Это не любовь... (СИ)

– Вот это! – достал он шикарное вечернее платье. – Охренеть какая красота! Одевай!

Я, быстренько скинув вещи, влезла в наряд, подтягивая повыше корсет, платье явно было мне малым…

– Это вы так пошутили, да? – показательно подергала я не соединяющиеся края корсета. – Разница в два размера!

– Да! – закатил он глаза. – Оно на «эльфа»[12]! Ты не эльф, слава богу… Но, Ань, ради такой красоты можно и скинуть немножко на время! Тем более Ожников уже набросал сценарий… Ты скинешь, затянем пожестче корсет…

Я посчитала дни до показа загибая пальцы – пять дней.

– Сколько мне надо скинуть?

Лёха сделал шаг назад.

– Килограмм пять…

Скинув платье, я рассмотрела себя в зеркало.

– Лёх! – покрутилась я перед ним и зеркалами, рассматривая свое упругое тело. Я и так за последний месяц во всей этой суматохе скинула пару килограмм. – Ну откуда я это уберу? По килограмму в день! – фыркнула я. – Может, скальпелем срежем? Тебе где больше нравится!? Тут? – сжала я свою попку в спортивных трусиках. – Или тут? – прикрыла руками голую грудь.

– Ленка! – поднял он вверх указательный палец, словно найдя решение.

– Ленка срежет? – подняла с сарказмом я бровь.

– Почти. Она же фитнесс инструктор… поможет скинуть тебе по-быстрому.

– Ладно… - закатила я глаза, не желая разочаровывать Лёху с Женькой и разглядывая полупрозрачную красоту.

***

3 марта

Стукнув пару раз в кабинет, я открыла дверь и вошла, усаживаясь напротив Александра Владимировича.

– По этикету, Симоненко, ты должна подождать, пока я предложу тебе сесть.

– По этикету, Александр Владимирович, вы должны были встать, как только я вошла! И не садиться, пока я не соизволю присесть. На крайний случай, спросить у меня разрешение!

– Это не наш случай! Ты мне говоришь о светском, а в нашем случае мы должны пользоваться правилами делового этикета! – раздраженно улыбнулся мне он.

– Мне приятней чувствовать вас мужчиной, а не директором. Я выбираю светский… – закусила я, улыбаясь губу. – А вам как… приятнее? – моргнула я, взглянув на него из-под ресниц, но придумав очередную провокацию, решила переиграть. – Хотя я могу и встать… – опасно ухмыльнулась я, медленно приподнимаясь.

– Сидеть! – рявкнул он, подскакивая вперед меня. – Не доводи меня до инфаркта! Кто будет тебя «доучивать»!?

– А вот за это – спасибо! – кивнула ему я. – Когда моя казнь?

– Комиссия назначена на воскресенье – девятое в шесть вечера.

Я расстроено застонала, понимая, что мне не светит нормально подготовиться к экзамену. Успеть бы отоспаться…

– Билеты… – толкнул он мне по столу папку с бумагами. – В первой подшивке фамилии и должности членов комиссии. Поищи по инету информацию о них и разработках, которыми они занимаются – это твой приоритет… Но сама понимаешь, что прогонят по всем темам. Так что на везение не рассчитывай.

Я открыла папку, пролистывая пальцами подшивку страниц в двести.

– Тут с ответами… – удивленно подняла я на него глаза.

– Господи… девочка! – схватился он за голову. – Это матмоделирование! Шестьдесят вопросов! Если ты это просто ВЫУЧИШЬ, я лично подпишусь под твоим высшим образованием в этой области! Ну, когда тебе еще и ответы-то искать?! – покачал он головой.

Я с чувством щемящей благодарности уставилась в его хмурое лицо.

Закатив глаза, он упал в кресло и, крутанувшись, отвернулся.

– ИДИ!

Подкравшись к нему сзади, я обняла его за шею и впечаталась в колючую щеку губами:

– Я уже говорила Вам, что Вы – Бог? – шепнула я и, легонько укусив за шею, выскочила из кабинета, плескаясь в его эмоциях.

Мужчины – это самые лучшие и отзывчивые существа на свете!

***

4 марта

Обмерив меня сантиметром и подавив на мышцы, Ленка покачала головой:

– Это невозможно. Жировой ткани мало… ну какие пять!? – развела она руками. – В лучшем случае три и то, только если тебя тупо высушить…

– Это как? – сглотнула я, тут же почувствовав жажду.

