорите мне об ответственности, юная леди. Особенно после того, как вы сбежали из пансиона».

Этот пансион Хани возненавидела с самых первых дней, но усердно училась музыке, литературе и домоводству, чтобы ублажить отца. Однако все эти сонеты, арии и вышивки ей очень скоро прискучили. Хотелось большего — пойти по стопам отца. Она попросила у начальницы пансиона разрешения заниматься по индивидуальной программе, но та заявила, что не пристало леди заниматься высшей математикой и финансами. Тогда Хани собрала чемодан и сбежала домой первым же поездом. Еще посмотрим, пристало или нет, решила она.

Ее место здесь. В конце концов, она старшая дочь. Почему бы отцу не дать ей возможность стать наследницей его дела?

Если она не сумеет убедить в этом отца, может, это удастся ее матери? Миниатюрной Кейт Логан не раз приходилось брать сторону дочери. Правда, после рождения пятого ребенка она твердо заявила, что больше не будет вмешиваться в отношения отца и дочери.

— Мне надоело все время вертеться между двух огней. Мало того что ты на него похожа внешне, ты такая же, если не более, твердолобая, как он.

Боже праведный! Ну неужели никто не видит, что она умная, сообразительная, энергичная и готова работать в поте лица? Неужели никто не понимает, что она стремится доказать, что может быть ответственным человеком?

Видимо, никто, мрачно подумала она. Ну, ничего, она им докажет! Именно поэтому, не заходя домой, Хани с поезда отправилась прямиком в банк. Она будет сидеть здесь и работать, когда отец вернется с обеда. Пускай удостоверится, какой трудолюбивой и ответственной бывает его дочь.

Хани открыла нижний ящик письменного стола, чтобы положить туда перчатки, и остолбенела: на дне лежали наручники и еще какая-то цепь. Зачем отцу понадобились наручники? — удивилась она, осторожно взяв их двумя пальцами. Какая отвратительная штука, с содроганием подумала она. Но любопытство взяло верх, и вот уже стальной браслет у нее на руке.