Сделка 2 (СИ)

Мюндхаузен прошёл мимо, изображая делового инспектора, двумя прыткими прыжками вскочил на спинку дивана и улёгся на возвышении. Я не сомневалась, что, в отсутсвие хозяев, он вытворял здесь всё, что ему запрещали. Хотя для этого барона, по сути-то, не существовало вето в здешнем доме.

- Валь, тебе какую часть курицы? - возник в дверях Лёша. - Вы здесь кушать будете?

- Грудку, - отстранённо проронила я. - Меня сегодня обвинили в жирах, - усмехнулась я. - Нужно принимать меры.

- Кто это сморозил? - не различил игры слов Лёша. - Боюсь, мне не простят скелета вместо Вали, если ты ещё и на диету сядешь.

- Курица потом, - вставила Катя. - У нас ещё разговор…

Когда он удалился, Катерина снова вернулась к баранам.

- Расскажи мне… - попросила Катя. - Я ещё могу пригодиться советом. Не хотелось бы думать, что ты поставила на мне крест.

- Хорошо… - согласилась, наконец, я. - Да, в общем-то, нечего рассказывать… Веришь ли ты в то… что можно забрать душу?… - попыталась я наскрести из вороха мыслей какую-то ниточку, с чего начать.

- Ты меня пугаешь, Валя, - искренне ужаснулась Катя. - Ты же логик.

- Вот и я не верила… Шучу. Конечно, это - оборот речи. Но… В общем, я немного прокололась. Теперь она меня ненавидит, выходит замуж, а я… остаюсь со своими тараканами.

- Да уж, повеселила!… - съехидствовала Катя. - А ты разве не обновляешься в своих интрижках, забирая у обаяшек их лучшие горячие эмоции? Глядя по тебе, ты хорошо сохранилась для тридцати шести - ты ещё та любоведельница! Что с тобой случилось? Я всегда верила как в твой вкус, так и в то, что ты способна перехитрить самого дьявола в своём получении высокоинтеллектульных сексуальных энергий! Ты же логик, Валя. Так думай, как логик! Что ты можешь сделать? Ты же знаешь игру. Твой мозг способен вырулить обстоятельства на себя, также естесственно, как путеводит дыхание!

Она всё равно бы не поняла…

- Молчишь? - кротко заглянула мне в глаза Катя, и мне показалась её забота искренней.

- Ага, - тихо подтвердила я. - А что говорить? Ей двадцать семь, и она не была лесбиянкой, но я зуб готова положить, что чувствую себя рядом с ней девственницей. Она опытнее меня: как будто играет в эту игру веками, а я новичок с всего-то двадцатилетним стажем!

- Быть может, её кто-то научил раньше?… О, детка!… - умилилась Катя, наклоняясь ко мне. - Однажды наступает этот момент… Я могу сказать только одно: отдайся чувствам, и - будь, что будет! Жизнь коротка.

- Считаешь, стоит рискнуть?…

- А что ты теряешь? Душу? Значит, будет другая, - легкомысленно заявила она. - Свято место… Сама знаешь.

Я уже готова была принять за чистую монету, что у меня банальная любовная лихорадка, с острой симтоматикой помутнённости рассудка, на что намекала Катя, - как вспомнила о ритиных писаниях, которые поддерживали мою версию о том, что не вся причинность причёсывается гладко к экзотичности лишь в моих глазах. Впрочем, пускать тему по воздуху я не стала.

- Знаешь, ты можешь пригласить её сюда, - предложила Катя.

- Ради твоего любопытства? - вскинула я на неё брови.

- Если захочешь… - невозмутимо проговорила Катя. - Уверена, ты здесь совсем другая, чем в своих холодных стенах. Пусть посмотрит, чем ты дышишь. Эту твою сторону….

- Боюсь, не получится, - обмолвила я о гиблости дела с Ритой.

- Смотри сама.

- Не уверен, будет ли для тебя полезной информацией, - начал Лёша, закуривая на кухне. - Я тут узнал, она стреляет в тире. Если нужно, постараюсь пронюхать, где…

Я стояла, облокотившись на столешницу и шныряла взглядом по полу, зацепившись вниманием на кусочке кафельной плитки, отколотом и неказисто отделившемся у стены с окном. Я корила себя, что проговорилась Рите про Лёшу, и теперь он не может предоставлять более развёрнутые сведения. Зря понесло на откровенности и с Катей. “Меньше знаешь, лучше спишь.”