– Спортсмены, чтобы попасть в нижнюю весовую категорию перед соревнованиями, тренируются, но не едят и не пьют… В итоге тело иссушается. По сути, ты не теряешь ткань – только воду. Но полтора-два килограмма можно выиграть и по объемам хорошо сократить. Потом, начинаешь пить, и всё возвращается.

– Трое суток без воды?

– Да. Когда сильно невтерпеж, набираешь в рот воду. Держишь минуту и выплевываешь. Первый дефицит покроешь. Наши все время на таких трёхдневках сидят… Пожрать-то вечерами никто не отменял! – усмехнулась она. – А в зал лениво… Вот пару раз в месяц и…

– А как они терпят?

– Есть таблетки притупляющие голод – прозак… Наркота, конечно,… но если недолго, как у тебя, там без последствий. Достать?

Нет, на это я была не готова.

– Я сама попробую… – вздохнула я.

– Чего тогда стоим, – хлопнула она ладонью по панели беговой дорожки. – Ножками двигай.

Я послушно зашагала, пока она настраивала режим на панельке.

Ленка прилегла на руки, облокачиваясь на поручень дорожки, с любопытством разглядывая меня. Её просто подмывало! Я, рассмеявшись, покачала головой, уже зная, куда её снова понесет…

– Анька…

– Ммм?

– Ну, признайся! Ты же трахаешь Арверина?

Рассмеявшись, я отрицательно покачала головой. Формально ведь нет!

– Врёёёшь… – простонала она. – Ладно, не хочешь не говори про него. А Литинскую?

– А еще Ожникова и Томилова! – ухмыльнулась ей я, отшучиваясь. Сплетней на эту тему тоже было в избытке. – Вот думаю, пора расширять ареал обитания…

– Про тебя Лора такую грязь льёт… – меняя тон на серьёзный, нахмурилась она. – Слушать противно. Врет ведь?

– А как сама думаешь? – съехала я, не желая оправдываться.

– Не знаю… Честно? – подняла она бровь. – Ваших приколов с Викторией я не понимаю. Там явно есть что-то, но грязи я не чувствую. Пашешь ты наравне с остальными, поэтому мне тут похер. Арверин… трахаетесь вы по любому! То как он на тебя смотрит, только на свою женщину можно смотреть. Но я понимаю тебя… Не надо девкам этого знать. Хреновый у вас расклад. Про Томилова – я тебя умоляю! – захихикала она. – Он не из нашего стада… Ожников… – нахмурилась она задумчиво. – Вот тут не могу разобраться! Но хер я поверю, что Илья Андреевич на своей территории приблудных котов потерпит! – ухмыльнулась Лена. – Неее… С Ожниковым вы просто стебетесь! – сделала она заключение. – Я попала?

– С Томиловым в самую точку! – подмигнула я Ленке, и она со стоном закатила глаза.

– Конспираторы…

***

6 марта

В середине репетиции мне резко поплохело – голова закружилась, в глазах потемнело. Качнувшись к стене, я оперлась на неё рукой и закрыла глаза. Звуки все доносились словно из-под толщи воды. Чтобы не упасть – ноги совсем не держали – я прилегла спиной на стену и, не открывая глаз, съехала вниз.

– Ань? – словно откуда-то издалека услышала я встревоженный Женькин голос. – Аня? – чуть ближе.

Потом его горячая рука легла на мой холодный мокрый лоб. Глаза не открывались. Подхватив меня за талию, он зачем-то потянул меня вверх.

– Что-то мне не хорошо… – прилегла я головой ему на плечо.

– Пойдем ко мне… – Обхватив меня за талию, он на глазах у шушукающихся девчонок, повел меня на выход из зала.

Перед глазами мелькали желто-черные точки.

– Залёт… – подъебнула меня Катя, когда мы проходили мимо неё. – Кого поздравлять – Ожникова или Арверина?

– Не рот, а выгребная яма с банальностями! – фыркнула я, опережая, уже собирающегося рявкнуть Женьку. – Хоть противогаз одевай…

Чего она ответила, я уже не услышала, потому что в ушах резко зашумело, но почти сразу отпустило.

– …Вику или Илью ко мне, пожалуйста… – кого-то попросил Женька.

Усадив меня у себя в кабинете на кресло, Женька тревожно вглядывался мне в глаза.