Мой свет (СИ)

- Что это такое? – Я задумалась. Как же мне это объяснить тебе? – Понимаешь, нечисть в своей массе одинакова, как и ангелы. Потом начинается специализация и, конечно, борьба за власть. Лучше всего начать работать на сильных демонов, а потом стать самостоятельной, когда накопишь энергию душ и опыт. Мечты и устремления нечисти не сильно отличаются от ангельских. Стать сильнее, навалять слабым, получить ещё больше силы. Но всё это наносное. Однако никому нет дела до того, что могут быть некие цели, превыше власти и силы. Но если нечисти удаётся получить смертное тело, то она сперва сильно теряется. Ощущения и чувства совсем иные. Я помню первые дни училась ходить и говорить с помощью языка.

- Знаю. – Перебила меня Анна. – Всё это было и со мной. Жажда силы и власти и устремления сделать мир лучше. И о первых днях воплощениях я тоже знаю. На собственном опыте испытала. Но причём тут свет?

- Сейчас к этому подойду. – Спокойно ответила я. – У воплощённой нечисти появляется потребность в ориентире. Ведь смертные тела диктуют свои правила. И вот порой в жизни у нас появляется странное чувство. Мы не можем объяснить, что это такое. Но знаешь, это придаёт нам сил. Это манит нас как мотылька на огонь. Что-то, чем хочется обладать. Кажется, что ты становишься другой, когда видишь это. Порой это может быть некое чувство и тогда ты начинаешь делать всё, чтобы испытать это чувство снова, возведя его в ранг высшего наслаждения. Если это ремесло или иное занятие, то ты пытаешься достичь в этом совершенства, что бы создать великий труд всей жизни. Что-то, что сможет удовлетворить тебя. Если же этим станет живое существо, то ты будешь защищать его, заботиться о нём и стараться сделать его сильнее, чтобы не потерять его внезапно. Я не могу объяснить лучше, но ты стала таким светом для меня. Может мы таким образом пытаемся уровнять ту тьму, которой пропитаны? Ангелам проще, у них есть высокие идеалы.

- Всё не так просто. – Вздохнула Анна. – Я поняла, что ты имеешь в виду по словом «свет». Это примерно тоже самое, что у нас, ангелов, называется «тьмой».

- И у вас есть такое? – Я даже привстала от удивления, но вскоре села снова, готовясь выслушать Анну.

- Да, есть. – Просто ответила девушка. – Знаешь, у нас всё как у вас, но в отношении тьмы говорят иное. Ангелы и серафимы редкие гости на земле, поскольку быстро перенимают пороки. Но не все. У каждого ангела, получившего смертное тело, появляется внутреннее желание греха. Тоже, своего рода, противовес всему светлому в нас. Самыми безобидными считаются гордыня и высокомерие. Но есть те, кто полностью закрывает эти пороки в себе. Я, например, не ведала в себе тьмы и сражалась с нечистью, уверенная, что моя тьма сокрыта так глубоко, что и не узнаю о ней, до самой смерти. Но тогда, на поле, я проявила к тебе жалость. Ты мне тоже понравилась и я не смогла нанести смертельный удар. – Анна покраснела и уставилась в пол, а потому не видела моего приоткрывающегося рта. – Мне тогда показалось, что внутри что-то треснуло. А этой ночью… Ты меня совратила. Даже стыдно вспомнить.

Я встала и подошла к Анне сзади, после чего плотно обхватила её, не взирая на спинку стула между нами.

- Анечка-а-а-а!

- Эй, ты чего? Отпусти! – На этот раз выкрик не был грозным, просто возмущение.

- Не отпущу. Ты мой свет, а я твоя тьма. Этой ночью я выбралась из оков света и наградила тебя похотью и развратом.

- Ну знаешь…- Анна всё-таки вырвалась из моих объятий. – Ты совратила меня.

- А мне казалось, что ночью ты сама захотела ещё. – Я развела руками.

- Ты украла мою девственность…

- А ты мой рог.

- …лишила меня силы…

- Наградила любовью.

- …и наконец утопила в пороке!

- Подарила наслаждение. – Несмотря на растущее недовольство Анны, я парировала каждый её выпад с улыбкой. – Почему я радуюсь свету, а ты стыдишься своей тьмы?

- Потому что светом хотят быть все, а тьмой, никто не хочет!

