Обретенный рай

Пегги Филдинг

Обретенный рай

Глава 1

Сара Коллинз вся взмокла от жары.

Ее накрахмаленная и аккуратно отглаженная белая блузка отсырела и измялась, высокий воротничок съежился и опал. Сара запрещала себе даже думать о том, как теперь выглядит ее синяя шерстяная юбка, которую мать сшила ей специально для свадьбы. Корсет из китового уса был таким же мокрым, как обычно в конце недели, когда мать окунала его в таз с водой, чтобы выстирать.

Белокурые волосы, собранные в высокую прическу, стали такими влажными, что струйки пота стекали на лицо. Но новая шляпка еще оставалась сухой.

Она снова попыталась успокоиться. Ведь на жесткую соломенную шляпку с широкими полями попало всего несколько капель морской воды, когда она вместе с другими американскими учителями пересаживалась с корабля «Томас» в шлюпку.

Был момент, когда Сара вдруг испугалась. Может быть, она выглядит не так, как надо? Мать отделала ей новую модную широкополую шляпку небесно-голубыми бархатными лентами. Шляпка была изящно наклонена вперед, а длинные узкие ленты ниспадали сзади и выглядели очень элегантно.

Сару вдруг охватило острое чувство ностальгии, но она быстро подавила его. Нет, она сделала все правильно. Все-таки ей удалось убедить родителей.

«Ни одна порядочная молодая незамужняя девушка не уедет так далеко от родителей, – говорила мать. – Когда ты выйдешь замуж, за тебя будет отвечать муж».

В любом случае они оба доверяли Роберту.

«Он славный айовский фермер», – говорил отец, рассказывая всем, что его дочь собирается выйти замуж в другой части света.

Не беда, что она сама всегда считала Роберта зазнайкой и напыщенным ничтожеством. Ее родители полагали, что он будет хорошо о ней заботиться даже в таком незнакомом месте, как Филиппинские острова. Мать подарила Саре пару золотых шляпных булавок, которые достались ей от бабушки.

«Голубой – самый подходящий для невесты цвет. Поэтому я выбрала его для отделки твоей шляпки, а золотые шляпные булавки – это мой подарок тебе».

Они обнялись, родители немного поплакали, узнав, что венчание будет происходить далеко-далеко, в непонятной стране... и без них.

Сара опять затосковала по отцу и матери и по Айове, но быстро отогнала нахлынувшие воспоминания.

«Я должна думать о том, что происходит здесь и сейчас», – говорила она своей учительнице мисс Арнольд.

Мисс Арнольд тоже откликнулась было на призыв президента к учителям поехать работать на Филиппинские острова, но, хорошенько подумав, решила, что слишком стара для такого путешествия. Сара знала, что мисс Арнольд около сорока. Но та, возможно, была права.

Как хотелось, чтобы на венчании присутствовал кто-нибудь из знакомых. Сара вздохнула и снова потрогала новую шляпку.

«Мне придется быть мокрой и мятой невестой, – подумала Сара, – но обещание я сдержу».

Она имела в виду охи своего отца по поводу того, что ни одна нормальная девушка не поедет одна работать в варварскую страну.

«Ну разве только в том случае, если этот парень, Роберт, хочет, чтобы ты приехала, и женится на тебе сразу же в день приезда...»

Сара согласилась с этим условием. «Если Роберт уже все устроил, я выйду за него, как только приеду», – обещала она себе.

Об этом же она рассказывала своим новым подругам на «Томасе» во время бесконечного путешествия.

Она обхватила руками колени. Замужество – это не так уж и плохо, убеждала она себя. В конце концов каждая женщина хочет выйти замуж. А как замужняя женщина, она обретет определенную свободу, может быть, даже сумеет по-своему устроить свою жизнь. И все это вполне реально. Итак, ее ожидают новая страна, муж, первая работа. Боже, сколько перемен.

Она подняла голову, и ленты опустились. В любом случае это лучше, чем сидеть в родительском доме в Айове, пока не превратишься в высохшую старую деву вроде мисс Арнольд. Проучившая Сару все школьные годы, мисс Арнольд была не старше, чем сейчас сама Сара, когда впервые приехала в Ривер-Кроссинг... и как она выглядит теперь! Старая, тощая и от всех зависимая. И ничего впереди, кроме работы и житья по чужим углам. И никогда не иметь собственного дома. Сара вздохнула. Все что угодно лучше такой жизни.

