Тайны одной усадьбы

– Nicola, вы сегодня опять не будете спать после обеда? – удивилась жена. – Смотрите, отец Серафим решит, что вы перестали быть православным!

– Что ж, придется еще разок пожертвовать на церковь! – засмеялся Николай. – Душа моя, сегодня мне просто не хочется спать. Посмотрите, какое светит солнце! Я собираюсь снять чудесный пейзаж на озере, заодно посмотрю на поля.

Николай не спеша фотографировал озеро и лес вокруг него, вспоминая поездку во Францию. В Париже они с Натали по рекомендации Мари побывали у князя Р. Тот познакомил их с супружеской парой, которую Мари в разговоре с кузиной окрестила Жан и Жанна. На самом деле их звали Жюли и Серж Лекруа. Николай с улыбкой наблюдал за своей женой, которая с тревогой смотрела на всех гостей, что им представляли у Р. Жюли и Серж ей сразу не понравились.

– Нет, Nicola, мы не поедем к ним в гости! – решительно заявила она.

Впрочем, так оказалось даже лучше. На следующий день, пока жена и дети спали после обеда, Николай отправился к чете Лекруа один. У Р. он успел шепнуть супругам, что слышал о них от Мари. И вот после светской болтовни и нескольких фужеров вина он оказался в спальне за шторой. Мужчина и женщина медленно разделись донага. У Жюли оказалось приятное смуглое тело, но несколько хрупкое. Ему было трудно тягаться с плавными аристократическими формами Мари и пышным юным телом Дуни. Зато буйные черные заросли внизу живота, доходившие чуть ли не до пояса женщины, сразу пробудили мужское естество Николая. Супруги принялись неистово ласкать друг друга. От такого возбуждающего зрелища сразу ударило в голову. Николай успел подумать, что и в вино, наверно, подмешали какое-то снадобье, а потом ринулся к супружескому ложу, словно хищный зверь из засады. Тяжело дыша, он обнял Жюли, осыпая ее десятками поцелуев. Оказавшись в могучих объятиях, женщина блаженно застонала. Она пыталась раздеть Николая, но это у нее плохо получалось. Наконец, он отпустил француженку и мгновенно избавился от одежды.

– Вот это да! – воскликнула Жюли, глядя на его крепко сбитое мускулистое тело и огромный кол. – Nicola, вы – только не обижайтесь! – настоящий… Как же это по-русски? О, да, медведь!

Она уложила его на спину и прыгнула сверху, насадившись на живой утес. Серж встал рядом с ними, и жена захватила ртом в плен его орудие. По размерам оно в подметки не годилось тому, которое утопало в ее недрах. Затем Николай и Серж поменялись местами. Впрочем, страсти кипели не так долго: Николаю пора было возвращаться в гостиницу. Но больше свиданий с оригинальной четой Николай не искал.

Из Франции в Петербург возвращались морем, а потом еще гостили у Стивы и Мари. Степан Степанович был искренне рад гостям, а его очаровательная супруга и подавно. Маша и Николай умудрились несколько раз встретиться тайком от своих домашних, и вновь не могли насытиться друг другом, как и в прошлом году. Между делом поговорили об увлекательных приключениях с Сержем и Жюли.

– Знаешь, почему я больше к ним не пошел? – ухмыльнулся Николай.

– Догадываюсь! – засмеялась Маша. – От них ужасно разит потом и еще черт знает чем. Не моются ж никогда. Сначала в угаре я этого не чувствовала, а вот потом… Бррр! Но все равно интересно!

В общем, барину было что вспомнить, пока он ждал Дуню. Наконец, та появилась на укромной поляне, вся запыхавшаяся.

– Простите, барин, ключница меня задержала, велела посуду по-другому переставлять. А я заторопилась, чашку разбила, так Пелагея Захаровна меня еще за косы потаскала. Пришлось их переплетать.

– Хорошо, хорошо, – нетерпеливо прервал ее рассказ Николай. – Готовься к съемке. Между прочим, ты хорошо справлялась с обязанностями ключницы, пока мы путешествовали. Я Пелагею с собой за границу взял прислуживать, потому что знал, что ты здесь лучше нее управишься. Когда-нибудь тебя на ее место поставлю.