- Спасибо, Лёш. Боюсь, меня уже ничто не спасёт, - подёрнула я плечами.

- Почему ты думаешь, что потеряла её? - спросил Лёша.

- А на что это похоже? - поинтересовалась я. - Она выйдет замуж, нарожает детишек, а я максимум останусь на вторых ролях. Изображать радость? Крепкий орешек?

- Я, конечно, не в курсе всего, - он выдохнул дым. - …Похоже на то, что ты думаешь, что её потеряла. Однако не значит, что так и есть.

Однажды Рита привела меня в свою обитель, куда никого не приглашала, и где я нашла её рукописи. Возможно, мой ответный шаг ей что-то скажет? Или - этот мрачный орнамент…

***

Небо зло пошутило надо мной. С той поры, как коснулась её руки, догоняя у проходной после разноса за юбку-превращалку. Тридцатигадусная летняя жара могла служить оправданием и для ультра-коротких шорт на работе, но меня неприятно задел сам факт клоунады подопечной. Почему же, после строгого выговора, я испугалась потерять её тогда? Почему пальцы обожгло от прикосновения? Почему я внутренне сжалась от её неприязненного взгляда? Не в моём обычае тушеваться перед подчинёнными.

- Рита, стойте-е, - голос осел на последнем слоге, когда я осознала волнение от нежности её кожи под своими пальцами. - Я отвезу вас, - поравнявшись с ней, постаралась незатейливо продолжить я. - Мне всё равно ехать в одно место. Где вы живёте?

Её удивлённые глаза метнули в меня стрелы огня. Я собиралась только провести воспитательную беседу и даже не подозревала, что эта поездка перевернёт всю мою жизнь. К концу её меня трясло от одной мысли, что я бы могла сделать с этой дерзкой девушкой в своей машине, если бы Рита только дала намёк… Вся злость ситуации заключалась в том, что он-то мог быть ошибочно истолкованным сигналом. Со мной никогда не было такого, чтобы один вид женщины заставлял мои соски, словно по-волшебству, отвердевать до боли. Кто она, если не ведьма, - если её колкости только дразнили мой взгляд недостижимыми губами, вызывавшими прилив тоски и желания? Кто она, если не ведьма, - если её холодный взгляд провоцировал меня думать о том, как я хочу быть в её ногах? Кто она, если не ведьма, - если спустя более полутора года я по-прежнему мастурбирую, воображая, как она дарит мне сладкую сексуальную боль? А ведь я никогда не отличалась мазохизмом. Но грани давно размыло безумием. Я откинулась на кровати. Господи, Рита…

Минутой позже я поднялась с простыней и направилась на кухню, где, я знала, найду в заначке “травку”. Во времена моей молодости, в отличие от ритиной, у нас не было сладких напитков: была палёная водка и - это. Я глянула на задребежжавший от пришедшей смс мобильный и прошла мимо. Этот мессадж явно не от неё, а значит, не представлял интереса.

***

- Проходи, Серёж, - ровно огласила я, когда он ступил на порог моего кабинета. - Садись. Есть разговор по нашему делу.

Я ждала, пока он расположится напротив.

- Наше сотрудничество подходит к концу, - без присказок, огласила я. - Со следующего месяца больше не будет “других” проектов.

- Почему? - он чуть не подпрыгнул на месте. - То есть, я хотел сказать, вы не довольны моей работой?

- Нет, Серёж, с работой всё нормально.

- Кто?

- Что кто?… О… - я закатила глаза. - Не беспокойся, ты вне конкуренции, - я повертела шариковую ручку. - Но мы закрываем текущие проекты и закругляемся.

- Признаться… Я обескуражен…

Сергей очевидно чувствовал себя не в своей тарелке, дёргая коленом. Я уже раньше замечала за ним эту манеру, когда что-то было не по его вкусу. Вероятно, он рассчитывал на свой дополнительный источник средств, учитывая Мальдивы и будущие свадебные расходы. Равно Боре, он не знал, что там, где для него лежали деньги, для меня было просто прикрытие, в котором я перестала нуждаться. Я внимательно наблюдала за ним.