Перед отъездом мисс Арнольд сказала Саре нечто странное. Что же именно? Что-то о Роберте? А, вот что: «Роберт – мужчина, Сара, и старше тебя. Ты его еще недостаточно хорошо знаешь».

Когда Сара попыталась возражать, сказав, что они с Робертом вместе учились и он всегда вел себя безупречно, учительница фыркнула: «С наступлением ночи мужчины обычно становятся совсем не такими, какими были днем!»

Сара постаралась убедить ее, что она уже знает, в чем заключаются обязанности жены, и она действительно знала это.

Дуновение легкого теплого ветерка, принесшего аромат тропических цветов, вернуло ее к реальности. Она посмотрела вперед, на манильскую гавань.

На шее невысокого смуглого мужчины, направлявшего их шлюпку к таможне, был шнурочек с нанизанными на него маленькими белыми цветами. Восхитительно пахнущее цветущее ожерелье казалось абсолютно органичным для него, как и сам он был неотъемлемой частью этого тропического города. Лодочник внимательно оглядел ее измятую блузку, промокшую насквозь юбку, новую нарядную шляпку.

– Мабухай, маэстро. – Он посмотрел на других девушек, стоящих рядом с ней, и обратился к ним с этими же странными словами: – Мабухай, мабухай, мабухай.

– Мабухай. – Сара отважно произнесла это слово вслед за незнакомцем.

Наверное, оно означало приветствие. А «маэстро» по-испански, несомненно, учитель.

Конечно, когда-то на крыльце родительского дома она обещала матери никогда не заговаривать с незнакомцами. Но что она могла сделать? Он казался таким славным. Дюйма на три ниже ее, с благоухающим цветочным ожерельем на шее, без двух передних зубов, он был похож на худенького ребенка, из тех, что обычно играли в их саду.

Сара заставила себя не думать об Айове и о тех обещаниях, которые она давала или которые ее вынудили дать. Теперь она здесь! На Филиппинских островах! Она выпорхнула из домашней клетки и теперь могла свободно оглядеть окружавший ее мир.

Уродливые, похожие на баржи лодки двигались вдоль берегов реки Пасиг. Лодки были перегружены различным домашним скарбом, там же находились дети, козы, куры. Она поняла, что это плавучие дома, люди жили в лодках, и все, что у них было, находилось тут же, в лодках.

Направо раскинулся форт Сантьяго, а за ним – стены древнего города. Впереди виднелся позолоченный купол огромного здания. Таможня? Должно быть. Люди, пришедшие встречать «Томас», как только шлюпка подошла к причалу, сказали, что нужно пройти в здание с позолоченным куполом для досмотра.

Теперь время побежало стремительно. Сару переполняли противоречивые чувства – радость от того, что она увидит свой новый дом, и страх перед предстоящим замужеством.

«Но это же только Роберт, – успокаивала она себя, – ты же знаешь: он честный, милый, дружелюбный. Он ходит в церковь, даже поет в хоре. Что плохого в том, чтобы выйти за него замуж?»

Сара постаралась выкинуть из головы мысли о Роберте и замужестве и сошла на берег вместе с другими американскими учителями. Спускаясь по деревянным сходням, она оглянулась на мужчину, работающего веслом.

– Мабухай! – крикнула она и улыбнулась.

Он засмеялся и сказал что-то своему товарищу, а потом прокричал в ответ: «Мабухай!»

Звук его голоса затерялся в гуле голосов и шуме на пирсе. В воздухе пахло гниющей рыбой, немытыми человеческими телами и чем-то еще – Сара не могла понять, чем именно.

«Я ведь хотела чего-то нового, и здесь действительно все абсолютно иначе, чем в Айове», – подумала она.

У нее мелькнула мысль, что хорошо бы показать все это мисс Арнольд. Учительница убеждала ее поехать сюда. Она говорила: «Я слишком стара для перемен, но ты, Сара, можешь увидеть мир».