– Ой, барин, скажете тоже! – похвала барина была очень приятна Дуне, и она даже зарделась от удовольствия. – Пелагея Захаровна двужильная, везде успевает. Строгая. А меня-то и бояться никто не будет.

Разговаривая с господином, девушка расстелила покрывало на траве и быстро скинула с себя все до нитки. Барин уже в который раз залюбовался ее пышным молодым телом.

– Эх, Дунька, понимала б ты, как на тебя мужику смотреть приятно! – усмехнулся он. – Тем более что ты наконец стесняться перестала.

– Ой, барин, да мне самой так любо перед вами разгуливать в чем мать родила, – весело откликнулась Дуня и поинтересовалась: – Как сегодня будете снимать? Меня одну или нас вместе?

Барин ничего не ответил и спокойно тоже разделся донага. Не говоря ни слова, девушка подскочила к нему и жадно схватила в рот мужское орудие. Уже в который раз она делала это, но опять застонала от наслаждения, ощутив во рту твердую, словно камень, плоть.

– Достаточно! – скомандовал Николай через пять минут. – Теперь ложись боком, лицом к камере.

Дуня удобно устроилась на покрывале. Барин улегся позади нее, приподнял девушке ногу, ласково погладил размякшую, словно тесто, расщелину и быстро направил туда свое достоинство. Дуня взвизгнула от удовольствия и начала поглаживать резвящийся в ней барский кол.

– А теперь убери руку и замри! – прозвучала новая команда.

Николай дернул за веревочку, и хитроумное устройство само сняло колпачок с объектива камеры. Оба замерли в оцепенении. Барин держал девушку за обе груди, а могучий ствол был погружен в ее лоно только наполовину. Разумеется, находиться без движений в таком положении, когда наоборот хотелось дергаться изо всех сил, стоило обоим больших усилий, но они мужественно справились с испытанием.

Николай вновь потянул за шнур, и крышка на аппарате захлопнулась.

– Ой, барин, а я даже кончила, пока мы так лежали! – засмеялась Дуня. – Какой у вас писюн волшебный!

– А ты делаешь успехи! – одобрил Николай. – Говори спасибо госпоже Мари, она сделала из тебя такую страстную женщину. Становись на четвереньки, поиграем. Угадай, где сегодня окажется струя?

– Прольется мимо!

– Что ж, посмотрим. Если проиграешь, не разрешу меня в губы целовать.

Дуня приподнялась на покрывале, повернувшись к барину своей крепкой полной попкой. Он устроился позади нее на коленях.

– Начинай! – скомандовал он, хлопнув девку по упругой ягодице.

Дуня качнула бедрами назад и с удовольствием вновь насадилась на живой кол. Барин даже не шевелился, девушка сама двигалась туда-сюда, постанывая от возбуждения. Вскоре Николай еще раз хлопнул ее по заду, тогда она чуть опустила попку, опять приблизилась к барину и могучий утес оказался в куда более узком гроте. Закрепившись в этом положении, Дуня вновь задергалась, а барин закряхтел от удовольствия. Новый хлопок по попке – и кол за доли секунды перескочил из тесной пещеры в разбухшее и сочное лоно. Игра продолжалась в том же духе уже минут десять, когда Дуня, тяжело дыша, горячо зашептала:

– Ой, барин, не могу больше! А-а-а!!!

В ту же секунду и Николай зарычал, словно медведь, схватил девку за бедра и притянул их к себе, плотно прижавшись к пышным ягодицам, пока в тесном гроте шло извержение вулкана страсти.

– Не угадала я, барин, – улыбнулась через пару минут Дуня, играя пальцами с жалким комочком дряблой кожи, в которую превратился недавно столь грозный утес. – Сегодня струя у меня в заднице оказалась.

– Сколько тебя учить: не говори никогда “задница” или “жопа”, – поморщился барин. – Ну-ка, как это по латыни?

– Ой, барин, все время я забываю про этот анис, что ли…

– Анус.

– В общем, сплоховала я, – огорчилась Дуня. – И не угадала, и слово мудреное забыла. Не судьба мне сегодня вас целовать.

– Ладно, прощаю, – усмехнулся Николай. – Только быстро.

Девушка подскочила к нему, обняла, прижалась всем телом и принялась жарко целовать барина в губы. Она ощутила, что в нее вновь начинает упираться оживающая скала.

– Ну, хватит уже, – остановил ее Николай и с усилием оторвал от себя.