Какая муха только что укусила Анну? Мне это было непонятно. Ангел возмущённо развернулась и скрылась в доме. А я села на веранде и задумалась над её словами. Все хотят быть светом? Это кто же хочет? А хотела бы я быть светом? Трудно сказать той, кто состоит из тьмы. Нет, пожалуй я бы не хотела. Конечно, не пришлось бы искать свой свет, но страдать из-за наличия в себе тьмы? Удовольствие ниже среднего, никто не оценит. Я вошла в дом с посудой и замерла в изумлении. Анна рылась в шкафу.

- Анечка, ты что-то ищешь? – Я отставила поднос в сторону и подошла к ангелу.

- Да, ищу. Ищу нормальную одежду.

- Так попросила бы меня. Ты же не сможешь разобраться в этих суккубьих шмотках. – Я улыбнулась.

- Тут только суккубья одежда? – Удивление было наигранным. Понятно, что другой тут взяться просто неоткуда. – А это что? Фу, Арга, что это за дрянь?

- Это Люци. – Ответила я, наблюдая, как Анна вытаскивает игровой костюм.

- Кто?

- Ну Люцифер. Для сексуальных игр. Хочешь я наряжусь в него, а ты меня поимеешь при помощи старпона, будто наказываешь за погубленные души?

- Поимеешь? – Анна наморщила лоб и задумалась.

- Ну смотри, это безременные старпоны. – Я достала два предмета самой неприличной формы. Ангел снова покраснела. Кажется, Анна относится к редкому виду краснокожих ангелов. Могла бы уже привыкнуть к моим штучкам. – Этим концом я вставляю его в своё влагалище и вот типа у меня есть мужская дубинка, а ты вставляешь себе. Потом раздвигаешь мне ягодицы и «караешь» до самого оргазма.

- Знаешь, - Анна отложил костюм в сторону – мне не хочется ещё кого-то «карать». Кроме тебя. Я даже с трудом могу вообразить себя с кем-то другим.

- Замечательно! А ты хотела бы остаться со мной? – Я осторожно присела рядом.

- Скорее да, чем нет. – Анна явно не могла успокоиться и теперь перебирала пальцами кожаные ремни. Тоже вид эротической одежды.

- Слушай, а давай я одену этот костюм, а ты меня выпорешь. Или набьём из него чучело? – Я приподняла края одежды люцифера.

- Зачем? – Оторопела Анна.

- Ну, поставим в холле и будем на него вешать одежду.

- Да у тебя и вешать на него особо нечего. – Ангел подняла конструкцию из ремней на уровень глаз.

- Замечательная причина заиметь её. – Ответила я прижимаясь к ангелу. – И кстати о том, что никто не хочет быть тьмой. Я хочу быть тьмой. Но только твоей тьмой. Ты боишься потускнеть из-за того, что дашь своему пороку ход? Но для меня ты навсегда останешься светом, только моим светом.

- Погоди, Арга. Но я ведь ангел. Ты понимаешь, есть принципы, через которые мне трудно переступить. Ой, что это? – Анна наткнулась на латексную одежду и я поняла, что ей это должно понравиться.

- Хорошо, давай выкладывай свои принципы и ты поймёшь, что они не мешают нам быть вместе. И давай я помогу тебе это одеть. – Я взяла одежду в свои руки и стала натягивать на Анну.

- Мы с тобой предаёмся разврату. Это самый… то есть один из самых страшных пороков. – Ангел начала свою лекцию, стараясь поместиться внутри латекса.

- Это просто получение удовольствия. Скажи, почему это разврат? – Я одела на свою любовницу кожаные чёрные сапоги на шпильках, а сверху стала натягивать сам костюм.

- Это не ведёт к зарождению жизни.

- Но никто не мешает выполнять заповедь «Плодитесь и размножайтесь». Если бы нужно было просто выполнять эту заповедь, то зачем делать сам процесс таким приятным. – Ноги Анны облегал чёрны латекс и я подошла к самому чувствительному месту.

- Это чтобы люди выполняли заповедь, даже не зная об этом. Ах! – Любимая попыталась ослабить давление латекса на половые губки, но я только отмахнулась и натянула так, что было видно каждую складочку.

- Тут должно обтягивать всё. Послушай, но почему люди тогда не испытывают наслаждение от молитвы и поста? Почему люди не испытывают боли при совершении кражи или убийстве? В чём тут логика? Люди получают наслаждение от пищи. Это чтобы они могли выполнять заповедь «Толстейте и обжирайтесь»? Что-то не припомню такой заповеди. – Костюм был натянут уже до самой груди.