Жажда/water (СИ)

Вернувшись в Зал, она смогла продержаться всего час. Ей надо было убраться оттуда к чертовой матери, опять. Она пожаловалась Рону на головную боль. Сказала, что скоро вернется ― просто выйдет на пару минут в туалет.

И выбрала туалет двумя этажами выше. Чтобы по возможности ни с кем не встретиться. Это была неплохая идея, потому что тут было пусто. И она действительно могла позволить глазам наполниться слезами, не беспокоясь о том, что подумают люди. Разрешить себе дрожать, вспоминая ощущение влажного языка Драко на внутренней стороне бедра. Яростно. Подняв руку к груди, чтобы ощутить грубое, безжалостное биение сердца.

Драко вернулся в зал через несколько минут после них с Гарри. И сразу пошел направо, к столу Слизерина, кивнул Краббу и Гойлу, которые, как потом заметила Гермиона, протащили под парадной мантией маленькую бутылку Огневиски. Только присутствие Драко мешало ей подойти и отобрать спиртное. Это и густой туман полнейшего безумия, который не слишком-то позволял отвлечься от кипящих эмоций. Она два или три раза встретилась с Драко глазами. И жара этих взглядов почти хватило, чтобы потерять сознание.

Так, Мерлин. Блин. Ей надо было выбраться оттуда. И да, она отсутствовала больше, чем несколько минут, наверняка Гарри уже начинает волноваться, но, раз он все еще может видеть Драко в зале, на почтительном расстоянии от нее ― кажется, можно еще немного побыть одной.

Это воспоминание. Прижата к стене, Драко на коленях. Просто очередной обжигающий сбой рассудка, новый плевок в длинный сладостный список «того, что никогда не должно повториться». «Но, вероятно, повторится». И, грррр. Это звучало у нее в голове громче всего, оглушительно, скандально. Потому что неважно, сколько раз она убеждала себя, что все кончено, все в прошлом и никогда больше не повторится… была так уверена… ― выяснялось, что она ошибалась. И выяснялось при его непосредственном участии. И от этого было еще хуже.

Поэтому Гермиона продолжала ругать себя, представляя, как можно было бы врезать по своему отражению в зеркале и разбить на куски позорную образину.

Но ее приступ самоуничижения был внезапно прерван: она услышала, как кто-то вошел в туалет у нее за спиной. Несколько секунд было слышно только дыхание, а потом Гермиона почувствовала чужое присутствие слишком близко к себе.

И резко обернулась, чтобы получить от Пэнси удар прямо в лицо.

― Грейнджер, ― поприветствовала та, распространяя запах кислятины изо рта. Гермиона попыталась отступить назад, но Пэнси подняла руки и с такой силой толкнула ее, что, отлетев назад и подвернув ногу на высоком каблуке, гриффиндорская староста рухнула на пол с шумом, эхом разнесшимся по туалету.

Гермиона скривилась, посмотрела вверх и открыла рот, чтобы съязвить, припугнуть Пэнси, сорвать с ее лица маску жестокости, чтобы подняться на ноги, выпрямиться и встать вровень с ней. Но удар был слишком силен и почти лишил ее дыхания.

И тут появился еще кое-кто. Миллисент Булстроуд прошагала размашистой походкой и встала за спиной у Пэнси.

― Знаешь, ― протянула та. ― Такая жалость, что мы сегодня без палочек. Они открывают такие прекрасные возможности.

Гермиона попыталась выпутаться из платья и освободить туфли.

― Но, думаю, старая добрая маггловская жестокость тоже сгодится, ― Пэнси коротко улыбнулась Миллисент, которая в предвкушении пожирала Гермиону глазами.

Гермиона, наконец, смогла освободить ноги.

― Ладно, Пэнси, ― выдохнула она, дрожа, изо всех сил пытаясь сохранить твердость голоса. ― Не уверена, что понимаю, в чем дело, но, может, попробуемпоговорить?..

― Поговорить? ― фыркнула та. ― Думаешь, дура, сейчас попи*дим и разойдемся приятелями?

И Пэнси наотмашь ударила ее по лицу, так сильно, что Гермиона опять лишилась дыхания, вскрикнула, поднося ладонь к горящей щеке, и постаралась быстро выпрямиться, изо всех сил пытаясь не обращать внимания на боль.

― Убирайся сейчас же, Пэнси.

― Нет, Грейнджер, я никуда не уйду.

― Почему? Какая муха тебя укусила? ― прошипела Гермиона, разъяренная физической жестокостью, но не собираясь отвечать тем же. ― Все еще оплакиваешь Малфоя? ― И, почти наверняка, определенно, это было не то имя, которое стоило упоминать.

― Ты заплатишь за это, сука, ― прорычала Пэнси. ― Прямо здесь и сейчас. За все заплатишь.

― Это не вернет его.

― Нет. Наверное, нет. Но если дать тебе пи*ды, он еще долго не захочет прикасаться к твоей драной шкуре.

― Ты не понимаешь.

Пэнси зарычала и опять толкнула ее, но на этот раз Гермиона увернулась, а потом шагнула вперед и отшвырнула ее прочь, так сильно, что Миллисент пришлось подхватить свою жирную подружку, и прошипела:

― Ты прямо как маленькая, Пэнси. Ради Мерлина, имей уважение.

― Уважение?! ― взлохмаченная, покрасневшая Пэнси выпрямилась, цепляясь за руку Миллисент. ― Когда я начну уважать грязнокровных шлюх вроде тебя…

― Я имела в виду уважение к себе, тупица! Уважай себя хоть немного! Преодолей это и живи дальше. Перестань искать виноватых!

Пэнси процедила, сверля ее взглядом:

― Я себя очень уважаю. Так сильно, что, думаю, имею полное право, бл*дь, делать с тобой все, что хочу. Староста ты там или нет, Грейнджер.

― И что? ― засмеялась Гермиона. ― Что именно вы собираетесь со мной делать? Ну, Пэнси, даже ты не такая дрянь…

И, стоп. Потому что, кажется, она ошиблась. Ощущение было такое, будто мозг стукнулся о стенку черепа, когда кулак Миллисент обрушился на ее челюсть. Следующее, что она увидела, был пол. Ссадины, губы в крови. Ее еще никогда так не били. И вдруг волна грубого ледяного ужаса ударила в нее с такой силой, что Гермиона задрожала как осиновый лист.